Наследство тетушки Люцинии

Пришлось закусить губу и подышать, чтобы опять не сорваться. Пока совершенно непонятно, что делать и как себя вести с этим… с ним. Если она хочет во всем разобраться – а она хочет! – то он пока единственный, кто может хоть что-то рассказать.

– За доступных девoк нельзя потребовать выкуп, ими нельзя шантажировать и добиваться того, чего хочется, - процедила сквозь зубы. Совсем он тупой или прикидывается? И добавила, чтобы прояснить ситуацию в первую очередь для себя: – Ничего странного не происходило. Карлос попросил меня посмотреть артефакт. Чуть не на коленях умолял. Пришла в лабораторию, приготовила материалы. Расчертила пентаграммы. Сняла защиту с кулона и… и все!

– Пентаграммы? Балуешься темной магией?

– Ты не только дурак, ты ещё и неуч. Как, по-твоему, проверить неизвестный артефакт, - который да, может оказаться темномагичеcким! – не обезопасив место проверки? Да от некоторых поделок наших безумных гениев, если бы не пентаграмма, полстолицы бы разнесло! Пентаграмм он боится. Ты ещё запрети зельеделам яды изучать, ими же отравиться можно! А что противоядия составлять некому будет, плевать, правда?

Но думать надо было не про неучей и безумцев, а про то, что все-таки произошло в лаборатории. И что за кулон подсунул ей Карлос! Об обмене телами она никогда не слышала! Если, конечно, это обмен, а не… может, ее тело лежит сейчас мертвое в морге полицейского управления, а душа этой загорелой, как ее, Тамирии витает в райских кущах. И вот тогда точно ничего уже не исправишь.

Лохматый пожал плечами:

– Если ты не врала насчет «полчаса – и вся полиция идет по следу», то твоего Карлоса уже трясут. Значит, если все можно вернуть обратно, то… ты его знаешь, оцени, как быстро расколется?

– Как только увидит ищеек, – скривилась Аурелия. - Трус и подлец! Но кто же знал, что он настолько спятил от зависти! Или… его-то как раз и купили, – закончила задумчиво. – Но кто? Нет, я не знаю. Это отцу разбираться придется. Где мы вообще? Что это за сарай? До столицы далеко?

– Это и есть столица. Постоялый двор у западных ворот. На номер денег не было.

– Двор? - Она не помнила никакого «двора» там, где от старинных западных ворот осталось два выщербленных временем каменных столба для гостей столицы и магов-археологов. Но этот неуч… От него всего можнo ждать! – В смысле отель «Эдельвейс» в западном предместье?

– «У Эдель и Вейса» – это бордель в двух кварталах отсюда, – с непрошибаемой мордой сообщил этот тип.

– Ты знаешь столичные бордели, но не знаешь, кто такой Гарсиано Мильефорц?

– Детка, в борделяx обычно знают девочек, мамаш, но не управляющих.

– Когда-нибудь ты нарвешься. Деткой Тамирию свою называть будешь! А я хотела сказать, что тип, который точно знает расположение каждого сарая и притона, вряд ли ни разу не слышал о начальнике королевской службы безопасности. Который к тому же владеет половиной столичных артефактных мастерских.

– Детка, мания величия не лечится? Ты хоть не завирайся. Артефактными мастерcкими в столице владеет семья Агидара. Всеми, а не половиной.

– Стоп. Что? – Смутное предчувствие разрослось до всепоглощающих размеров, и даже адски бесящая «детка» на фоне этого кошмара выглядела не так уж значимо. Аурелия вскочила на ноги и кинулась к двери сарая. Крикнула на бегу: – Последний магистр Агидара умер в прошлом веке!