Наследие Судьбы. Книга первая

— Ты винишь меня во всем, что произошло? — я задавала свой вопрос сквозь нескончаемые потоки слез, с замиранием сердца ожидая ответ Василисы.

— Нет! Что ты? Ты не причем! Ты просто невинный ребёнок, ставший жертвой обстоятельств.

— Зря ты так думаешь. Я действительно виновата во всем, что произошло с мамой. Это я убила ее…

— В каком смысле? Что ты такое говоришь?

— Мама… Ее нашли из-за меня. Она никуда не пропадала. Ее убили, причем из-за меня.

Пришла моя очередь рассказать Василисе все то, что я узнала о своих родителях и об их дальнейшей участи. Я рассказала про найденный на экскурсии нож и про то, откуда у меня взялись все эти силы. Единственное, о чем я умолчала, так это о своей миссии по поискам лидера темных. Когда я закончила свой долгий рассказ, на тете не было живого лица. Было видно, что ей с трудом удаётся сохранять самообладание, а ее лицо было белее мела.

— Ты так и не ответила, как ты узнала обо всем этом, и откуда у тебя такие познания о силе.

— Помнишь моего друга Влада? Это все он. Он нашёл меня и все рассказал. Влад такой же, как и мы.

— Не может быть. Таких по всей планете остались считаные единицы. А двое приближенных в одном городе — редкость.

— Нас не двое. Старейшина тоже обитает здесь.

— Кто? Старейшина? Чей?

— Клана Влада. Он за городом живет. Старейшина светлых представителей и Влад обучали меня и помогали мне разбираться во всем этом. Найдя меня, они были удивлены, что обо мне нет никаких сведений и неизвестно от кого я происхожу. Но несмотря на это они взяли меня к себе. Я до сих пор учусь, а Влад мой наставник.

— Так твоя работа, дополнительные занятия в университете и общественная деятельность, все это ложь? И прикрытие для занятий силой?

— Да. Не могла же я знать, что ты в курсе всего этого! Что мне оставалось делать? Влад сказал, что нельзя никому говорить о нас и взял с меня слово, что я никому ничего не расскажу. Я лишь держала данное Владу слово.

Василиса надолго замолчала. После этого она резко встала со своего места, при этом разбив чашку, которую случайно задела своей рукой. Впервые за всю мою жизнь Василиса смотрела на меня с сильной злостью, прожигая тяжелым и ненавистным взглядом. Ее взгляд напоминал любого озлобленного родителя по отношению к сильно провинившемуся ребенку.

— Значит так. С сегодняшнего дня ты больше никуда не ездишь и не уходишь без спроса. Отныне, никаких занятий силой и уж тем более никаких встреч с представителями клана. Ты учишься в университете, а затем идёшь домой заниматься уроками и домашними делами. Ты можешь приглашать друзей с университета к себе, но сама ты никуда ездить больше не будешь. Помимо этого отношения с твоим парнем тоже закончатся. Я не буду знать, с ним ты или с посланниками. И самое главное, никакой больше силы. Ты добровольно откажешься от всего этого и больше не будешь касаться всех этих дел. Я понятно выражаюсь?

Сказать, что я была в шоке, значит не сказать ничего. Я сидела и не мигающим взглядом смотрела в одну точку, пытаясь переварить и принять услышанное. Я не могла хоть раз на своей памяти припомнить такого поведения Василисы и такой реакции с ее стороны. На моей памяти тетя всегда была мягкой, доброй и заботливой. Но сейчас ее словно подменили. Я попыталась прийти в себя и хоть что-то понять из происходящего.

— Что…? В каком это смысле?

— Я все четко и понятно сказала, — ледяным тоном повторила Василиса. — И дважды повторять не собираюсь.

— Вася, ты сейчас забываешься. С чего такая реакция? Ты в жизни так себя не вела со мной.

— Забываешься ты. Я не собираюсь объясняться или отчитываться перед тобой в своих решениях. Если я так поступаю, значит, на это у меня есть причины и лучше тебе не спорить со мной в этом вопросе.

— Но я буду спорить! Что значит «ты решила»? И что значит, что я не должна общаться с Владом и позабыть обо всем? Я за семнадцать лет впервые начинаю понимать себя и узнавать себя, а ты сразу обрубаешь любые попытки разобраться в жизни? Я не собираюсь это терпеть. Это моя жизнь и мне решать, что с ней делать и как мне в ней поступать.

— Пока я жива, ты будешь это терпеть! И ты сделаешь то, что я тебе говорю, — голос Василисы перешел на громкий крик.

— Ты же бывший представитель! Кому, как не тебе знать о свободе выбора? Каждый наш выбор — это наше решение, за которое мы отвечаем лично!

— Да, но эти решения затрагивают и других, как случилось с твоей матерью! Ее решение затронуло меня и лишило меня сестры. А теперь ты повторяешь ее ошибку!

— Это мое решение и я сделаю так, как считаю нужным. Ты мне не мать, чтоб запрещать что-то!

С наполненными слезами глазами я выбежала из кухни. Схватив на ходу куртку, я выскочила на улицу, где солнце уже давно село за горизонт. На улице мороз усилился по сравнению с дневным временем и было жутко холодно и сыро. Я шла по улице в одних тапочках, зимней куртке и домашних спортивных штанах. Вид у меня был просто ужасный. Слёзы туманили взгляд и рекой стекали по холодным щекам. На морозе ещё острее ощущались стекающие по щекам горячие капли. Через время я немного успокоилась и почувствовала, что жутко замерзаю. Я оглядела свой внешний вид и поняла, что моя одежда совсем не подходила для нахождения на улице, да еще и на морозе. Зайдя в темный проулок, я изменила свою одежду под температуру на улице. Выйдя из тени проулка, я была уже одета в чёрные джинсы, высокие тёплые ботинки, тёплую куртку с перчатками на руках. Стало чуть теплее и комфортнее. Я понимала, что долго ходить по улицам у меня не хватит сил. Слишком сильно мне сейчас хотелось просто лечь и проспать непробудным сном, ничего не чувствуя. Я не знала, куда мне идти и что дальше делать. Единственная идея, что пришла мне в голову, пойти в свою любимую кофейню и согреться с помощью горячего напитка.

Зайдя внутрь помещения, я почувствовала знакомый аромат кофе и корицы. Кофейня была практически пуста, за исключением нескольких занятых столиков. Я без труда заняла любимый дальний стол у окна и, заказав кофе, стала смотреть в сторону улицы. Мысли разрывали голову. Что мне делать со всем этим дальше я не имела представления. Мне нельзя было возвращаться домой ни при каких обстоятельствах. Я не хотела видеть Василису и слушать ее крики и обвинения. Куда мне идти дальше я не могла сообразить. Сначала я подумала набрать Влада и попросить его о помощи. Но решив, что с меня хватит на сегодня общества представителей, набрала единственному нормальному человеку в своей жизни, к которому я могла обратиться.

— Да, слушаю.

— Привет. Я не отвлекаю?

— Конечно, нет. Я тебе говорил, что в эти дни я буду один. Как твои дела?

— Если честно, то неважно.

— Что-то случилось? — Славик поменялся в голосе. — У тебя голоса нет.

— Ты можешь приехать сейчас ко мне?

— Конечно! К тебе домой?

— Нет. В нашу кофейню, где мы всегда сидим.

— Ты там что ли? Что ты там делаешь?

— Давай не по телефону. Я на месте расскажу.

— Через десять минут буду у тебя.

— Хорошо, я жду.