Верни мне магию…

* * *

На третий лень пути Ифару стало легче. Зиол, до этого молчаливый, со страхом поглядывавший на дядю, наконец, улыбнулся. Хотя вокруг были люди, мальчишке всё равно боялся. Что сделают они, если дядька умрёт? Как он сам сумеет добраться домой? Не вышвырнут ли его из обоза? Не отнимут ли товары и деньги?

Кирна не раз слышала эти его вопросы, и сочувствовала пареньку. Ещё она узнала, что с обозом они проедут почти до конца, а там свернут к своему городу. Знахарка не слышала его названия, и парень пояснил, что городок маленький совсем, и ничего там интересного нет.

― Так тебе, должно быть, нравится путешествовать с дядей, мир смотреть? — материнское сердце изнывало от тоски. Она смотрела на Зиола, а видела Риндана. Как там её сын? Есть ли кто-то, с кем он может поговорить, кто его поддержит в трудную минуту?

― Не-а, — пожал костлявыми плечами паренёк, — не по мне это всё. Но отец умер, и мы с мамой переехали к её одинокому брату-лавочнику. Приходится помогать, работать. Он давно мечтал привозить диковинки и редкие товары, но за лавкой смотреть было некому. Теперь там мама, а я трясусь в телеге туда-сюда. И чем наши товары не угодили?.. — проворчал парнишка себе под нос, и Кирна скрыла улыбку. Ох, эти подростки, всё им не так. Дома сидят, это клетка, путешествуют, так лучше бы дома сидели...

Вечером Рош пришёл к повозке.

― Как дела? Идёт на поправку? — он хмуро глянул на больного, отметив, что того уже не трясёт, и кожа порозовела.

― Всё нормально, Ифар поправляется. Наконец-то.

― Хорошо. Значит, мы сможем оставить обоз завтра? Вечером будет остановка в деревне, оттуда можно добраться с оказией до другого поселения, почти у границы с Водными.

― Завтра?.. Не знаю. Не люблю бросать людей, не долечив.

― Ты ему не нянька, и он не один. Можно, конечно, на день задержаться, но там придется пешком идти далеко.

― Посмотрим. Завтра решим.

― Сама говорила, что времени нет, что с каждым днём всё меньше шансов вернуть мою магию. А теперь что? Новый несчастный подвернулся? — зло проворчал маг.

― Не будь таким...

― Какой уж есть. Кому такой не нравлюсь, ну извините, — он отвернулся и быстро пошел к кострам.

― Не такой ты, — вздохнула Кирна, глядя ему в спину, — просто тебе больно...

На следующий день маг старался держать себя в руках, но всё больше злился. Кирна не приходила, и он подозревал, что она решит остаться с больным до большого города. Обоз постепенно укорачивался, люди разъезжались по домам, вот и им пора идти своей дорогой, но… Там же больной! Она должна помочь!

Маг стиснул зубы от ярости. До всех ей дело есть, кроме него! Держится так, словно они едва знакомы, слова лишнего не скажет, не глянет ласково! Может, ему тоже что-то себе сломать, чтобы внимания удостоила?

Было обидно, что его задвинули подальше и не замечают. Но хуже всего терзала ревность, не давала покоя ни днём, ни ночью. Он видел, как смотрят на знахарку торгаши. Слышал шепотки, мол, красивая, мне бы такую… И хотелось порвать голыми руками этих воздыхателей. А тут ещё Тарди ткнул его в бок локтем и спросил:

― Где ж ты такую красотку нашёл? Бросить не собираешься? Я бы утешил. А что? Знахарка, молодая да горячая, это ж дорогого стоит. И жена хорошая, и прибыль в дом, — хохотнул торговец, но Рош по его глазам понял, что тут лишь доля шутки…

Часть 3

― Ну, что там твоя жена? — Тарди особо выделил последнее слово. Обоз отдыхал после обеда, и собирался снова тронуться в путь. — Уходите? Люди спрашивают...

― Люди, значит? — недобро усмехнулся Рош, видевший, как торгаш ошивался возле повозки больного, а до этого опередил его и отнёс Кирне еду.

― Ну, да, — толстяк пожал плечами, однако глаза отвёл, — спрашивают, будет ли ещё возможность к знахарке сходить.

