Сказка о Шуте и ведьме. Госпожа Янига
![Сказка о Шуте и ведьме. Госпожа Янига](/uploads/covers/2023-09-01/skazka-o-shute-i-vedme-gospozha-yaniga-201.jpg-205x.webp)
- Автор: Елена Зикевская
- Жанр: Любовная фантастика
Читать книгу "Сказка о Шуте и ведьме. Госпожа Янига"
Я села на траву, обхватила колени и снова зарыдала, но уже от глубокой жалости к себе.
Вернулась обратно я только к вечеру.
Опустошённая, голодная и уставшая. Купания в Волокушке и благословения Датри хватило ненадолго. Чем ближе я подъезжала к городу, тем сильнее во мне вскипали злость и обида.
Стражники у ворот даже не посмели меня ни о чём спрашивать, только порскнули за раскрытые створки ворот, но мне не было до них никакого дела.
«Золотое яблоко».
Вот куда я не хотела, но вынуждена была ехать. Улицы Шемрока по вечернему часу были пустынны. Ласточка звонко цокала подковами, а я молила Великих богов о том, чтобы до завтрашнего утра не встретить ни Шута, ни Холиссу.
Прислуга на постоялом дворе была тише воды, ниже травы. Спешившись, я бросила поводья Ласточки, оставляя её на попечение слуге, закрывавшему за мной ворота, и пошла к себе.
Первое, что я увидела, открыв дверь в комнату, — стоявший у окна Джастер.
Он ждал.
Не говоря ни слова, я прошла в спальню, подошла к кровати и бросила на неё сумку.
Джастер обернулся.
И я поняла, что. если посмотрю ему в глаза, если он скажет хоть слово, — я не выдержу.
Просто не выдержу.
И тогда…
Тогда вместо ведьмы-защитницы будет ведьма-разрушительница.
— Я не желаю тебя больше ни видеть, ни слышать. — Я отвернулась от него, с трудом сдерживая поднимавшуюся внутри ярость и ненависть. — Завтра утром я уезжаю. А ты делай что хочешь. Мне ничего от тебя не надо! И меч свой тоже забери!
Несколько мгновений стояла тишина, а затем я услышала тяжёлые шаги и звук закрывшейся двери.
Живого меча на стуле не было.
Я упала на кровать, обняла подушку и снова зарыдала.
Утром меня разбудил Михай, принёсший завтрак. Я так и уснула вчера, не раздеваясь и наревевшись вдосталь. Наверно вид у меня был помятый, но Микай смотреть на меня боялся.
— Всё готово, госпожа, — он неловко сжимал в кулаки края рубахи и смотрел в пол. — Как велено, собрано всё. Капитан молвил, шоб не шибко задерживались, покуда ветер попутный.
— Ты готов? — Я хмуро ковырялась в миске каши.
За весь вчерашний день я не ела, и, хотя в животе едва не забурчало от голода, настроение у меня было скверное.
— Готов, госпожа. Токма вас с госпожой Холиссой ждём…
— Хорошо, — я махнула рукой, с трудом подавив новую волну злости и раздражения. — Иди. Я поем и спущусь.
Кузнец неловко кивнул и торопливо выскочил в коридор, облегчённо выдохнув за дверью.
Спустя некоторое время в дверь постучали. Я решила, что это прислуга пришла забрать посуду.
Но вместо служанки дверь открыла Холисса.
— Доброе утро, дорогая.
Она прошла в комнату и беззастенчиво уселась за стол.
— Вижу, ты уже позавтракала?
— Да. — Я постаралась ответить ровно и спокойно.
Ещё не хватало перед ней себя позорить из-за какого-то… какого-то… кобеля. Балабола приблудного.
Не дождутся! Ни он, ни она!
— Что-то ты не очень хорошо выглядишь. — Холисса внимательно прищурилась. — Не заболела?
— Не выспалась, — сердито буркнула я в ответ.
— Это потому что ты до сих пор одна, дорогая. Не будь такой привередливой, Янига. Заведи уже себе любовника, в конце концов! — Бывшая наставница снисходительно улыбнулась, глядя на меня. — И не смотри на меня так, весь город знает, что ты никого к себе не подпускаешь. Это ж подумать только, прибрать к рукам таких красавцев, и ни один тебе не интересен как мужчина! Ты же ведьма, чего ты ждёшь, я не понимаю…
Да как она смеет… говорить мне… такое!
