Издержки дипломатии

ГЛΑВА 10. Волюнтаризм с серьёзными намерениями

В политической практике волюнтаризм – принятие решений на основе субъективных желаний ответственных лиц без учёта законов и объективных условий общественной жизни.

Зала, в который нас сопроводили, я прежде не видела, он стоял закрытым. Наверное, именно потому, что был тронным, а сидеть на этом троне до сих пор было некому. Чёрный, белый и тёплый золотистый мрамор в отделке придавали этому месту торжественно-праздничный вид. Отличное было чувство меры и уместности у того, кто подбирал цвета и выкладывал узоры на стенах.

Ρедкий случай, зал находился не в глубине скалы, а имел окна: вдоль одной из стен тянулся длинный балкон, отгороженный высокими стрельчатыми арками. И я предположила, что мера эта исключительно функциональная: прежде Великая Мать вполне могла выходить на этот балкон, чтобы обратиться к народу.

Шаиста собирала гостей не развлечения ради, a исключительно по делу, судя по их количеству и составу. Было много знакомых лиц. Матери кланов, кажется, присутствовали все, я заметила даже Шаббо Афалай с её младшей – и теперь единственной – дочерью. Серьёзный знак уважения с её стороны, но она всегда чтила традиции.

Шаиста в чёрном с белой отделкой выглядела холодно и строго. И очень уместно. Как будто всегда царила в этом зале и этой стране, как будто не три дня назад она превратилась в Великую Мать из тихой хранительницы фондов музея. Хотя, Предки её знают, может, и правда – была, не просто же так она начала этот путь. Это дела шаманские, о чём и когда она договаривалась с духами – вряд ли посторонние когда-нибудь узнают.

Не обнаружив рядом с ней Шада, я испытала огромное облегчение и поспешила подойти, чтобы засвидетельствовать почтение хозяйке приёма. Формальные слова, формальные приветствия, задумчивый внимательный взгляд золотых глаз – и можно освободить место следующим гостям.

Первый раунд я выдержала, но он был самым простым. Потому что Шада я тоже вскоре заметила, его трудно не заметить, а уж в таком виде…

Кажется, на нём была новая форма, потому что подобным образом был одет не он один. Наверное, парадная, судя по расцветке – белый с алым. Левый рукав нормальный, длинный, а правый – короткий, и плечо словно залито кровью. Готова спорить, это всё – отсылка к их национальному герою, Гатолу Οднорукому. Выглядело оригинально и местами – впечатляюще. На Шаде с его бицепсами – особенно. На запястье – широкий браслет, какие я уже видела у бойцов «Байталы», на руках – перчатки с обрезанными пальцами, тело обхватывали ремни сложной портупеи.

Если бы кому-то в зале было нечем заняться, и он наблюдал бы за моими перемещениями, мог бы неплохо за мой счёт повеселиться.

Потому что я бегала от Шада. Не буквально, конечно, а с сохранением лица и приличий, но по сути...

Наверное, если бы шайтар задался такой целью, он бы без труда меня поймал, наплевав на всех, кто хотел с ним поговорить, но пока он не настаивал. А я делала всё, чтобы не столкнуться с ним случайно, всё же не так велик был зал и не так много здесь присутствовало гостей.

Церемония была короткой и какой-то будничной. Короткая речь, взятая с бархатной подушки корона – конечно, не древняя троллья, а самая новая, изящная, из белого золота с чёрными бриллиантами. Собственной рукой взятая: короновать её мог тот, кто стоял выше, а выше были только Предки, не их же просить о подобной услуге!

Потом – присяга кланов. Первой склонила голову Афалай – и я задумалась о подоплёке недавнего взрыва в эльфийском посольстве. Уж не купила ли Шаиста преданность одной из самых вздорных Матерей такой кровавой ценой?..

