Его невинная Алая

Глава 28

— Я не позволю тебе совершить ритуал. Ни ради Смерти, ни ради кого-то другого. Нет, Джесс. — Категорично заявил душегубец, отступая от меня на шаг и складывая руки на груди. В его взгляде можно было без труда разглядеть страх, боль и желание защитить, что было сильнее разума и логики.

— Но Ланс, ты не понимаешь, я должна это сделать!

— Ни за что! — рявкнул так громко Лансель, что я чуть не оглохла. — Ты не будешь рисковать своей жизнью ради помощи Смерти и ее парню! — демон посмотрел на меня так, что мне с удвоенной силой захотелось забиться в ближайший угол и не покидать его до второго открытия Границ Миров.

— Но Ланс… — пыталась я возразить, но меня даже слушать не стали. — Это такой шанс для нас. Чем меньше на моем теле будет печатей, тем легче нам обоим будет жить. И иметь в должниках саму Смерть очень выгодно для нас всех. Впереди дворцовый переворот, Ланс, моя мать — сумасшедшая Первая Андрога, которая пойдет на все, чтобы захватить власть и покорить Саг. Нам нужна помощь Смерти.

— Не нужна. Мы и сами справимся. У Жаситы хоть и психоз, но план у нее дельный, с амазхами мы можем решить проблему самостоятельно. Я все сказал, Джесмин, — Лансель отошел от меня и вернулся за стол, снова начав меня демонстративно игнорировать. — Отправляйся в спальню и ложись спать. У тебя был тяжелый день, — и демон вновь уткнулся в стопку бумаг.

А я? Я, зарычав от собственного бессилия, громко хлопнула дверью на прощанье, быстрым шагом удаляясь из коридора и закрываясь. Моя магия билась о стенки моего тела. Краем глаза, я заметила, как вспыхнули шторы в коридоре, каждый мой шаг оставлял огненный след на дорогом ковре, но мне было плевать. И я отправилась. Но не в спальне, куда меня отправил Лансель. Нет! Я ему не ручная собачка, чтобы он так со мной разговаривал, да еще и указывал что делать. Он демон, а не мой муж. И будь он хоть трижды тем, кого выбрало мое пламя, будь я хоть пять раз его единственным якорем, но терпеть такое отношение я не стану. Мало мне было варосов, что всю жизнь меня поучали, так теперь еще и собственный… мужчина вел себя как деспот. Я же не для себя старалась! Я для всех! А он… Дурак!

Во мне бушевал подростковый дух максимализма и противоречия. А еще теперь мое пламя и мой внутренний демон были со мной полностью солидарны. Они обиделись и всеми силами хотели доказать душегубцу, что мы все делали правильно. Мы делали это для близких.

— Вижу, что примирения не случилось, — заметил Крайс, сидящий в гостиной и читающий какую-то беллетристику. — Жаль… а я думал уже в этом году племянников понянчить.

— Р-р-р-р! — только и услышал кузен в ответ, забавно улыбаясь. Он был слишком довольным для того, кто переживал за меня и мои отношения.

— А если перевести на демонический?

— Utop giutina, — действительно перевела я на демонический и Крайс как-то даже покраснел.

Просто перед на смертный язык этих слов не имелся. Если кратко, то это значило: «Если ты не заткнешься, то я лишу твой род наследников». Очень вольный перевод, но кузен понял, что именно с ним произойдет, если он от меня не отстанет.

— Ладно, ладно. Что ты сразу к радикальным методам-то переходишь. Теперь ясно, почему от тебя люди шарахаются. Злая ты, кузина, — пробурчал недовольный Крайс, откладывая толстую, затертую книгу с потрескавшейся обложкой и изображением какой-то ласкающей друг друга влюбленной пары. Да уж, кузен опустился до прочтения любовных романов. Кажется, ему пора искать девушку.

— Я не злая, а честная, — последовал категоричный ответ.

— Так что случилось? По всему замку волны силы расходились, я даже подумал, что тебя спасать пора. Вы поссорились?

— Не сошлись во мнениях по поводу помощи Смерти и Бену.

— Он запретил тебе делиться душами с акхлером.