Я стиснула зубы и изо всех сил сжала кулаки под столом, с трудом сдерживая поднявшийся гнев.
Терпи, Янига! Терпи! Немного осталось! Совсем скоро всё закончится!
— Или первый раз тебя так сильно разочаровал? Так я же говорила тебе, что надо выбирать опытного мужчину, а не…
— Что ты хотела? — резко и грубо перебила я.
Впрочем, мою бывшую наставницу это ничуть не тронуло.
— Хм, — Холисса задумчиво накручивала на палец локон. — Это звучит довольно странно, но, наверное, я должна извиниться перед тобой.
— За что? — мрачно спросила я.
— Вот и думаю, что не за что. — Она откинулась на спинку стула и закинула ногу на ногу. — Но ты всё-таки уже не моя ученица, а настоящая ведьма. А ведьмы решают вопросы между собой открыто.
— И какой вопрос ты хочешь решить? — нахмурилась я, стараясь унять поднимающуюся внутреннюю бурю.
Спокойно, Янига. Спокойно. Ты — госпожа ведьма, а не девчонка деревенская, чтобы при опытной ведьме истерики из-за любовника закатывать.
— Вынуждена признать, что твои зелья и в самом деле очень хороши, дорогая. — Холисса разглядывала ногти на руке. — Не ожидала. Я думала, люди врут, как обычно, но ты меня очень удивила.
— Ты о чём? — в полном недоумении я смотрела на бывшую наставницу.
Я-то думала, что она за Джастера или за свою грубость про любовников хочет извиниться, а она про зелья говорит! Да какое мне дело до того, чьи зелья лучше?! Я вообще не ведьма любовной магии!
— Об твоём балаболе, разумеется. Грешным делом, я решила поначалу, что он твой любовник. А он признался, что ни разу с женщиной не был, потому что от волнения ничего не может, а на твоё зелье у него денег нет.
Холисса весело рассмеялась, глядя на моё вытянутое лицо.
— Янига, дорогая, конечно, твои торговые дела идут хорошо, но нельзя же быть настолько… неуступчивой ведьмой!
Неуступчивая ведьма? Я?!
От такого неожиданного заявления я поперхнулась и закашлялась. Холисса терпеливо дожидалась, когда я приду в себя.
— Надо быть добрее к людям, дорогая. Неужели ты не могла пожалеть беднягу и продать ему зелье подешевле? Раз уж он тебе, как любовник, не интересен, пусть бы со служанками развлекался. Подумать только, бродячий шут — и невинный, как дитя…
Я слушала и не могла поверить тому, что слышала. А Холисса продолжала, уже не обращая внимания на меня.
— Конечно, я решила ему помочь по доброте душевной, ты же меня знаешь. Он так мило краснел, отнекивался и смущался! Говорил, что ты будешь сердиться, и это очень дорого, и он такой милости с моей стороны не заслуживает… Он даже не знает, как ошибается!
— Ошибается? В чём ошибается? — голос получился немного хриплым, и я поспешно взяла кружку с водой. В душе и мыслях у меня творилось невесть что.
— В том, что ты на него рассердишься, разумеется! — Холисса рассмеялась. — Надо же придумать такую чушь! Он же тебя совсем не знает! Знаешь, я думаю, что он с тобой вовсе не из-за песен.
— Не из-за… А почему?!
— Я-то вчера решила, что он хитрит, но, кажется, я ошиблась. Этот бедняга в тебя попросту влюбился. Впрочем, для такого юнца это обычное дело: найти красивую девицу и вздыхать в стороне, вместо того чтобы вести себя как мужчина! А этот и вовсе оказался мечтатель, каких поискать!
Я смотрела на неё, едва ли не открыв рот. Она сейчас вообще о ком говорит?!
