Холод

– Киллиан? – тихо зову его я.

– Что?

– Мне нужно в туалет.

– Прям очень?

– Да.

Мор встает и направляется в ту сторону, откуда нас привели, и покидает вагон. Но спустя пять минут возвращается обратно с ключом от оков. Я рада, что хоть на минуту освобожусь от ошейника. Вся шея исцарапана и болит. Киллиан легким движением снимает его с меня и ведет в туалет по узкому проходу. Но стоит нам только подойти к уборной, он открывает дверь, пропускает меня вперед, заходит следом и прикрывает дверь.

– Я и сама справлюсь.

– Не сомневаюсь в этом.

– Тогда выйди.

Киллиан закатывает голубые глаза и объясняет мне таким тоном, словно я несмышленый ребенок:

– Если бы ты была повнимательней, то заметила бы камеру, которая красуется над нашей головой в тамбуре. И если мы хотим, чтобы нам верили, будто вы мой волшебный билет, я не должен и глаза с тебя спускать. Так что садись и делай свои дела, я смотреть не буду.

Да плевать, когда я была в плену, то ходила по нужде и при десятках незнакомых мне людей. Сейчас не время для скромности. Так что я снимаю штаны и быстро делаю свои "дела". Встаю, надеваю штаны и хочу затянуть шнуровку на них, но шнурка больше нет. Он остался в лесу на шее Джона. Чёрт, я смогу не вспоминать об этом хоть несколько минут? Прежде чем выйти из туалета, спрашиваю Киллиана:

– В вагоне тоже есть камера?

– Да.

Начинаю нервно поправлять кофту и тихо говорю:

– Они слышали, что мы говорили.

– Нет. Эта модель только картинку показывает. И даже если кто-то из них может читать по губам, это тоже у них не выйдет. Вы постоянно говорите, наклонив голову вниз. Так что всё в порядке.

Выдыхаю с облегчением.

– Мог бы и раньше сказать.

– Не видел смысла лишний раз с вами разговаривать. – высокомерно говорит Киллиан.

Бросаю на него свирепый взгляд.

– Шутка. Я давно смирился, что люди и Моры на одной ступени эволюции. У меня жена человек, так что… Пошли.

Покидаем туалет и идем обратно. Сажусь на своё место, и Киллиан быстро пристегивает меня. Уходит вернуть ключ и быстро возвращается. Просовываю пальцы между ошейником и шеей, пытаюсь хоть как-то облегчить давление металла на израненную кожу, ничего не выходит. Поезд останавливается, моё сердце тоже.

– Мор 16. – говорит Рондо. – Сейчас прибудет пополнение.

Смотрю в окно, кромешная тьма, ничего невозможно разглядеть, но даже через толстый слой стекла я отчетливо слышу истошный женский плачь и мужские крики.

Откидываюсь на спинку кресла и закрываю глаза. Молюсь о том, чтобы у нас получилось, и весь этот кошмар закончился. Когда Тобиас предстанет передо мной, я не буду мешкать. При первой же возможности сделаю то, что должна. Иначе этот ужас никогда не прекратится.

Через несколько минут в наш вагон приводят ещё троих мужчин и одну женщину. Она плачет и с криками пытается вырваться из хватки Мора-охранника, который тащит её по проходу. Удар прикладом под ребра заставляет её сжаться в комок и тихо постанывать. Моры пристегивают людей и быстро уходят. Поезд трогается, и буквально через пять минут девушка, которая рыдала начинает смеяться и говорит:

– Тупые блёклые ублюдки. – делает паузу и продолжает. – Киллиан, привет, ты же знаешь, что к тебе это не относится.

Киллиан в ответ хмыкает и приветствует новую пленную:

– Привет, Рене, не думал, что ты сама пойдешь на задание.

– Бенджамин сказал, предоставить четверых, но самых лучших. А кто лучше меня? Правильно, никто.

Что-либо разглядеть в такой темноте практически невозможно, но видимо Рондо увидел вопрос на моём лице и пояснил:

– Рене – старшая сестра его жены. Она управляет северным отрядом ополчения.

– И подчиняется Бенджамину. – дополняю я.

– Все подчиняются либо Аллену, либо Тобиасу. В наше время другого варианта нет. Если ты не в одном из этих лагерей, то ты труп. А так… есть небольшой шанс остаться в живых.

На этом наш разговор заканчивается. Какое-то время я слышу, как пленники из дальних рядов шушукаются между собой.

