Истинная любовь или тайна одного кулона

Гермиона смотрела на себя несколько минут, а потом сделала рывок и побежала так, что между рёбрами как будто вонзили что-то острое. Резкая боль, и, согнувшись, она начала тяжело дышать, но, резко выпрямившись, побежала снова.

«Боль, боль… Плевать, — думала она. — Больнее уже не будет никогда», — и сделала новый рывок.

***

Когда она прибежала к своему дому, цвет неба стал светлее — это означало, что ночь подходила к концу. Она задыхалась и чувствовала невероятную усталость, но радовалась тому, что сможет уснуть. К сожалению, не замертво.

Гермиона ввалилась в дом едва дыша.

Ей хотелось пройти в спальню и упасть лицом вниз на широкую кровать. Она не думала сейчас ни о чём: только лишь бы уснуть и погрузиться в необходимую ей темноту, уносящую от этой болезненной реальности.

Странный звук начал вибрировать в её голове и нарастать. Появилось ощущение, что её выдёргивают из какой-то вязкой субстанции. Дремота подобралась к ней неожиданно, прямо на ходу. Она была тонкой, долгожданной…

— Блять, — при произнесении этого внутри Гермионы что-то съёжилось.

Хромая, она пошла в сторону письменного стола.

Магловский телефон — вещица не первой необходимости, но весьма нужная штуковина, пусть даже для волшебницы.

Гермиона проживает в магловском районе. Всякое может случиться. И, несмотря на то, что Гермиона была разлучена со своими родителями, иногда он ей был необходим.

В сонной голове промелькнула мысль: «Кто же мог звонить в такое время? Неужели Поттер? Явно что-то натворил или напился до состояния медузы».

Гермиона хотела снова выругаться, но отчего-то вместо этого сильно сжала пальцы, и ногти впились в кожу с лёгкой болью.

— Грейнджер слушает, — произнесла она раздражённо.

Гермиона стояла около письменного стола и слушала голос того, кто позвонил ей. Её лицо изменялось, с щек сходила краска, а в глазах появлялась тревога. Несколько эмоций продолжали одна за другой появляться на её лице, губы дрогнули, а глаза увеличились в несколько раз: больше, больше и больше.

Ужас отразился на лице девушки.

Гермиона откинула телефон, словно это была безделушка, и, оперевшись ладонями о стол, на минуту, всего на минуту, опустила голову.

— Грёбаный придурок, — не своим голосом произнесла она.

Резко выпрямившись, она вышла, громко хлопнув дверью.

========== Часть 8 “Всё было не зря” ==========

Гермиона практически бежала, пытаясь в процессе контролировать свой шаг и не привлекать лишнего внимания.

Еë многие знали, и никто не должен был догадаться, что произошло в этот злополучный вечер. Гермиона уже продумала в голове план, как можно замять эту неприглядную историю и вытащить Гарри из очередной передряги.

Мысленно она обругала его всеми словами, которые знала, но в то же время уже продумывала линию защиты в разных сферах жизни Гарри Поттера. Она знала, что сделает всё возможное и всё, что было в её силах, чтобы его защитить, но защитить его от самого себя она не могла.

Её зрение уловило незначительное шевеление в дальнем углу: опершись о стену, там стоял Рон и нервно крутил какой-то журнал в руках.

Гермиона ринулась к нему и, подойдя непозволительно близко, оглядела с ног до головы, от чего тот опустил взгляд.

Первое слово, которое возникло в её голове, сразу было озвучено:

— Рон? — она всматривалась в его глаза, словно спрашивая, что случилось.

Рон не посмотрел на неё и что-то промямлил. Гермиона не разобрала ни слова и сжала своей рукой его запястье, как бы приободряя.

— Я не знаю, что произошло, честно. Я получил письмо незадолго до этого события, — Рон на минуту поджал губы и всё так же смотрел в пол. — Гарри сказал, что я должен появиться ровно в восемь вечера. Я и появился. Ну, только немного припоздал…

Гермиона резко одёрнула свою руку.

