Божественные истории

Меня трясло: злость, боль и скорбь, которые невозможно описать словами, раздирали меня изнутри. Мужику рядом хватило одного взгляда на меня, полыхающего огнём, терзаемого болью тысяч мёртвых душ, и он сбежал.

Так. Моя бедная Так. Как такое могло случиться? Ещё даже не рассвело. У нас ещё было время, всё не могло закончиться так рано. Я должен был успеть спасти её.

Из меня вырвался всхлип, я нежно обнял её тело. Я подвёл её. Она умерла из-за меня. Я потерял своего первого друга за очень, очень долгое время. Эта агония и чувство вины бурлили во мне, лишь усиливая скорбь по девушке, которую я знал каких-то два дня, даже меньше. Но время не значит ни черта, когда дело касается любви. И я просто сидел на коленях, раскачиваясь вперёд-назад, будто надеялся, что мир сам всё исправит. С каждой секундой надежда угасала, пока не исчезла вовсе.

Я не знаю, сколько времени провёл в этом положении. Достаточно, чтобы местные жители распахнули ставни и вышли на улицу. Но они не были моей целью, а потому их страх только усиливал мой гнев.

— Гермес?

Тихий голос Ириды вывел меня из мыслей, полных самобичевания, и я повернулся к ней. Её лицо расплывалось, но даже сквозь слёзы я видел, как она переживает.

— Она умерла, — моё горло сжалось. — Он убил её.

Ирида побледнела, её глаза покраснели.

— Ох, Гермес. Мне так жаль.

— Ты не могла бы… — мой голос дрожал. — Не могла бы передать её тело мальчикам? Она заслуживает достойных похорон. Я вернусь, как только смогу. У меня осталось одно дело.

Ирида потянулась ко мне.

— Гермес…

Я отпрянул от неё — инстинктивно, а не потому, что не хотел, чтобы она ко мне прикасалась. Но я был не в том состоянии, чтобы извиняться, и вместо этого выдавил из себя слова:

— Пожалуйста. Я скоро присоединюсь. Просто убедись, что с ребятами всё нормально.

Она молча кивнула, отступив назад, чтобы дать мне немного уединения. Я прижался губами к холодному лбу Так.

— Прости меня, — прошептал я. — Надеюсь, ты обрела счастье. Клянусь, я позабочусь о мальчиках. И приду к тебе, как только смогу.

Но даже если бы я смог тайком пробраться в Подземный мир и найти её среди его бесконечных лабиринтов, смертные там уже не такие, как при жизни. Они утрачивают чувство времени и пространства, и даже если Так узнает меня, это уже будет не то.

Но выбора у меня нет, и даже бледное подобие Так лучше, чем ничего.

Последний раз нежно прижав её к себе, я передаю тело Ириде, которая тут же направляется к воротам. Она защитит Так лучше, чем я, и проследит, чтобы её тело не похоронили в месте, которое она ненавидела. Это всё, о чём я мог просить.

Как только они скрылись из виду, я развернулся к замку. Не помню, как дошёл до него: вот я стою посреди грязной площади, а вот уже — посреди главного зала, всё ещё полыхая огнём. Десяток стражников окружили меня, но я раскинул их по сторонам. Я надвигался на графа без капли сожаления. Если он хотят защитить убийцу, это их выбор. А это мой.

— Ты убил её, — даже я удивился тому, как прогремел мой голос. С лица графа сошли все краски.

— Ты… ты сбежал, а она отказалась выдать твоё местонахождение…

Я схватил его за горло, на котором висел тот самый медальон, из-за которого всё началось. Ублюдок.

— Ты убил собственную дочь. Знаешь, что Аид делает с такими, как ты, в Преисподней?

Граф слишком сильно дрожал, чтобы ответить. Я сорвал медальон с его шеи.

— Это тебе не принадлежит, — сказал я. — Как и весь этот замок.

— Т-ты… ты не можешь… — он шумно сглотнул. — Ты убьёшь меня?