— Что ты так удивляешься, Янига? Конечно, я знаю, почему ты его подобрала. Ты всегда любила этих бродячих пустомелей слушать, но никогда не позволяла им ничего больше! Хотя должна заметить, поёт он весьма не дурно. Нет, не подумай, я тебя не осуждаю! У каждого свои причуды. Нравятся тебе его сказки — слушай! В конце концов, он на самом деле хорош в своём ремесле. И не только в нём…
Холисса довольно улыбнулась, проведя пальцем по губам.
— Мне его даже немного жаль. Он так и не понял, что ведьмы никогда не будут ссориться из-за любовника, каким бы смазливым он ни был. Ты представляешь, я к нему и так, и этак, а он упёртый, как камень. «Не смею», — говорит, и всё! Пришлось пригрозить ему проклятием, чтобы он всё выпил.
Я смотрела на бывшую наставницу и не верила своим ушам. Холисса легко и просто рассказывала о том, что она делала, словно я по-прежнему её ученица, а она объясняет, как должна вести себя ведьма с понравившимся ей мужчиной.
Ведьмы не ссорятся из-за любовников…
В следующий миг я вдруг подумала, что между мной и Холиссой целая пропасть.
Она в самом деле ничего не понимает в любви. И даже не хочет понимать. Для неё все отношения сводятся к тому, чтобы опоить любовным зельем того, кто ей приглянулся, и развлекаться с ним, пока не надоест.
Холиссу никогда не заботили ни чувства этих мужчин, ни их дальнейшая судьба, ни те женщины, у которых она отбирала себе любовников.
Кто смеет перечить ведьме? Кто хочет получить проклятие?
Никто.
Зато многие хотели получить помощь ведьмы в сердечных делах. И ведьмы помогали зельями, приворотами и проклятиями.
«…любовь травами не лечится. Она или есть, или её нет. Иногда человеку может помочь магия, а иногда важнее и нужнее мудрый совет…»
Джастер был прав. Ведьмы забыли своё мастерство. Забыли свою силу, забыли всё, что делало их настоящими ведьмами.
Всё, что они умели, — скверные зелья из «мусора» на одну ночь, после которых голова трещит, хоть помирай.
Всё, что я умела до того, как встретила Шута.
Так. Стоп. Что она сделала?!
— Ч-что? — Я спросила так тихо, что сама не услышала своего голоса. — Ты напоила его…
— Я дала ему своё лучшее зелье. — Холисса сердито поджала губы. — Лучшее! И ничего не получилось. Ни-че-го! Представляешь?! Я была очень раздосадована. Очень.
Она нахмурилась и недовольно стрельнула на меня глазами.
— В общем, мне пришлось дать ему твои.
Чёрный лёд внутри затрещал и дал трещину.
Великие боги…
— Мои?
— Да, твои зелья. — Она стучала пальцами по столу. — В первый раз такого упрямца вижу. Но, должна признать, всё прекрасно получилось. Мало того, под нами даже кровать сломалась! Никогда такого не было…
Грохот и женский смех посреди ночи.
«Обычное зелье можно перетерпеть…»
В голове что-то сдвинулось, но Холисса ещё не закончила делиться впечатлениями.
— Кстати, ты правильно его не подпускаешь. Он, конечно, тот ещё затейник, но тебе совсем не подходит. Слишком пылкий. К тому же ему с тобой будет неудобно, ты для него маленькая. Не обижайся, дорогая, но это правда. Поверь мне на слово.
От таких слов у меня от смущения заалели щёки, а к концу тирады от возмущения полыхали даже уши. Я знаю, какой он затейник! Джастер мне подходит! Во всём подходит! И… и он ни разу не говорил, что я для него маленькая!
— Не красней, как девочка, Янига, ты взрослая ведьма. — Холисса покосилась на меня и вздохнула. — Признаться, я этого наглеца к утру сама чуть не прокляла. Его счастье, что у меня сил даже говорить не было! Это ж какую наглость надо иметь, чтобы творить такое и извиняться при этом…
Она замолчала, и я с изумлением впервые в жизни наблюдала, как на её щеках появился румянец.
— Кстати, скажи ему, пусть не прячется, я больше не сержусь. У меня до сих пор всё болит, но мне даже не жаль, что я потратила на него твои зелья.
«Твоего зелья теперь пять капель на всю ночь хватит…»
«Сама меня напоила, сама всё и получишь».
С моего разума окончательно спала какая-то пелена.