— Как ты догадался?

— Вы громко кричали, Джесси. Боюсь, вас не слышал только глухой или Кахор в подвале. Тебя ведь не остановить, — Крайс не спрашивал меня, прекрасно зная ответ на свой вопрос. Нет, меня не остановить. И мы оба это знали. Потому что действительность была суровой, и я хотела иметь Смерть в должниках. Неизвестность будущего и агрессия со стороны остальных могли сыграть с нами злую шутку, поэтому я и хотела защитить тех, кто был мне дорог. И в первую очередь защитить именно Ланселя.

— Я должна это сделать, Крайс, чтобы обезопасить всех, — выдохнула я, а после отправилась к отцу. Он как никто другой разбирался в ритуалах и смертях, поэтому мог помочь мне правильно подобрать хронологию действий для перемещения пары-тройки душ Эюш-Наров с одного тела на другое.

В некоторых бумагах, которые я разбирала в архиве Смерти, я прочитала, что Стражи могли перемещаться сквозь Границу Миров так, словно пересекали километры одного пространства. Что ж, видимо, пришло время проверить эту гипотезу. Иметь такую возможность было бы очень удобно.

Сосредоточившись на родном месте, я закрыла глаза и почувствовала, как пол ушел у меня из-под ног.

В комнате было темно. Нигде не горели свечи, не летали светлячки. Было как-то слишком холодно. Я зябко поежилась, призывая свое внутреннее пламя и зажигая свою ладонь, чтобы разглядеть хоть что-то. Поднявшись с пола, на который неосторожно приземлилась, порадовалась тому, что хотя бы в нужное место попала. Не удивилась бы, оказавшись в кладовке или нашем бассейне. А что? Учитывая мою удачливость этого можно было ожидать.

Здесь пахло старыми бумагами, немного выпечкой и зельем бодрости, которое поглощалось в этом доме литрами еженедельно.

— Пап! — громко крикнула я, пуская свой жар на поиски.

Я знала лишь два места, где мог пропадать мой родитель — кабинет или библиотека. И судя по тому, куда направился огненный шар, то первый вариант отпадал сразу. Кабинет у отца был на второй этаже, а меня потащило на третий. Значит, библиотека.

Наш дом мне всегда нравился. Он был большим — три этажа, плюс подвал, в котором хранилось самое элитный и дорогой алкоголь, вкупе с потайным ходом, за которым папа скрывал разные магические артефакты и даже оружие.

Мы были демонами и варосами, следовательно, априори обязаны были уметь себя защищать.

Широкие коридоры были простыми и утонченными, выполнены в приятном для нас с отцом нежно-персиковом цвете. Пусть отцу было уже далеко за сто, в душе он был молод и силен.

И сейчас, вновь проходя по знакомым местам, и вдыхая такой родной, любимый запах дома, не сдержалась и широко улыбнулась, чувствуя, как к глазам подступили слезы. Я так соскучилась по своему дому, что душа рвалась на части от отчаяния и страха больше это место не увидеть. Что если после ритуала, сегодня мой последний визит к отцу… Что если я больше не смогу пройтись по этим широким коридорам, сесть на антикварную мебель и пролистать десятки любимых книг из нашей библиотеки? Что если…

«Возьми себя в руки, Джесмин», — приказала я сама себе, с силой сжимая кулаки, а после быстро стирая слезы с щек.

— Милая? — низкий голос отца был наполнен неподдельным удивлением, когда я легким движением открыла дверь и зашла в библиотеку.

Папа, как и всегда, сидел в своей любимой кресле-качалке, с толстым томиком по теории магии. Справа от него на журнальном столике стояла кружка с еще дымящимся, ароматным черным кофе.

На нем была надета домашняя мягкая рубашка приятного синего цвета, легкие, черные брюки и пушистые тапочки. Волосы были зачесаны назад, демонстрируя скуластое, привлекательное лицо.

— Как ты здесь оказалась? У нас же нет пентаграммы для приема путешественников, — кажется, отец был весьма озадачен моим появлением. Да уж, что же будет с ним, когда он узнает все последние новости моей жизни.

