Не мой прекрасный принц

При изучении истории других рас я узнала лишь то, что орки крайне скрытны, не подчиняемы и сильны. При этом они являлись гениальными мастерами в изготовлении оружия, но даже самый банальный клинок, изготовленный орком, являлся дорогой редкостью. Ах да, к тому же они отрицают любые манеры, промышляют постоянными войнами и редко с кем сотрудничают. Словом, варвары.

К закату дождь прекратился, и мы остановились на ночлег, облюбовав для этого небольшую поляну, скрытую от посторонних глаз, куда вряд ли смог бы пробраться случайный путник.

Орки расседлали сциталиусов и принялись растягивать шатры, разводить костер и разбирать огромные тюки с нехитрыми пожитками.

— Ваше высочество, хватит дуться, слезайте, — промолвил Дагон, когда заметил, что я так и не вылезла из повозки.

В ответ я удостоила его лишь надменным взглядом, надеясь передать всю степень своего презрения.

— О, принцесса, сейчас Вы очень похожи на… зурайского бурундука.

— Бурундука? — удивленно выдохнула я, чувствуя, как меня вновь начинает наполнять гнев. Да за эти слова голова орка должна уже лететь с плеч!

— О, да! Вам не идут надутые щеки.

Насмешки орка меня уже достали. Решив, что если я не буду идти на его провокации, то Дагон быстрее отстанет, я постаралась максимально сохранить равнодушное лицо и величественно поднялась с сиденья, чтобы покинуть повозку с достоинством. Вот только последнюю ступеньку не заметила, нога повисла в воздухе, а я повалилась вниз, прямо в грязную лужу, оставленную дождем. Подбородок сразу же обожгло болью, а вокруг послышался спрыск орочьего смеха. Я залилась краской стыда и злости на столь нелепое падение. Дагон шикнул на своих собратьев и помог мне подняться.

— Осторожнее, Кете, здесь не мраморные полы твоего дворца, — мягко пророкотал орк.

Я уставилась на него в немом изумлении, не находя даже слов возмущения по поводу такого унизительного сокращения моего имени.

— Траган, шатер растянули? — обратился варвар к совсем еще юному орку, одному из тех, кто ехал верхом на сциталиусе. От других собратьев этот отличался чуть более тонким телосложением и более плавными чертами лица. Он больше всех был похож на человека.

— Все готово, домин.

— Проведи принцессу к нему, — косо взглянул на меня и добавил, — ужин принеси ей туда же.

Так, под конвоем молчаливого юнца, я была доставлена прямо к полотняному шатру, растянутому на металлических кольях, ткань его была огранена вязью древних рун и шипов. Внутреннее же убранство оказалось довольно скудным: под ногами стелились грубо сотканные ковры. Скинув туфли, я тут же пожалела об этом решении, кожу оцарапали просмоленные нити. Посреди шатра громоздились куча шкур, заменяющих собой ложе. Также здесь были пара сундуков, запертых на хитрый замок и маленький, круглый столик на низких ножках.

Первым делом я отыскала кувшин с прохладной водой и чашу, поспешно смыла грязь и пыль с лица, шеи и рук. Едва успела освежиться, как вошел Траган с деревянной миской, ломтем хлеба и ложкой, молча поставил все на столик и также тихо ушел. Урчание в животе напомнило, что кроме утренней, мерзкой каши, я ничего еще не ела. В миске я обнаружила мясную похлебку, очень наваристую и до отвращения жирную. Мой желудок просто не смог бы переварить такое, а от мысли, что эту субстанцию придется проглотить, меня замутило еще больше. Из-за этого пришлось ограничиться ломтем хлеба, который оказался, на удивление, неплох.

Так, прожевывая маленькие кусочки хлеба, я с тоской вспоминала королевские пиры, в изобилии наполненные сладкими пирогами с черникой и медом, нежнейшим мясом жаренного фазана, а также моим любимым лакомством — пудингом из миндального молока с мускатом и корицей.