После этого я в свой черёд, сразу за уважаемой четой гномов, поздравила новоявленную правительницу от имени Орды и заверила в сохранении дружеских отношений. И даже не начала нервно дёргаться во время собственной короткой речи, хотя кожей ощущала взгляд одного небезразличного мне шайтара, который грозил прожечь дырку, и не одну. А потом…

А потом я дождалась, пока Шад отвлечётся, и шмыгнула на балкон, потому что не было у меня никаких душевных сил изображать гномьего истукана дальше, а наоборот, отчаянно хотелось забиться в угол и прореветься. Последнего я себе, конечно, не позволила, ещё не хватало, но свежий вечерний воздух показался неплохим компромиссом.

Балкон был широким и пустым. Его центральная часть слегка выдавалась вперёд над Красной улицей, напротив Красных ворот, что окончательно подтвердило мои предположения о назначении этого места.

Вид отсюда открывался живописный, Верхний город как будто стекал из-под ног в долину. Огней в городе было меньше, чем обычно, но зато и пожаров не наблюдалась, и вечер был тихим, без стрельбы и взрывов – Агифу уже очистили от последних сторонников сброшенного Совета Старейшин.

К моему облегчению, одной только ролью сцены балкон не ограничивался, здесь было где пройтись и подышать воздухом, он тянулся вдоль всего зала. На колоннах висели светильники, и света они давали немного, но – достаточно.

С одной стороны пара шайтаров что-то негромко обсуждала возле перил, и я двинулась в противоположную. В отличие от балкона на башне, этот был достаточно ухоженным. Наверное, спешно привели в порядок перед коронацией, не показывать же гостям кадки с полумёртвыми сорняками. Здесь в каменных вазах сидели небольшие, но бодрые розовые кусты. Причём роза, кажется, была дикой, судя по большим шипам и некрупным цветам, но смотрелась уместно. И, главное, чувствовала себя прекрасно.

Я дошла почти до самого конца и там остановилась, облокотившись на перила. Вечер был свежим, откуда-то доносился слабый цветочный запах, и вскоре я поняла, что выйти сюда было правильным решением. Мне не то чтобы стало хорошо, но в одиночестве здорово полегчало.

Только одна я оставалась недолго. Зато можно было гордиться собственной выдержкой, потому что я не дёрнулась, когда неподалёку прозвучал спокойный, с лёгкой насмешкой голос Шада:

– И долго ты собираешься от меня бегать?

Я только крепче вцепилась в ограждение, успокаивая себя тем, что шайтар вряд ли рассмотрит побелевшие от напряжения костяшки пальцев. И ответила ровно:

– Я не бегаю.

– Да, ты скорее прячешься, извини, - хмыкнул он. - Хорошо, что проигнорировать этот приём ты не могла, а мать назначила его достаточно быстро.

– Что в этом хорошего? - я всё-таки заставила себя отцепиться от перил и обернуться к мужчине.

– Потому что мне начало надоедать это развлечение, и я уже склонялся к тому, чтобы взять ваше посольство штурмом.

– Зачем? – вздохнула я, стараясь смотреть прямо, а не шарить лихорадочно взглядом по его лицу, ловя оттенки эмоций и в очередной раз впитывая прекрасно знакомые черты, по которым успела отчаянно соскучиться. - Шад, мы же это обсуждали. Ты – сын Великой Матери, и мы… должны всё прекратить, – голос под конец дрогнул, но не сорвался.

Хорошее у Тaхии успокоительное.

– Это всё? – Шад насмешливо вскинул бровь. - Тогда пойдём.

– Куда? - совсем растерялась я. Он был настолько спокоен, что это почти пугало.

– Мать хотела поделиться со своими младшими сёстрами радостью, что её сын нашёл жену. Довольно странно сообщать такое без этой самой жены, тебе не кажется? – ухмыльнулся он и протянул мне руку.

– Шад, ты издеваешься? – уставилась я на него почти со злостью. – Какого… Что ты творишь?! Какая жена?!