— Оказывается, Стражи Смерти могут и не такие трюки проделывать, — несколько нервно отозвалась я. — Пап, — судорожно выдохнула я, чувствуя, как медленно начало подступать осознание неотвратимых способов.

— Котенок, что случилось? — отец всегда был проницательным и лучше остальных понимал и принимал меня. Поэтому и сейчас, мне даже не нужно было ему что-то говорить. Он и сам догадался. — Твой Серый? Смерть?

— Все, — кивнула я, подходя отцу и садясь на свободное уже простое, тяжелое кресло. Подтянув колени к груди, положила на них голову, повернувшись в сторону отца. — Пап, я хочу поделиться своими печатями с акхлером, который живет со Смертью и является ее любимым.

После моих слов у отца, будто весь воздух из легких вышел. Он замер, выражая собой крайнюю степень неверия и удивления.

— Джесс, нет, я против, — последовало спустя минуту категоричное заявление отца, и я зашипела сквозь зубы.

Ну что такое! Почему все мужчины, которые меня окружают, запрещают мне помочь им и тем, кто мне дорог? Что с ними не так? Или со мной?

— Пап, это не все. Лансель, — я набрала побольше воздуха в легкие и продолжила. — Ланселя выбрало мое пламя и еще… он теперь наполовину демон — дущегубец, а я его якорь, — еще часть новостей, я зажмурилась, не зная чего именно ожидать от отца.

И эта новость подействовала на отца сильнее остальных. Рядом со мной вспыхнула бумажная салфетка, лежавшая на журнальном столике, а еще я даже на расстоянии почувствовала, как внутренний демон отца сейчас был просто в бешенстве. Он рвал и металл, взгляд его темных глаз был пропитан жаждой крови, и у него была лишь одна цель — Ланс.

— Ты не станешь его убивать, пап, — я подняла голову и посмотрела прямо в лицо отца. — Его приняла Ба, и даже дала добро на наши отношения. Он и без того сейчас боится действительно. Ему тяжело осознать тот факт, что он демон, а помимо этого Жасита решила устроить новый переворот и посадить на трон Ланселя, чтобы с моей помощью руководить Дертагором. В общем, кажется, я скоро стану королевой, а твой будущий родственник королем.

— Джесмин Элегота Янг, — процедил сквозь зубы отец. У него нервно дергался правый глаз, а пальцы отбивали резкий и сбивчивый ритм на крышке стола. Он был громким и рванным, выражая тем самым всю степень отцовского беспокойства. Демон был в бешенстве от услышанных новостей. — Как ты смогла так вляпаться?

— Талант, — пожала я плечами, замечая, что отец немного, но все же оттаял. Просто мы оба понимали, что психовать сейчас не было смысла. Все равно ведь ситуацию не изменить. Ее нужно было решить и поставить точки во всех проблемах.

— Значит, тебе нужен ритуал для перемещения печатей, — папа не спрашивал. Он ловким движением поднялся на ноги, отчего кресло— качалка начала равномерно раскачиваться туда-сюда. — Со Смертью ты это согласовала?

— Разумеется. Она приняла мою идею, как единственную верную. Прикосновения Бена… эм… акхлера к Смерти причиняет ей боль, он даже меня касаться не может, а аще ничего не помнит о своей прошлой жизни. Тяжелый случай.

— Да уж, акхлер с потерей памяти это трагедия и проблема для нашего мира. А твой Серый. Ланс, да? Говоришь, его выбрало твое пламя и он теперь полукровка— душегубец?

— Ага, — кивнула я.

— И ты помогла ему пройти инициацию?

— Пап, думаю, ответ на этот вопрос ты знать не захочешь, — покраснев и посмотрев на длинноворсовый ковер в нашей библиотеке, промямлила я.

— Верно, не хочу, — согласился отец, нервно одергивая свою рубашку, что и без того смотрелась на нем идеально. — Мне нужно познакомиться с твоим избранником. И встретиться с акхлером. Наброски для ритуала я могу сделать и сейчас, но доработать его окончательно следует уже на месте, опираясь на магический фон Обители и кровь Бена. Идем в мой кабинет, будем перемещаться в Дертагор.