Закончив нехитрую трапезу, я решительно направилась к выходу, но вынуждена была уткнуться носом в спину Трагана.

— Дай пройти, орк, — произнесла я, вздернув подбородок, чтобы придать себе более величественный вид.

— Запрещено.

— Кем?

— Домин приказал охранять и никуда не выпускать.

Я рассержено сузила глаза, чувствуя, как в крови наливается ярость. Дагон зазнался! Запретить мне передвигаться по лагерю! Еще и титулы у орков странные, домины — что за черт?

— Траган, — стоило произнести его имя, как юноша едва заметно вздрогнул, — ведь так тебя зовут, верно?

— Верно, эм…принцесса.

Прищурившись, я задумчиво окинула взглядом молодого орка. Он немного нервничал, мялся. Но при этом очень старался придать себе независимый, расслабленный вид, подражая другим оркам. И я поняла в чем дело — он самый юный из всей делегации, скорее всего, его впервые взяли с собой на столь важные переговоры. А тут еще поручили сторожить принцессу, к которой он, явно не обученный этикету, даже не знал, как обратиться. А также не до конца понимал мой статус — пленница или высокопоставленная гостья? Юнец просто боялся сделать что-то не так в мой адрес, но при этом старался выполнить поручение…домина.

Идея возникла спонтанно, я едва успела спрятать коварную улыбку на своем лице.

— Так вот, Траган, я имею определенные потребности… Мне необходимо уединиться.

До него дошло не сразу. Первые мгновения он глядел на меня широко распахнутыми, ничего не понимающими глазами, а когда понял смысл сказанных слов, кожа из землянистого оттенка сразу же перелилась в пунцовый.

— Домин запретил, — попытался сопротивляться юнец, но наткнувшись на мой строгий взгляд, заозирался по сторонам, — Хорошо, идемте.

Траган провел меня мимо орков, которые с азартом играли в кости и даже не обратили на нас внимания. Что ж, все к лучшему. В молчании мы прошли к обильным зарослям кустов, где, отстав на несколько шагов, Траган повернулся ко мне спиной и бросил:

— Пара минут, принцесса, и возвращаемся в лагерь.

Да, конечно.

Сгорая от стыда и негодования, я все-таки справила нужду, пристально наблюдая за орком. Я могла бы поднять скандал на тему того, что вот так меня еще не унижали, но тогда мог бы вернуться Дагон и решить лично сопроводить меня. А он бы явно не был таким молчаливым!

Завершив свои дела, я едва слышно направилась в сторону приглянувшейся узкой тропинки, окутанной в объятиях многочисленных ветвей и листьев. Даже если Траган сейчас же заметит мой побег, то не сразу сможет продраться сквозь эти природные ограждения. Мои шаги заглушал смех и рокот орков в лагере, они как раз расправлялись с похлебкой, играли в карты или кости, кто-то ошивался около костра.

Минус моего плана заключался в том, что его не было. Днем я была слишком шокирована произошедшим, а еще очень много злилась на Дагона. В голове был какой-то сумбур, поэтому тщательно продумать план побега не удалось. Да что уж там, я даже и не думала о побеге как таковом. Ситуацию обостряло и мое плачевное состояние после падения. Тело местами еще ныло, потягивало подвернутую лодыжку.

Когда я уже преодолела тропинку с препятствиями и запетляла меж деревьев, то услышала сзади окрики Трагана и топот орочьих ног.

На самом деле, мне даже стало жаль этого юного орка. Он так хотел хорошо выполнить данное ему поручение, а теперь явно получит наказание из-за моей строптивости.

Но это не значит, что я собиралась останавливаться. Нет, я бежала среди деревьев как можно тише и быстрее, словно загоняемая охотниками лань. Ветви деревьев больно хлестали по лицу, под ноги то и дело попадались большие камни. Да и чем дальше я убегала от лагеря с его отсветом костра, тем темнее становилось. В какой-то момент стало уже невозможно что-то различить перед собой, и я врезалась в очередное препятствие. Вот только, вопреки ожиданиям, это оказалось не дерево, судя по гневному рычанию.