Проходит ночь и наступает утро. Я чувствую себя разбитой и измотанной. Едва солнце встало из-за горизонта, снова пришел Мор-шутник и бросил каждому из нас по куску хлеба. Всё это сопровождалось тупыми шутками и его мерзким смехом. Хлеб я съела без раздумий, мне нужны силы и неизвестно, когда нас снова покормят. И покормят ли вообще. Останавливался поезд ещё несколько раз, но в наш вагон больше никого не заводили. Так проходили минуты, часы.

Снова стемнело и я уснула, уронив голову на плечо Тони. Спустя какое-то время меня разбудил громкий крик Мора.

– Шавки, подъем! Приехали!

Открываю глаза и бросаю взгляд в окно. Поезд ещё движется, но уже очень медленно. Уже привычный стук колес сейчас звучит как отсчёт секунд до момента икс. Едем по городу, и я понимаю, что это и есть Мор 23. С прибытием, Рейчел.

Я надеялась, что с нас снимут оковы. Но оказалось, что нет. Мор-шутник, отстегивал нас по одному, но не снимал ошейник, а открывал замок, что был у основания пола, а после сцеплял нас в одну длинную-предлинную шеренгу. Если вы когда-то видели фильмы, как ведут заключенных, это выглядело точно так же, только нас скрепили не за руки и за ноги, а за шею. Медленным гуськом выходим из поезда. С каждым шагом моя решимость только растёт. Но также появляется нервозность, руки начинают дрожать, а сердцебиение ускоряется.

Яркое солнце слепит. От долгого сидения всё тело затекло, а ноги стали ватными. И несмотря на то, что мы уже на улице, я чувствую, как земля продолжает качаться, словно мы до сих пор едем. Прикрываю глаза и оступаюсь. Начинаю падать, но меня удерживает ошейник, который практически отрывает мне голову. Чёрт! Это больно. Рондо находится у меня за спиной и быстро помогает мне принять вертикальное положение. Чертова цепь. Ненавижу её. Так мы и идем, шеренгой вдоль города. Мимо нас постоянно проходят Моры-охранники с автоматами. Доходим до огромного здания, наверное, это когда-то был завод или что-то типа этого. Большую часть нашей цепочки отстегивают и ведут внутрь. Все, кто был в последнем вагоне, включая меня, остаются на улице.

– Идем дальше! – кричит Мор, и наша шеренга начинает движение вперед.

Оглядываясь по сторонам, я понимаю, что этот город защищен намного лучше, чем тот, из которого нам с Джоном удалось сбежать. Ну вот мысли опять возвращаются к нему. Пошёл вон из моей головы!

Киллиан держится рядом с нами, но никак не выдает себя, он постоянно о чем-то разговаривает с одним из охранников нашего конвоя. Здесь вообще слишком много вооруженных Моров.

Доходим до огромного особняка. Трехэтажный белый дом, выделяется на фоне невысоких построек. Также я могу сказать, что раньше этот дом выглядел иначе. Никто бы в былые времена не стал портить такую красоту огромной броненепробиваемой стальной дверью и решетками на окнах. Полагаю, это именно то здание, где прячется Тобиас.

– Стоять! – кричит Мор-охранник и мы тут же подчиняемся.

Один из нашего конвоя и Киллиан подходят к двери особняка, спустя несколько секунд она открывается, и пара исчезает за ней. Мы так и стоим, пока дверь снова не открывается, и не выходит сам Тобиас. Сердце уходит в пятки. Скоро это случится. Страх подкрадывается и дышит мне в шею. Руки покрываются нервными мурашками.

Старик одет в белоснежное одеяние. Строгий костюм, но поверх него накинут белый плащ, который достает до земли. Присматриваюсь к нему повнимательней. Что это? Корона? У него, на голове, корона! Вот это самомнение. Предполагаю, что она из белого золота и вся усыпана бриллиантами. Вот индюк! Чертов Император Новой Империи!

Тем временем он медленно проходит с правой стороны шеренги, но держится на расстоянии от нас. Боится? Презирает? Останавливается на середине и указывает пальцем на троих людей из ополчения:

– Этот, этот и тот. Их казнить. Расстреляйте перед входом в мою личную "ферму", пусть отребье посмотрит, что происходит с теми, кто не преклонился передо мной.