— Ты опоздал? Рон! — её голос приобрёл высокие нотки.

— Да, и я подумал, что, если бы что-то случилось на самом деле, вряд ли это было бы письмо или по крайней мере он бы указал, что это срочно. Поэтому я не думал, что он…

Гермиона превратилась в разъёмную фурию: её лицо стало несвойственно острым, а взгляд — затуманенным. Зрачки расширились, и она мёртвой хваткой схватила Рона за джемпер, притянув к себе.

— Что было в том письме? — её голос был похож на шипение.

— Отпусти, Гермиона. Я же не знал, подумать не мог… Письмо у меня с собой, — Гермиона разжала свои пальцы, а Рон закопошился.

— Вот, — всё так же отводя от неё взгляд, Рон протянул ей желтоватый конверт.

Гермиона быстро взяла его и уверенно развернула. Взгляд побежал по тексту.

Дорогой Рон.

Я знаю, что наши отношения уже никогда нельзя будет вернуть в прежнее русло. Всё изменили обстоятельства. Но, к сожалению, я не имею власти вернуть всё обратно, так, как было. Время повернуть вспять невозможно, да и меня тоже не изменить, к сожалению или к счастью. Однажды ты сказал, что, случись со мной что-то подобное тому, что было раньше, или случись новое возрождение Волан-де-Морта, ты обязательно окажешься рядом и я могу рассчитывать на твою помощь. Так вот, Рон, мне нужна твоя помощь как никогда. Она нужна нам. Пожалуйста, приди ко мне сегодня ровно в восемь вечера. Каминная сеть для тебя открыта. Впрочем, я её никогда не закрывал. Ты навсегда останешься моим другом.

Гарри Поттер.

Гермиона подняла тяжёлый взгляд на Рона, и если бы в этот момент он смотрел ей в глаза, то, наверное, больше не смог бы разговаривать, потому что её взгляд был уничтожающим.

— Он указал точное время. Как ты посмел опоздать? Рон, это разгильдяйство! — она еле сдерживалась, чтобы не закричать. Её голос дрогнул, и она сжала пальцами письмо, тем самым уничтожая его.

— Я же не знал, Гермиона, не знал. Я понимаю, что был не прав, но я припоздал на ничтожных десять минут.

— Десять минут? — тон стал выше, и Гермиона перестала себя сдерживать.

Она впечатала взглядом Рона в ту самую стену, и если бы только могла одним взглядом превратить его в мышь или в хомяка, то непременно сделала бы это.

Она продолжала смотреть на Рона, а он смотрел на неё, и в этот момент она увидела изменения в его лице. Рон смотрел куда-то неподвижно, а его брови немного изменили форму. Она перевела взгляд на руки, и они были сжаты в кулаки. Рон смотрел куда-то прямо, и, обернувшись, она увидела его.

Гермиона смотрела ему прямо в глаза, и сейчас её больше не существовало. Она превратилась в субстанцию, которая нырнула в этот взгляд и растеклась по телу, словно её никогда не существовало.

Они смотрели глаза в глаза, и это могло превратиться в вечность, если бы не Рон.

— Что с ним? Точнее: с ним всё в порядке? Теперь в порядке? Я могу пройти к нему? — голос Рона был недоброжелательным и, неизвестно по какой причине, очень тихим.

Гермиона ничего не слышала, а продолжала смотреть на того, чьи губы шевелились, явно что-то отвечая Рону. Но она ничего не слышала, словно её уши больше не пропускали ни единого звука, словно она стала глухонемой и не могла говорить, слышать и, казалось, даже дышать не могла.

Объект её внимания смотрел на неё так же, как и она — не сводя с неё глаз, но при этом сделал несколько шагов вперёд. Гермиона видела, как он приближается. Он коснулся её плеча, и его пальцы сомкнулись. Дыхание резко вернулось. Сердце, которое, казалось, перестало стучать, забилось ещё сильнее, и к ней вернулся слух.