― Понятно... — протянул маг, тихо зверея от наглого вранья. — Смотрю, и сам ты приболел, да? Уже сходил? К знахарке…

― Сходил, да. Спина мучает, знаешь ли... — ухмыльнулся Тарди, глядя прямо ему в лицо. — Обед отнёс, пожаловался на боли и жизнь одинокую...

Рош схватил торгаша за грудки, бросил на землю, навалился и врезал по морде. Снова схватил, приподнял и шарахнул о землю. Тарди сначала только взвизгнул, потом завопил и принялся неуклюже отбиваться, а к ним уже бежали люди. Маг прохрипел в лицо вожаку обоза:

― Близко к ней не подходи! Я предупреждал, Кирна моя!

На него накинулись мужики, оттащили от Тарди и скрутили. Толстяк, сразу осмелев, вытер рукавом разбитые губы, сплюнул Рошу под ноги и врезал по лицу. Потом снова и снова, пока у мага кровь не залила губы и подбородок. Тограш поднял с земли свой хлыст и ткнул рукояткой в грудь мага:

― Проваливай! И в деревне, пока мы там, лучше не появляйся. Добирайся, как знаешь, до волчьих лесов. Там тебе самое место. Благодари духов, что руки марать не хочу, грязь нищая! А "жена" твоя с нами поедет...

― Кто так решил? — за его спиной раздался властный женский голос. — Господин Тарди забыл, что знахарке мужчина не указ? Мы оплатили дорогу с вами, я лечила людей в пути, но теперь кое-кто вздумал мною распоряжаться? Проклятья не боитесь?

Кирна стояла с высоко поднятой головой, глаза горели, и от женщины веяло несгибаемой внутренней силой и опасностью.

Толпа мужчин чуть расступилась, многие опустили глаза, Тарди тоже растерял наглость и смелость.

― И не думал распоряжаться, просто имел в виду, что коли вы, госпожа, захотите, так можете остаться с обозом. Но вот он пусть проваливает, — толстяк снова толкнул мага, которого всё ещё держали за руки двое дюжих парней. — А для вас, Кирна, моё предложение в силе, — он особо подчеркнул обращение только по имени, и многозначительно улыбнулся женщине.

Рош рванулся с дикой яростью, но его удержали. Тарди развернулся и врезал пленнику под дых, прошипев на ухо:

― Вот и посмотрим, твоя ли она, босяк.

Кирна стиснула зубы и старалась не смотреть на мага, сердце сжималось от тревоги, одна в толпе мужчин, и помощи ждать не от кого. Ещё и этот идиот провоцирует торговцев! Надо скорее выпутываться, пока плохо дело не кончилось.

― Мои дела тут закончены, господин Тарди, — женщина ответила, как могла спокойно. — Ифару намного лучше, дальше племянник сам сможет давать ему лекарство. Нет причин задерживаться. У нас свои дела, и мы уходим сейчас же, раз уж вы с моим мужем не поладили.

― Подумай, госпожа, — вкрадчиво проговорил торгаш, переходя на «ты». — Мои парни могут случайно навредить твоему... мужу, — он ясно дал понять, что не собирается и дальше врать об их отношениях. В голосе и тоне прозвучала угроза.

― И ты подумай, — в тон ему ответила женщина, и ни один мускул на красивом лице не дрогнул, — сумеет ли кто снять моё проклятье с тебя и с твоих парней... Лучше дай нам уйти.

Толстяк криво усмехнулся, но над головами, как ветерок, прошелестел опасливый шёпот. Здоровяки, державшие мага, с тревогой поглядывали на хозяина и переминались с ноги на ногу. Тарди молчал, выжидая, у кого раньше сдадут нервы, и знахарка опустила руку в мешочек, висевший у неё на поясе, и вынула горсть земли. Ледяной взгляд прошелся по толпе мужиков, задержался на предводителе торговцев и тех двоих, что держали Роша.

― Силой матери земли, — прозвенел в тишине зычный, полный власти и силы голос, — силой могильного камня и духа убиенного...

Бугаи, оттолкнув пленника, кинулись прочь, часть торговцев тоже дала дёру, а толстяк побелел, как полотно, и стал пятиться к повозке.

― Нет... не надо... я же вас подвёз, я тебе хорошую жизнь предлагал, честный брак...

