Дом горячих сердец

— Отменить?

Кажется, его это забавляет, что весьма нелепо, потому что в этой ситуации нет ничего забавного.

— Парные связи не заказанный ужин.

Я сжимаю край стола трясущимися пальцами.

— Но это… мы не можем… я протестую.

Этому мужчине хватает наглости посмеяться над моими разрушенными надеждами и мечтами. Не то, чтобы я всё ещё надеялась выйти замуж за Данте, потому что этот корабль давно уплыл, вместе с галеоном его брата. Но мне хотелось бы самой выбрать свою судьбу.

Неожиданное осознание останавливает мой внутренний хаос, и я пожимаю плечами.

— Ну и что с того, что между нами установилась мистическая связь?

Смех Лоркана сходит на нет, а его брови вытягиваются в линию.

— Что значит «ну и что с того»?

— Ты можешь проникнуть в сознание любого своего подданного. Значит, в том, что ты можешь проникать в моё — нет ничего особенного. А что до моей способности проникать в твоё сознание, я просто… ну, я не знаю… начну её подавлять.

Его зрачки расширяются, перекрыв золотые радужки.

— У ворона может быть только один партнёр, Фэллон. Один. Я ждал свою пару — тебя — несколько сотен лет, и в итоге получаю реакцию в духе «ну, и что с того?»

Хотя дым не вырывается из его ноздрей, он начинает сочиться из его чёрных кожаных доспехов.

— А какой именно реакции ты ожидал? Я не люблю тебя, Рибав. Ты едва ли мне нравишься. Откровенно говоря, не так давно я ненавидела тебя всем сердцем.

Между нами повисает тишина, тяжёлая и холодная, как шёлк Тарекуори. Я бросаю взгляд на дверь, в сторону которой мне хочется побежать, а затем на мужчину, от которого мне хочется убежать.

На мужчину, который принял то, что подбросил ему Котёл.

Кого подбросил ему Котёл.

Эта ситуация совершенно абсурдна. Браки по расчёту — это одно дело — и, по моему мнению, их нужно немедленно запретить — но парные связи… Боже, я не могу понять, чего я хочу: посмеяться над нелепостью всего этого, или очень громко высказать свои мысли.

Лоркан, должно быть, понимает, что моя воля сильнее любых доводов, которые он может привести, потому что контуры его тела расплываются. Когда прохладный воздух облизывает мою шею и проходится вдоль моей челюсти, я решаю, что он распахнул дверь таверны. Но порыв ветра заставляет мою шею откинуться назад так, что моё лицо оказывается напротив его размытого лика, и я понимаю, что воздух идёт не из двери, а исходит от его тени.

«Ты же знаешь, как я отношусь к вызовам, Behach Éan».

Мои щёки краснеют от раздражения.

— Ради святого Котла, это не вызов!

Я высвобождаю лицо из его призрачной хватки.

— Иди попόлзай по кому-нибудь ещё, Морргот. По кому-то, кому хочется твоего внимания.

«По кому-то вроде Имоген», — добавляю я мысленно, но поскольку мои мысли всегда оказываются у него в голове, он, должно быть, уловил их.

Его туманные глаза некоторое время глядят в мои, после чего исчезают, точно начищенные монеты, брошенные в самый тёмный канал. И хотя я пытаюсь выбросить этого мужчину из головы после того, как он уходит, а мои друзья возвращаются, он остаётся в моих мыслях, точно затхлый запах, и портит мне настроение.

Которое портится ещё больше, когда приблизительно через час или позже Имоген заходит в таверну с растрёпанными волосами, размазанным макияжем и покрасневшими губами, как у проституток в «Кубышке».

— Лоркан попросил меня передать, что твоя лодка прибудет утром, Антони.

В отличие от Ифы, её владение люсинским языком — безупречно.

Антони поднимает тяжёлый взгляд, который был прикован к моему лицу с тех пор, как он вернулся на своё место. Как и всем остальным, ему любопытно узнать обо всём, что было сказано. Но в отличие от всех остальных, он не стал меня пытать.