Искушение велико. Очень, очень велико. Но для него смерть станет спасением, способом избежать расплаты за свои преступления, даже если Аид осудит его в Подземном царстве. Он уже не будет в полной мере осознавать происходящее, испытывать чувство вины или боль за содеянное. А я не настолько милосерден.

— Хуже. Отныне я лишаю тебя титула, земель и имущества. Ты будешь изгнан отсюда. И нет, я не убью тебя, напротив. Я обещаю тебе очень долгую жизнь. Но не здесь. И не где-либо ещё. Я проклинаю тебя блуждать по свету и влачить жалкое существование. Ты не сможешь задержаться нигде дольше, чем на одну ночь, будешь охотиться в лесу, чтобы выжить, и больше никогда не поднимешь руку на невиновного. Ты никто и ничто и будешь забыт всеми, кто когда-либо тебя знал.

Глаза графа чуть ли не вылезли из орбит.

— Ты не можешь так со мной поступить! Я граф! Эти земли дарованы мне самим королём!

— Похоже, что мне есть дело до твоего короля? Я бог, и моё слово — закон. Ты не сможешь его нарушить, а я уже его произнёс. А теперь убирайся.

Я сбросил его со стула на пол. Он поморщился, потирая красные отметины на шее. Не сравнить с теми, что остались у Так.

— Думаешь, ты можешь вот так просто войти в мой замок и унижать меня на глазах у моих людей? — хрипло прошипел он. — Стража!

Стражники, прежде окружавшие меня, растерянно переглянулись. Они всё ещё держали мечи, но направили их не на меня, а на своего бывшего господина.

— Кто ты такой? — спросил начальник стражи. — Что ты здесь забыл?

— О чём ты? — граф был ошеломлён. — Я твой лорд!

Я коснулся плеча стражника.

— Они никто. Просто безумный старик, который не понимает, кто он и где он. Вышвырните его из города и бросьте ему достаточно еды, чтобы пережить ночь.

— Разумеется, — ответил стражник. Пока остальные окружали мямлящего графа, я развернулся и покинул зал.

Это не вернёт Так, но это всё, что я могу для неё сделать.

* * *

Я нашёл Ириду и мальчишек. Мои ноги казались тяжёлыми, и каждый шаг давался с трудом, но я сжимал медальон Так, который подстёгивал меня двигаться дальше. К тому времени, когда я пришёл, Спраут и Перри рыдали над телом Так, аккуратно завёрнутым в шёлк, который, должно быть, создала Ирида, а Мак заканчивал выкапывать могилу между двумя деревьями.

— Как думаешь, её бы устроило это место? — спросил Спраут, его щёки были мокрыми от слёз. Я опустился на колени рядом с ним и кивнул.

— Прости меня, — прошептал я. — Я не хотел, чтобы так произошло.

Он не ответил. Я уже подумал, что он собирается ударить меня, как его руки обхватили мою шею и крепко обняли.

— Не извиняйся. Ирида рассказала нам, что произошло. Ты сделал всё, что мог.

Я обнял его. К нам присоединился Перри. Он казался ещё более хрупким, чем обычно, и у него был жар, но главное, что он был жив и пойдёт на поправку.

— Спасибо, что спас меня, — сказал он, кладя голову на моё плечо. — Так была бы счастлива.

— Обязательно, — тихо ответил я и сглотнул ком в горле. — Я не смогу быть с вами постоянно, но каждую секунду, когда у меня будет такая возможность, я проведу с вами. Вы теперь моя семья, и я больше никогда вас не подведу.

— Мы знаем, — прошептал Перри. Мы втроём так и стояли на коленях в обнимку.

Наконец Мак опустил ладонь на моё плечо, я отпустил ребят, заставляя себя подняться на ноги.

— Присматривай за ними, — сказал я. — Когда будете готовы, возвращайтесь в город.

Мак нахмурился, и хотя он не произнёс ни слова, я знал, что он хотел спросить.

— Графа больше нет. Теперь ты возглавишь город, как только будешь готовы. Я знаю, что ты будешь справедлив к своим людям, а они заслужили хорошего правителя.

Его детское лицо побелело, рот открылся, но он так ничего и не сказал.

