Холод

– Эээ… поздравляю. И кто счастливчик?

Серена молчит, и ужасные мысли лезут в голову. Почему она не хочет мне сказать? Но она начинает говорить, и с каждым сказанным словом мне становится только хуже.

– Понимаешь. Мы были одни, тебя не было и мне было одиноко и ему тоже. Всё случилось само собой. Я не понимаю, как это произошло.

– Кто отец? – с замиранием сердца спрашиваю я.

Но Серена, словно не слыша меня, продолжает.

– И вот через два дня как тебя похитили, он пришел ко мне, чтобы утешить, ведь мы не знали, что с тобой, жива ли ты вообще. И всё как-то получилось. Прости меня. – говорит Серена и берет меня за руку.

Опускаю взгляд на наши руки и чувствую, словно кто-то в грязных ботинках проходит по моей душе, оставляя после себя зловоние и мрак. Но я перебарываю себя, и спрашиваю:

– Кто отец ребенка? Это Адам? – моё сердце останавливается и не хочет больше биться. Оно просто отказывается. А я и не против.

Перевожу взгляд на лицо девушки и наблюдаю, как её глаза становятся огромными и полными непонимания:

– Что? Нет. Это Тони.

– Что? – волна облегчения прокатывается по мне, и я начинаю судорожно втягивать воздух. – Тони? Почему я должна тебя ненавидеть, если отец Тони? Это твой выбор.

– Потому что он причинил тебе слишком много боли, и та авария… ой. Я пойду. Ладно?

– О чем ты говоришь? Я не понимаю тебя.

– Прости, я не могу сказать. Всё мой проклятый язык. Не слушай меня. Я что-то несу, сама не понимая…

– Говори! – приказываю я.

Серена колеблется, но в итоге сдается и, прикрывая глаза, рушит мой и без того хрупкий мир:

– Тогда в машине, когда вы съехали в реку с моста… Ты была в положении, но потеряла малыша.

Это не правда. Серена что-то путает. Это просто не может быть правдой. В груди появляется камень и сильно давит на меня.

– Нет. Адам сказал… – начинаю говорить я, но девушка перебивает меня.

– Он солгал.

– Он не лгал мне. – спорю. Я не согласна в это верить. Я не была в положении. Или была? Нет. Конечно нет. Я бы почувствовала, что часть меня отняли, но я не ощутила этого.

– Это я вскрыла сервер больницы и передала ему твои документы. И сама посмотрела, и там было написано: беременность четвертой недели.

Каждое слово Серена словно молотом бьет по камню, который поселился в груди у меня.

– Не понимаю. – невнятно произношу я.

– Адам приказал мне молчать. Сказал, что не время тебе это говорить. И я молчала, а когда начала подозревать, что я в положении… я не знаю, что-то внутри меня говорит, что ты должна знать правду. Прости. Пожалуйста, прости меня…

Серена продолжает что-то говорить, но я предпочитаю её не слушать. Кладу руку себе на живот, но ведь там больше никого нет. Там пустота, такая же, как и в душе. Тони. Он убил моего нерожденного ребенка, а я сегодня собиралась его обнять. Настолько была рада видеть знакомое лицо. Киллер солгал об этом, глядя мне прямо в глаза. Серена тоже врала. Я не понимаю, что сейчас испытываю. Почему у меня нет скорби по малышу, которому не суждено было увидеть белого света? Как в этом случае скорбеть? Но я определенно чувствую злость и пустоту.

– Серена, мне нужно помыться, от меня воняет, как от помойки. – говорю это и поднимаюсь на ноги.

– Прости меня. – повторяет она в тысячный раз.

– Я не злюсь. – но я-то знаю, что это ложь.

– Правда? – с надеждой во взгляде спрашивает она.

– Да. Мне просто, нужно побыть одной.

– Прости меня ещё раз, но я считаю, что ты должна знать правду… какой бы она ни была.

– Спасибо, что сказала мне.

И Серена уходит, оставляя меня одну. Наедине с чувствами, которым нет названия. После её ухода я снова опустилась на пол и долгое время просто сидела возле кровати и смотрела в одну точку. Слез не было, не было истерик. Это всё в прошлом. И я не знаю, хорошо это или плохо, но теперь я знаю правду.

И спустя какое-то время я поняла, что боль никуда не денется. Я просто должна взять её за руку и свыкнуться с тем, что теперь она мой верный спутник.

Сходила в душ и быстро помылась под струями холодной воды. Вытерлась и переоделась в чистую одежду. Можно сказать, я почувствовала себя человеком. Снаружи, но не внутри. Сейчас уже, наверное, темнеет. Решила не выходить из комнаты. Забралась на кровать, выключила свет и провалилась в странный сон. Но это длилось недолго. В полусне я почувствовала, как крепкие мужские руки прижимают меня к своей груди. Киллер вернулся, я улыбнулась и прижалась к нему ещё ближе. Но что-то не так. Тут же распахнула глаза и села на кровати. Потянулась и включила ночник.

– Что ты тут делаешь? – спросила я у мужчины, который лежал в моей кровати.

– Я пришел поддержать тебя. – спокойно говорит Джон.

– Я об этом не просила. – да он совсем свихнулся?

– Но я случайно услышал твой разговор с Сереной.

"И что" хотела спросить я, но не успела, так как дверь моей комнаты распахивается, и на пороге возникает Киллер. Его взгляд бегает от меня к Джону и обратно.

Вот этого мне сейчас только не хватало.

– Какого хрена тут происходит? – спрашивает он и тихо прикрывает за собой дверь рукой в черной перчатке.