— Я думал, что придётся подождать ещё неделю.

— Как говорят фейри, он подёргал за ниточки.

Имоген бросает на меня беглый взгляд, после чего разворачивается на своих чёрных сапогах и возвращается туда, откуда пришла — вероятно, в покои Лоркана.

Похоже, этот мужчина не терял зря ни минуты.

ГЛАВА 5

Солнечные лучи проникают сквозь мои веки, и я издаю стон. Я не готова к началу этого дня.

Особенно после вчерашнего вечера.

Особенно после того, как я узнала, что Котёл решил, что я неспособна выбрать себе партнера. Конечно, у меня далеко не блестящая репутация, но я уверена, что в итоге выбрала бы идеального мужчину.

Я пытаюсь перевернуться на живот, но встречаюсь с телом — высоким, широким и тёплым телом. Я резко сажусь, точно игрушка-попрыгунчик. Когда я замечаю копну светлых волос до плеч, меня накрывает волной облегчения, за которой следует прилив тошноты.

Я бегу в помещение ванной и меня тошнит в унитаз. А когда я решаю, что мой желудок уже пуст, ещё больше жидкости поднимается наверх и обжигает мне горло. Я склоняюсь над металлической чашей и наблюдаю за тем, как мерзкая жидкость утекает сквозь дырку, размером с кулак, которая, по словам Ифы, ведёт в септик.

К сожалению, септик не сообщается с морем. Не то, чтобы я смогла пролезть сквозь эту дырку, но дыры можно расширять, если это необходимо. Учитывая, что отходы Небесного королевства утекают в грот, облицованный каким-то ценным камнем, который очищает их, а потом отправляет обратно в трубы, а затем кому-нибудь на голову, бурить дыру не имеет смысла.

Эта придуманная воронами система довольно странная, но очень хитроумная. Я мылась в душе на второй день своего заточения, и вода не воняла. Я смотрю на душ, размышляя о том, чтобы туда залезть. Вероятно, мне следует это сделать.

Словно в замедленной съёмке, я отрываю своё иссушенное тело от пола и ползу в сторону стены. Медленно переставляя руки по стене, я встаю на ноги и начинаю крутить металлический диск. Меня обдаёт прохладной водой, я закрываю глаза, поднимаю голову и прижимаюсь ладонями к гладкому камню.

Святой Котёл, я никогда больше не буду пить алкоголь.

Струя воды становится тонкой, а затем и вовсе прекращается. Может быть, я использовала все запасы Небесного королевства? Вряд ли это возможно, хотя со мной происходило множество невозможных вещей, так что я не стала бы зарекаться.

Я замечаю Сибиллу со сверкающими глазами, стоящую передо мной с мягкой серой тканью в руках и ослепительной улыбкой.

— Сиб?

Я убираю волосы со лба и тру глаза, чтобы понять, не спутала ли я свою подругу с вешалкой для полотенец.

— Кто-то сегодня ужасно весел.

— Ты в курсе, что ты принимала душ в рубашке и нижнем белье?

Я опускаю подбородок, что заставляет мой мозг встать на место, а тело — врезаться в стену позади меня.

Её улыбка становится всё шире и шире.

— Кто-то всё ещё пьян.

Мне приходится закрыть глаза, потому что её зубы слишком яркие.

Она вздыхает, а затем пальцами обхватывает край моей рубашки и стягивает её с меня.

— Тебе помочь с нижним бельём, или ты справишься?

— Я справлюсь.

Следующее действие заставляет меня растянуться на полу, но благодаря Сиб, я не добавляю синяков своей голове, в которой и без того уже гудит.

Когда я раздеваюсь, она оборачивает меня во что-то, напоминающее облако. Как бы мне хотелось, чтобы она использовала свою магию воздуха и высушила мои волосы, но Небесное королевство блокирует магию фейри. Как жаль, ведь плети Фибуса могли бы мне очень помочь с моим грандиозным побегом.

