Грязная любовь

ГЛАВА 50

— Приятно познакомиться. Я бы угостил вас чаем, но у меня нет времени. У вас, впрочем, тоже. Не затягивайте с отчётом. Профессор очень торопится. Всего доброго.

Опять уткнулся в монитор, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

— Ладно, поехали, - буркнул начальник охраны или как там его подчинённые называли.

На автомобиле он привёз меня в небольшой посёлок, плотно заставленный многоквартирными домами. Во дворе играют дети, женщины с колясками стоят небольшими кучками и болтают друг с другом, пара рыжих кошек дремлет под лучами весеннего солнца...

Я ожидала встретить здесь всё, что угодно, но только не последний заповедник нормальной жизни. Казалось, война не коснулась крошечного городка. Единственная странность – отсутствие стариков и редкие мужчины в форме.

— Они живут, как обычные люди... – сказала я больше себе, чем сопровождающему меня офицеру.

— Тебя это удивляет?

— И да и нет одновременно. Почему всем нельзя жить так же?

— Задай этот вопрос Профессору.

Я шла по узкому, вымощенному плиткой тротуару и не могла поверить своим глазам. Казалось, передо мной разыгрывают спектакль. Молодые женщины смеются, играют со своими детьми, обнимают мужей... Последнее поразило больше всего, ведь у них отобрали право самим выбирать себе партнёров. Неужели брак по принуждению может быть счастливым?

На какое-то время я совсем забыла, зачем так рвалась приехать в Гнездо. От интерната его отделяло всего пара десятков километров. Не много, но более чем достаточно, чтобы исключить случайные пересечения жителей.

Перестав вглядываться в лица прохожих, я начала пристально осматривать архитектуру. Очень сложно искать неизвестность. Если бы Юлька успела мне хоть немного намекнуть на содержание карты... Я бродила по городку, стараясь игнорировать недовольное лицо моего конвоира, и пыталась думать как папа. Что и куда он мог здесь спрятать? А что если это не вещь, а человек?

— Ой, простите, - молоденькая девушка с огромным животом буквально налетела на меня сзади, пакет в её руках порвался, и по земле рассыпались несколько килограмм картошки.

— Ничего, - я начала собирать овощи. – Вам же нельзя поднимать тяжести. Давайте я помогу вам донести покупки до дома.

В том, что это именно покупки, а не подачка от государства свидетельствовал чек, выпавший вместе с картошкой.

— Спасибо, - она с трудом присела на корточки и еле слышно прошептала, - Вы так похожи на своего отца.

Отца? Она не может знать моего отца. Откуда? Девушка слишком молода, чтобы познакомиться с ним до войны, а после... Впрочем, чем занимался мой отец после того, как весь мир превратился в чёртову тюрьму, я не знаю. Может быть, она выросла на Большой земле?

— Обычно мне с покупками помогает муж, - девушка как будто оправдывалась, пока мы поднимались по лестнице. – Но сейчас его отправили в командировку. Его зовут Антон Захаренко, может, знаете, когда он вернётся? – она повернулась к приставленному ко мне офицеру.

— Заткнись. Или никогда больше не увидишь своего мужа.

В её глазах промелькнул дикий ужас, трясущимися руками она отперла дверь квартиры и, не прощаясь, прошмыгнула внутрь.

— Зачем вы её напугали?

— Она не имела права называть имя своего мужа. Болтовня в Гнезде под запретом.

— Она беременна. Власти не имеют права так надолго отправлять её мужа в командировки и уж тем более с риском для жизни, - после общения с Алексеем Павловичем я несколько обнаглела.

— У всех ценных офицеров есть жёны и дети. Кого прикажешь отправлять на опасные задания? Деградантов в солдатской форме? Военные знают ценность своей жизни. Знают, что их жён изгонят из Гнезда, а детей отдадут на воспитание в другую семью, если они погибнут. Всё, экскурсия окончена. Нам пора возвращаться.

Я не стала с ним спорить. Нет смысла продолжать ходить кругами, выискивая неведомые подсказки. Тем более одну я, кажется, нашла. Не просто же так эта девушка налетела на меня, да ещё и имя мужа своего назвала? Упоминание моего отца рассеивало любые сомнения в не случайности происшествия.

— Хорошо, поехали. На сегодня я закончила.

Я вернулась в Интернат как раз к обеду. Во время приёма пищи различия в отношении к мальчикам и девочкам стало ещё заметней – первые явно получали еду по меню и сами решали, что они будут есть, девочкам же полагался гороховый суп и слипшиеся макароны с подливой. Монашки-воспитательницы и я питались с женского стола. Я села рядом со своей соседкой:

— Ир, я хочу поговорить с директором.

— Поговори.

— То есть к нему можно прийти просто так, без записи, без сопровождения?

— Конечно, - её сильно удивили мои вопросы. – Если он будет занят, секретарша предложит тебе подождать или прийти в другое время.

Ну хоть что-то хорошее. Мне определённо начинает нравиться это место. Не Интернат, а его директор и военный городок.