— Гарри Поттер в удовлетворительном состояние. Да, он потерял много крови, но, к счастью, способ, которым он совершил это деяние, был магловским, и всё было вовремя. Мы спасли ему жизнь, и ему больше ничего не угрожает. Если бы он был умнее, то, вероятно, выбрал бы какое-нибудь зелье и исход был бы таким, каким он его задумал.

— Ты? Да как ты смеешь? Ты ничего про него не знаешь и тут несёшь такое, — Рон сделал несколько шагов, но Гермиона, пришедшая в себя, преградила ему путь.

— Заткнись, Рон. Ты сам только что чуть не угробил его, — она даже не посмотрела на Рона, а продолжала смотреть только на него.

— Я могу к нему пройти?

— Да, он этого хотел. Только ты.

— Я его друг и я его привёз. Что происходит? Отойди, Малфой, — Рон сделал рывок, но почувствовал, как что-то упëрлось в бок.

— Рон, немедленно прекрати. Сейчас неуместны любые препинания. Малфой, — её голос дрогнул. — Он целитель, и всё, что ты сейчас хочешь сказать в противостоянии ему, глупо. Мне становится стыдно за тебя. Если ты сейчас же не прекратишь, то я… — и она ещё сильнее надавила палочкой в бок Рону.

Рон скорчился, и его взгляд изменился, но ей было некогда читать эмоции Рона Уизли. Она хотела поскорее посмотреть в глаза другого друга, того, что только что совершил нечто ужасное.

***

— Гарри, — повышенный голос Гермионы дрогнул, как только она увидела своего друга.

Сначала она остановилась, но чуть позже захотела сделать рывок вперёд, и только чьи-то пальцы, обхватившие кисть руки, остановили её.

Резко в комнате всё исчезло, будто бы это была не больничная палата в Мунго, а квадратная комната, в которой находился только он и она.

Вот он совсем рядом стоит за спиной. Стоит только развернуться, и она сможет посмотреть ему в глаза.

Минута этого смятения закончилось очень быстро, и Гермионе стало стыдно за то, что она думает сейчас не о своём друге, который в прямом смысле находился между жизнью и смертью, а о том, кто стоит позади неё.

— Его не надо трогать. Я имею в виду физически. С ним будет всё хорошо, но он ещё очень слаб. Любые физически контакты могут причинить ему сильную боль или привести к новым последствиям, — он сказал это шёпотом, мягким, бархатным, который ласкал Гермионе слух, а его дыхание слегка коснулось её кожи — она остро это ощутила.

Это были пытки для неё, и если бы не Гарри, то она непременно выбежала бы прочь. Только почему — она до сих пор не понимала. Ведь то чувство, которое пряталось у неё внутри, давно уже разбудило душу, что обняла своими невидимыми пальцами шею Драко и положила свою голову на его плечо.

— Гермиона, пожалуйста, подойди, — голос Гарри разорвал эту невидимую связь, и Гермиона вздрогнула.

Она почувствовала, как пальцы Драко отпускают её, и, как только они перестали соприкасаться с её кожей, она поняла, как, оказывается, ей было это нужно. Его пальцы, которые сжимали её меньше нескольких минут, были необходимы ей и в этот момент. Казалось, она обрела то, что потеряла давным-давно.

— Гермиона, — голос Гарри был усталым и обесцвеченным.

Она подошла к нему ближе и заглянула в его глаза. Его лицо было бледным, а взгляд, этот взгляд был проницательным. Он смотрел на неё, словно искал ответы на многие вопросы. Будто бы это не он совершил страшную ошибку, а она.

«Почему его взгляд такой?», — промелькнула мысль в голове Гермионы. — «Что он так на меня смотрит?».

— Недолго, пожалуйста, Поттеру необходим сон. Даю вам небольшое количество времени. Впрочем, он и сам быстро устанет, — голос Малфоя был спокойным, но для неё было в нём что-то определённо иное, что-то знакомое, что-то из прошлого.