― Уезжай, — тихо и твёрдо сказала женщина, глядя в упор на него. — И больше мне не попадайся! Попытаешься нам напакостить, и я нашлю тебе таких бед, что на брюхе за мной поползёшь. Понял? Мы себя тоже обезопасили. Пока ты спал, я отрезала клок твоих волос.

Тарди взлетел в повозку, словно юнец, и взмахнул кнутом, проорав:

― Чтоб вас волки сожрали обоих!

Повозка заскрипела и быстро покатила, за ней тронулись и другие, и только лопоухий парнишка стоял растерянно у дороги. Он, на удивление, вовсе не испугался знахарки, но как быть дальше, явно не знал.

― Зиол, — Кирна ласково погладила мальчишку по руке, — поезжайте тоже. Твой дядя поправляется, лекарство я сделала. Трижды в день давай ему по ложке, и грудь растирай мазью, сверху тепло укутывай, и пусть больше пьёт теплого и горячего. Я уже сказала ему, что ухожу сегодня, и что если он умереть не хочет, пусть лежит и не смеет работать до полного выздоровления. И тебя слушается.

― А вдруг ему снова плохо будет?

― Не будет. Только сделай всё, как я велела и следи, чтобы он в тепле был. Ну? Скорее! Идём к повозке, тебе надо обоз догнать.

― А как же оплата? Деньгами дядя распоряжается…

― Ну, раз долечивать дядьку ты сам будешь, то и платить мне не за что, — улыбнулась ему женщина. — А вот сумку свою я возьму, и ещё те сушёные фрукты, что мне толстяк принёс. А то у нас с собой еды нет совсем.

― Может, довезти вас всё же до деревни? — парнишка виновато и сочувственно глянул на женщину.

― Нет. Но спасибо тебе за доброту. Не хочу, чтобы у вас проблемы были с торговцами. Поезжай! Хорошо добраться домой!

Они подошли к повозке, Кирна проверила больного, попрощалась, снова строго наказала слушать племянника, и забрала свои пожитки. Паренёк тронул вожжи и помахал рукой, прощаясь с парой. На лице Зиола читалась неуверенность и страх, и у женщины сжалось сердце. Он же совсем мальчишка…

Одновременно с этим накатила злость, и, как только повозка отъехала подальше, знахарка повернулась к магу.

― Ну? Доволен? Специально этот цирк устроил, да? Ты же время хотел сэкономить, а обоз в деревне два дня простоит. Теперь, вместо того, чтобы нормально доехать до территории Водных, нам придётся пешком топать. Будем ноги бить и мерзнуть. Спасибо!

― Я устроил? Это ты с ним заигрывала! Что ж не осталась с этим уродом? Честный брак, богатый дом... Могла бы ноги и не бить!

Рош понимал, что городит вздор, но остановиться не мог. Тарди посмел сделать ей предложение, а может, и не только он. И она выслушала! А когда маг сам хотел поговорить там, на берегу, рот заткнула! Вот и ясно, как он ей нужен.

― Не смей меня обвинять! Спасибо бы сказал, что спасла твою шкуру! Не окажись торговцы суеверными, да, по большей части, приличными людьми, нам обоим могло достаться. И я, как женщина, рисковала больше твоего!

― Ничего бы не было, если бы ты мне сказала, что мы уйдём сегодня.

― А ты спросил? Я вчера сказала, что сегодняшний день покажет. Где ты был сегодня? Почему Тарди пришёл, а ты нет? А уж ревность твоя и вовсе...

― Что вовсе? Права не имею? — вскипел маг, буравя её бешеным взглядом.

― Не имеешь, вообще-то! Я не твоя собственность. Даже от мужа такого не потерпела бы. Кто уважает, тот обвинениями не бросается.

Женщина не осталась в долгу и тоже с яростью смотрела на Роша.

― А я тебя и не ревную! — рыкнул маг и отвернулся, сорвал пучок травы и стал вытирать лицо от крови.

Кирне хотелось прибить упрямого дурака. Сам создал проблемы на ровном месте, себе же хуже сделал, физиономия в крови, и ещё спорит и упирается! Не ревнует он. Оно и видно.

Женщина порылась в своей большой сумке, достала кусочек тряпочки, бальзам, который дала Гална, и флягу с водой.