Холод

– Ты сейчас тихо и послушно пойдешь со мной.

Нет уж. Не пойду. Но в ответ слегка качаю головой в знак согласия. Тут же его взгляд меняется и передо мной стоит всё тот же добрый милый Джон. Он даже начинает улыбаться и говорит:

– Такая ты мне больше нравишься. А вот эти замашки дикарки – это всё из-за плохого влияния Адама. Но скоро ты его забудешь, и всё наладится. А теперь поднимайся.

Начинаю садиться, но Джон не убирает нож, и я чувствую давление металла на кожу. Моё дыхание учащается, когда за его спиной я вижу Серену. Лицо девушки выражает решимость, наверное, она что-то услышала из нашего разговора. Джон ловит мой взгляд и оборачивается именно в тот момент, когда Серена налетает на него.

– Нет! – кричу я и вижу, как глаза подруги становятся огромными, а рот приоткрывается в беззвучном крике. Она замирает и опускает взгляд вниз.

Нож Джона.

Он торчит из её живота.

Всё как в замедленной съемке. Джон отпускает рукоять ножа, и он остается внутри девушки. Серена подносит руки к животу и с непониманием смотрит на кровь, которая течет из раны. Я просто замерла. Это неправда. Это сон. Нет, не сон. Я всё чувствую, а значит это правда. Скидываю оцепенение.

Джон сидит ко мне спиной, и я не раздумывая выдергиваю шнуровку из своих спортивных штанов. Накидываю ее ему на шею и резко тяну на себя. Он пытается руками влезть в промежуток между шнуром и своей шеей, но не выходит. И не выйдет. Я тяну с такой силой, что мне кажется, в какой-то момент его голова откатится в сторону. Вижу, как Серена медленно оседает, а затем падает на землю, по-прежнему держась за живот. Кровь ручьем покидает её тело. Это дает мне сил и ненависти. Упираюсь коленом в позвоночник Джона и тяну так сильно, что немеют руки. Умри, ублюдок! Умри! Умри!

Шуршание листвы. Кто-то идет! Я хочу крикнуть, что мы здесь, но я не в силах, мой язык парализовало. Единственное, что я могу делать, так это тянуть за края шнуровки.

– Серена! Рейчел! Джон! Время! – кричит Рондо.

Но я не могу закричать ему в ответ, всё моё внимание сосредоточено на предсмертных судорогах Джона. Его ноги и руки в треморе. Смотрю на кроссовок, который трясется и шатается в хаотичном порядке. В следующую секунду он затихает, сопротивление Джона прекращается. Навсегда.

Отпускаю веревку, и тело Джона валится на бок. На четвереньках доползаю до Серены и только сейчас набираю полные легкие воздуха и кричу:

– Помогите!

Начинаю затыкать рану, но кровь течет слишком сильно. Нож. Что с ним делать? Вытащить или оставить? Боже, я не знаю… Я не знаю…

– Серена, держись. Пожалуйста. – молю её я.

Продолжаю что-то бубнить и пытаюсь удержать кровь, но ничего не получается. Рондо появляется рядом со мной. Но он ничего не делает. Почему он бездействует? Наш командир просто сидит на корточках и смотрит на девушку в крови.

– Помоги же! – сквозь слезы кричу я.

Его слова разрывают мне сердце напополам.

– Рейчел, она мертва. Идем.

– Что? Нет! Мы не оставим её здесь! Одну в лесу. Нет! – кричу я, захлебываясь слезами. Кажется, это паника. Перед глазами мутнеет. Меня начинает качать из стороны в сторону. Бросаю взгляд на Джона. Его карие глаза открыты и, кажется, смотрят на меня с укором. Тошнота подступает. Теперь я точно знаю, что способна убить человека. Твою мать! Я убила человека! Я! Только что убила Джона. Возвращаю взгляд на Серену, она словно кукла, бездвижна и красива. Она вообще не должна была ехать! А её малыш? Голос Рондо возвращает меня из моих мыслей.

– Ей уже не важно, где она и с кем. У нас пять минут. Мы оставим одного из братьев, и он доставит её тело в бункер, а когда мы всё закончим, то похороним её. Хорошо?

Я не знаю, стоит ли соглашаться на предложение Рондо. Что он вообще сейчас сказал? Я уже забыла. Очередной шелест листвы, и из-за дерева выходит Тони:

– Вы что тут застряли? – в своей обычной высокомерной манере спрашивает он.

Но в следующую секунду его взгляд цепляется за тело Джона, и он замолкает, но потом его глаза находят ноги девушки, которые видны ему из-за наших с Рондо спин. Тони тут же бросается к ней и падает на колени рядом с Сереной.

– Нет! Какого черта? – ошарашенно говорит он.

Я начинаю сумбурно объяснять всё, что случилось. Не знаю, поняли ли они хоть слово, я постоянно плакала и заикалась. Рондо положил свою руку мне на плечо и слегка сжал. Я замолкаю и пытаюсь успокоиться хоть как-то. И мне приходит в голову мысль. Смотрю на Рондо и спрашиваю с воодушевление:

– Чистая кровь, она же сможет помочь? Она вытащила меня и Серене поможет.

– Прости, но с того света она не в силах вернуть.

И снова боль. И снова скорбь.

Тони молчит и не мигая смотрит на лицо Серены. Берет её ладонь и нежно сжимает безжизненные пальцы. Потом начинает что-то говорить на неизвестном мне языке. Вторую руку кладет ей на живот, и его глаза наполняются влагой, слезы не падают, не стекают по его лицу. Они просто остаются в его глазах. Тони продолжает что-то шептать.

– Что он говорит? – спрашиваю у Рондо.

– Он произносит молитву влюбленного. Желает ей попасть в то место, где они встретятся и воспитают ребенка, который погиб вместе с ней.

Тони замолкает. Наклоняется и целует Серену в губы, потом в лоб. Встает и говорит:

– Идем. Надо чтобы кто-то присмотрел за ней.

– Младшего оставим. – отвечает Рондо.

– Хорошо. – говорит Тони, в его голосе неподдельная боль и восхищение. – Она так хотела исправить то, что мы натворили. – бросает на меня взгляд и продолжает. – И мы сделаем это.

Киваю ему в ответ.

– Времени нет. Бежим. – командует Рондо.

Пробегая лес, я подумала о том, что не прошло и двадцати минут, а погибло три человека. Точнее, убито три человека. Стоило нам присоединиться к остальным, Рондо дал указания младшему брату Кайлу, и тот без лишних разговоров направился в лес. После этого Киллиан связал руки мне, Тони, Рондо и старшему брату Калебу. Надел на нас мешки и повел на станцию. Я услышала стук металлических колес поезда. Слезы прекратили бежать безудержным потоком, но черную дыру в душе так просто не убрать.

Ублюдок Джон мертв.

Добродушная Серена мертва.

Нерожденный малыш тоже мертв.

Кто следующий в списке?