— Ну, серьёзно… что привело тебя в такое чудесное настроение? И откуда ты пришла?

— Из комнаты Маттиа.

Сиб играет бровями.

— И моё хорошее настроение также связано с белокурым моряком.

Мои глаза резко распахиваются, но мне начинает казаться, будто бабушка потёрла их своей жёсткой щёткой, поэтому я опускаю веки и щурюсь.

— Боги, мне надо было конфисковать тот кувшин с вином, когда ты решила, что мериться выпитыми кубками с Риккио это здравая идея.

— Во мне взыграл соревновательный дух.

— Ты из-за этого решила напиться небесного вина?

— Именно.

— То есть дело не в растрёпанных волосах Имоген и её размазанном макияже?

— С её волосами и макияжем было что-то не так? Я не заметила.

Сиб вздыхает.

— Ты можешь врать многим, но я слишком хорошо тебя знаю. Тебе хватило одного взгляда на лицо этой женщины-ворона, чтобы решить утопить себя в стакане.

Я подталкиваю большим пальцем ноги маленькую лужицу, которая скоро исчезнет в узких трещинках каменного пола.

— Меня не интересует эта женщина-ворон и её спутанные из-за секса волосы.

— Спутанные из-за ветра. Я готова поручиться, что прошлой ночью она рыскала по землям фейри, а не в личных покоях Лоркана. Кстати, о нём… ты всё ещё должна мне пересказ своего разговора с этим зловещим монархом. Говори. Я умираю от любопытства.

Всё еще размышляя о том, что Имоген, вероятно, не секс-богиня, каковой я её посчитала, я говорю:

— Он только сказал мне, что я играю очень важную роль в снятии проклятья, из-за чего он не может меня отпустить… блэ-бла-бла.

— Блэ-бла-бла? Это новое выражение?

— Вы все меня оставляете, — добавляю я, слегка надувшись, потому что, во-первых, мне не нравится, что она уезжает, и, во-вторых, я хочу, чтобы она перестала говорить о Лоре, так как я могу рассказать ей про парную связь, которой я совсем не намерена следовать.

Её улыбка тает.

— Ты попросила меня проведать твою бабушку и маму, и привезти твои вещи. Если ты хочешь, чтобы я осталась, я останусь.

Я вздыхаю.

— Нет, нет.

— Фэл…

— Нет. Поезжай. Только быстрее возвращайся. Может быть, даже с ними? Как думаешь, их можно уговорить переехать сюда?

Она поджимает губы и искоса глядит на кучу мокрой одежды на полу.

— Не обнадеживай себя, ладно?

Я пожёвываю губу, когда мы с ней возвращаемся в комнату, где Фибус всё еще спит мертвецким сном. Ну, по крайней мере, он остаётся. Я пытаюсь утешиться тем, что в королевстве Рибава у меня будет друг и союзник.

Когда я опускаюсь на кровать, Сиб исчезает в шкафу.

— Платье или штаны?

Её голос звучит приглушенно, словно она сейчас зажата между рядами невероятно плотной одежды.

— Ни то, ни другое.

Она появляется из каменного грота, держа в руках несколько вешалок, которые стучат друг о друга, словно кости.

Я качаю головой, что лишь усиливает пульсацию в моих висках.

— Я не надену ничего из этой одежды.

— То есть ты собираешься ходить в этом полотенце до конца дня?

Оно едва прикрывает мои интимные части тела. Я осматриваю комнату в поисках штанов Джианы, но не нахожу их.

— На одной из штанин было винное пятно, поэтому я их выбросила.

— Что значит, ты их выбросила? Куда?

— В твою стиральную шахту.

— Стиральную шахту?

Она кивает на шкаф.

— В этой стене есть дверца, которая ведёт в прачечную. Удивительно, что ты ещё не изучила свою новую комнату.

— Это не моя новая комната; это моё временное подземелье.

Сибилла закатывает глаза.

— Это самое прекрасное подземелье, которое я когда-либо видела.