Я слышу своё сердце, оно бешеным молотом бьется где-то у меня в голове. Моры-охранники начинают отстегивать троих пленных, один из них сверкает рыжей шевелюрой. Проходя мимо нас, он бросает на меня короткий взгляд, слегка улыбается и подмигивает. Его ведут на смерть, а он улыбается. Тошнота подступает к горлу. От меня сейчас зависит слишком многое. Огромная куча людей полагается на меня. Прикрываю глаза на секунду и сглатываю ком. Император движется дальше, как только его глаза останавливаются на лице Тони он начинает улыбаться и говорит:

– Мой дорогой внук, как я рад тебя видеть. А где?.. – обводит взглядом остальных и ловит меня глазами. Мне кажется, или цвет его глаз стал практически белым, нежели голубым. Надеюсь, это знак его скорой кончины. – Вот ты где. Рейчел и Тони, прошу вас проследовать в мою резиденцию. Остальных уведите на ферму.

Кивает головой своим Морам, и они отстегивают нас. Как только моя шея освобождается от ошейника, я вздыхаю с маленькой долей облегчения. Прикасаюсь пальцами к ранкам и вздрагиваю от неприятных ощущений. Тобиас поворачивается к Киллиану, кивает ему головой и говорит:

– Я признателен тебе за столь ценную находку. Отныне ты и твой род приближены ко двору до скончания времен.

Киллиан склоняет голову в знак признательности и что-то произносит на своём языке. Я не понимаю слов, но по лицу Тобиаса могу сказать, что ему они определённо понравились.

Император разворачивается и шефствует в свой особняк. Двое Моров-охранников, направляются в нашу сторону, но Киллиан опережает их, подходит к Тони и со всей силы бьет его под дых кулаком. Младший Аллен сгибается пополам и с хрипом падает на колени. Киллиан презренно произносит:

– Это тебе за то, что предал наш род. – плюет на землю рядом с осевшим Тони и сразу же куда-то уходит.

Подхожу к Аллену и помогаю ему подняться. Чувствую, как в спину упёрлось дуло винтовки. Это что их любимое занятие? Пихать меня в спину. В момент, когда Тони принимает мою помощь, я чувствую, что он вкладывает мне в руку что-то холодное. Рукоять ножа! Твою мать! Именно сейчас, когда мы у всех на виду? Да вы издеваетесь! Мне настолько страшно, что я сейчас выпущу металл из пальцев. И будь что будет. Нет! Адреналин заполняет меня до краев, сердце настолько быстро качает кровь, что у меня начинается переизбыток кислорода и кружится голова.

– Спрячь в рукав. – тихо говорит Тони и напоследок сжимает мне руку.

Делаю, как сказано и выпрямляюсь в полный рост. Тони делает то же самое. Одновременно получаем толчок в спину и идем в сторону белого особняка. У меня так трясутся руки, что кажется я всё-таки уроню этот чертов нож! А если нас будут проверять? Нас по-любому будут проверять! Сейчас я понимаю, что это Киллиан передал нож Тони, когда ударил его. Боже, сейчас нас разоблачат! Я понимаю, что начинаю паниковать, но это ничем уже не исправить. Мне страшно. Я в самом опасном месте. Через минуту предстану перед Мором, от которого мы скрывались больше семи месяцев. А моего Киллера нет рядом и поэтому я чувствую себя до ужаса уязвимой. Конечно, они нас досмотрят перед тем, как начнется разговор или пытка или что там ещё может начаться. Или нет? Нас же обсмотрели с ног до головы перед тем, как посадить в поезд. Надеюсь, что не будут. От этих мыслей и адреналина начинает болеть голова. Металлическая дверь открывается, один Мор входит первым, второй толкает нас вперед, и мы оказываемся в… дурдоме? Внутри тоже всё белого цвета. Абсолютно всё, начиная от стен и потолков, заканчивая маленькими вазами на белом камине. Охрана проводит нас на второй этаж и открывает обычную белую дверь в очередную белую комнату. Я словно попала в детскую раскраску, вот сейчас кто-то возьмет кисть и облагородит этот белый дом красками. Комната огромных размеров, но здесь нет ничего, кроме большого дивана, кресла и стола, который находится между ними. Всё это, естественно, белого цвета. Из этой комнаты две двери. Через первую мы вошли, а вторая находится на противоположной стороне. Моры-охранники не входят внутрь. Оставляют нас здесь и закрывают за собой дверь.