– Любимая и единственная, – совсем уж жизнерадостно оскалился он. - Но ладно, если не хочешь идти, можно так…

– Шад! – ахнула я, потому что двигался этот здоровенный шайтар, как всегда, очень проворно, спастись бегством я не успела, и через мгновение оказалась висящей у него на плече. - Что ты… Прекрати немедленно! – зашипела я. - Если ты посмеешь… Я никогда тебе этого не прощу, слышишь? Я подам в отставку и уеду в Тайбату!

– Это где такое? Первый раз слышу, - заинтересовался Шад.

Он сделал пару осторожных шагов и остановился, так что я слегка успокоилась. Хорошая новость: шайтар не выжил из ума и не собирался явиться на приём со мной на плече, просто дурачился.

– Далеко. Шад, какого… Протянуть тебя за хвостом, что ты творишь?!

– Ладно, это и правда уже не очень смешно, – вздохнул он, достал из кармана какую-то сложенную бумагу и сунул мне. - На, читай.

– Поставь меня на пол, не видно же ни… ничего! – раздражённо потребовала я.

Он опять страдальчески вздохнул, но послушался. Сейчас самое время было сбежать в зал с криками о помощи, но я решила не пороть горячку и сначала посмотреть, что там такого важного сунул мне шайтар. Подошла поближе к свету, развернула, пробежала взглядом…

– Не поняла… Что это?!

– Ты подпись своего министра узнаёшь? - Шад улыбался, откровенно наслаждаясь моим смятением.

– Да, но… Как… Что это?! Ты это серьёзно?! Как вообще можно назвать этот… с позволения сказать, документ?!

– Кажется, раньше у вас это называлось «выкуп», – осклабился он.

– Ага. Проще говоря, родное начальство продало меня за… ох ничего себе сколько я стою! Половина дохода от всей добычи урана и треть в двух алмазных месторождениях?! Шад, твою мать опоили, что ли? Или это не она подписала?.. – Я уставилась на него в полной растерянности, а шайтар рассмеялся.

– Всё-таки это того стоило, - сквозь смех сообщил он. - Видела бы ты своё лицо!

– Шад, это не смешно! – нахмурилась я.

– Да какие уж тут шутки, – вздохнул он, но смеяться перестал. – Ярая, это взаимовыгодная сделка. У нас нет тех технологий добычи урана, которыми располагает Орда, у нас нет денег на инфраструктуру, да и сбыт тоже… Это вы умеете делать на его основе связные кристаллы и прочее, нам до такого далеко. Закономерно, что деньги, которые твоё правительство вложит, должны окупиться.

– А-а?.. – я неопределённо взмахнула листком. - Вот это тогда – что?!

– Условия чуть менее выгодные для нас, чем могли бы быть, – невозмутимо пожал плечами он. – Небольшая жертва.

– Я не могу поверить, что они всерьёз прописали в документе… Как?!

– Меня там не было, - вздохнул Шад. – Но думаю, сторговались быстро. Мать довольна разговором с твоим министром, он очень практичный орк.

– Погоди, это они, выходит, тогда… А нас в это время арестовывали за нарушение порядка, да? И Шаиста именно это хотела обсудить… – Я потерянно уставилась на мужчину.

Шайтар забрал из моих ослабевших пальцев уникальный документ, убрал его обратно в карман.

– Мне кажется, ты не рада.

– Я тебя убью, - пообещала я вяло. - Я последние три дня… Я думала, с ума сойду! А ты всё это время знал, что…

– Я все три дня пытался c тобой поговорить! – весело возразил он. – Но, если женщина хочет страдать, её ничто не остановит. К тебе даже Занг пробраться не смог, а он честно старался!

– Предки… Это что, на самом деле? Сколько мы… – голос окончательно оборвался, я судорожно вздохнула и часто заморгала, пытаясь избавиться от знакомой рези в глазах.

Не помогло.

– Ярaя?.. – растерялся Шад. - Ты чего?

А я качнулась вперёд, ткнулась лбом в его грудь – и разрыдалась, судорожно вцепившись в рубашку и ремни портупеи.

– Ярая! – голос шайтара прозвучал почти испуганно. Мне на плечи неуверенно легли его ладони. - Ну успокойся!