С перепугу я было решила, что не посчастливилось наткнуться на дафадского медведя, кровожадного и свирепого монстра.

— Опять ищешь приключения на свою задницу, Кете? — прорычало "препятствие" голосом Дагона, и я чуть не взвыла от отчаяния.

Боги, лучше бы это был медведь!

Не церемонясь, орк схватил меня поперек талии и закинул себе на плечо.

— Отпусти меня, варвар! — хотелось, чтобы мой голос звучал грозно и убедительно, но вышло какое-то жалобное мяуканье.

Орк предпочел игнорировать мое возмущение, а попытки вырваться не принесли никакого результата. Когда я уже выдохлась и повисла вдоль орочьего туловища, а Дагон приблизился к освещенному костром лагерю, то с ужасом обнаружила, что он практически полностью обнажен — в одних штанах, а кожа его усеяна капельками воды. Лицо залили румянец смущения, и я порадовалась, что орк не может видеть меня — не хватало еще сейчас его саркастических насмешек.

— Траган! — окрик Дагона пронесся по всему лагерю, я даже испуганно дернулась.

— Да, домин, — провинившийся, лишенный всех чувств голос юного орка заставил мое сердце сжаться.

— Десять плетей!

— Нет, Дагон, — слова вырвались сами собой, — не наказывай его! Я…

— Не волнуйся, принцесса. Свое наказание ты тоже получишь.

Что дальше происходило с Траганом я уже не видела — Дагон направился к шатру, чтобы войдя внутрь, кинуть меня на шкуры как мешок с картофелем. Неловко перевернувшись, я злобно уставилась на орка.

— Тебе не удастся использовать меня в своих грязных замыслах!

— Да? Как интересно. И какие же замыслы у меня? — Дагон неспешно направился к столику, на котором стоял кувшин с вином, наполнил кубок и залпом осушил.

— Учитывая, как скоротечно вы покинули дворец, можно сделать вывод, что договор с отцом не был заключен. Это, кстати, неудивительно. Мой отец считает, что весь мир для него был создан и ему обязан. Поэтому он и предложил для союза невыгодные вам условия. Поэтому вы покинули дворец, но раз схватили меня, значит вам все еще что-то нужно от отца. Что вы попросили у него, Дагон?

— А ты умнее, чем кажешься, — оскалился орк в улыбке.

— У тебя ничего не получится! Я сбегу! В любой момент, когда ты ненадолго потеряешь бдительность…

— И куда ты побежишь? Думаешь, сможешь далеко убежать? Ты скорее сгинешь в ближайшем же болоте.

— Лучше так, чем быть приманкой в твоих грязных, отвратительных лапах! Ты — монстр!

То, что мне удалось разозлить Дагона, я поняла не сразу. Вот, только что он стоял передо мной, а уже в следующее мгновение метнулся ближе, перевернул меня на живот и взялся за подол платья.

— Что ты делаешь? Отпусти, чудовище! — кричала я, вырываясь из его рук, пытаясь выскользнуть, но безуспешно. В душу прокрался леденящий страх того, что орк решил надругаться надо мной. Лучше умереть.

— Я чудовище? Ты так считаешь, Кете? — орк задрал подол платья, обнажив мой зад в бежевых панталонах и ноги в шелковых чулках. У меня же на глазах выступили слезы. Никто из мужчин никогда не видел меня столь обнаженной. А еще никто и никогда не обращался со мной так грубо.

— Только ты забываешь, принцесса, что именно твой отец решил отправить тебя в монастырь, где, по твоим словам, верная смерть от холода и сырости. А я, монстр и чудовище, спас тебя и сделал гостьей в теплых землях Джахара. Тебя очень плохо воспитали, пташка. Я займусь этим упущением.