— Ты умеешь слушать и наблюдать, — продолжил я. — Это уже больше, чем умеет большинство правителей. Не забывай, кто ты и кто твои люди. Помни, что они не твои игрушки. Этого достаточно, чтобы справиться.

Он продолжал молча смотреть на меня. Я похлопал его по спине и опустился рядом с Так.

— Идём, — я коснулся её холодной руки сквозь шёлк. — Нам пора прощаться.

* * *

Вскоре после полуночи мы с Иридой вернулись на Олимп. Как только мы ступили на пол, она вздрогнула и побежала прочь. Как только мои глаза привыкли к свету, я понял почему.

Совет собрался в полном составе. Отлично.

— Гермес, — сухо произнёс Зевс. — Хорошо, что ты решил к нам присоединиться. Мы как раз решаем твою судьбу. Стой на месте.

Я уже был на полпути к своему трону, когда он это сказал. Я остановился и развернулся лицом к остальным. Они все смотрели на меня — кто самодовольно, кто разгневанно, кто безразлично. Но никто из них не смотрел на меня так, как это делала Так.

— Я могу высказаться в свою защиту?

— Не вижу смысла, — вмешался Аполлон, обращаясь ко всем. — Он знал о последствиях, когда уходил.

Его слова перечеркнули хрупкое перемирие, возникшее между нами вчера.

— Да, потому что мне известно то, чего не знает никто больше. Я знаю, как остановить угасание богов.

Тут же по кругу пошли шепотки. Зевс поднялся и, хотя он пытался скрыть это, я заметил жадный блеск в его глазах.

— И как ты к этому пришёл? — медленно спросил он.

— Девушка, которой ты позволил умереть… Именно её я искал, когда покинул Олимп. Сами мойры направили меня к ней. Я искал ответы, и она мне дала их. Не прямо, конечно, но то, что она мне говорила… Я сложил вместе и понял.

Молчание.

— И? — после долгой паузы спросил Зевс.

— И я скажу вам при двух условиях.

— Ты скажешь нам, потому что ты член этой семьи, а не на каких-то условиях! — рявкнул он. Я уже много лет не слышал, как он повышает голос.

— Вот тут ты ошибаешься, — сказал я. — Семья не обращается со своими так, как вели себя со мной вы с тех пор, как умерла Персефона.

На противоположном конце круга вздрогнул Аид, но я не останавливался. Не время щадить его чувства, мы говорим о куда более важных вещах.

— Я совершил ошибку, большую ошибку, и сделал всё, чтобы её компенсировать. Но хотя я остался прежним, вы с тех пор стали обращаться со мной, как с изгоем, и меня это достало. Я ни с кем из вас так себя не вёл. Кроме разве что тебя, Аполлон, но я просто завидую твоим зубам.

Никто не рассмеялся. Я вздохнул.

— Слушайте. Я не желаю никому из вас смерти. Я просто хочу снова стать частью семьи. По-настоящему, а не «давайте притворимся, что всё нормально, а затем спихнём его с Олимпа». Я прошу не прогонять меня и не наказывать Ириду за помощь мне. И… всё, — сказал я, внезапно почувствовав неуверенность после озвучивания требований. — Просто относитесь ко мне нормально, не вините Ириду, и мы вместе решим проблему.

Зевс молча стоял минуту, очевидно, мысленно переговариваясь с остальными членами Совета. Мне было всё равно. Пусть и дальше остаются такими же упрямыми, лишь бы сейчас пришли к правильному решению.

Наконец Зевс прочистил горло.

— Ладно, — медленно произнёс он. — Мы принимаем твои условия сделки, но у нас есть встречное. Если твоё решение проблемы окажется бесполезным, ты будешь немедленно исключён из Совета, лишён статуса олимпийца и всего сопутствующего. Это понятно?

Я кивнул, сглотнув ком в горле. Меньшего я от них в любом случае не ждал.

— Я понимаю и согласен. Если только Ирида не пострадает.

— Хорошо, с Ириды сняты все обвинения, — ответил Зевс. — Теперь расскажи нам, что ты узнал.