Танго нуэво
Или нет? Все так хрупко, так беззащитно, и некромантов в столице нет, а мединцы есть, и самое время нанести удар… Семейство Ксаресов, приехав из колоний, незаметно для себя оказывается в центре событий. Но как можно стоять в стороне, когда твоим друзьям угрожает опасность? Как не вмешаться, когда видишь несправедливость? Как можно пройти мимо – в семнадцать лет? Как можно не влюбиться… и разумеется, не в того человека. Впрочем, об этом ритана Феола не думает. Она просто живет. Или – танцует?
И снова танец с демоном, танец, в кругу опасности, танец – уклоняясь от щупалец монстра. Маэстро, музыку!
- Автор: Галина Гончарова
- Жанр: Любовное фэнтези / Отрывок, ознакомительный фрагмент
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Танго нуэво"
* * *
Ох, как же не хотелось Амадо Риалону ехать куда-то на ночь глядя. Тем более в монастырь святой Клариче…
Да гори б она синим пламенем!
Вместе с иконами, монашками, трупами и кладбищем! Просто – грррррр!
И день был тяжелый, и устали все безмерно, и глаза слипаются, и мобиль ведет себя, как распоследняя сволочь… Амадо решительно остановил мобиль у дороги и достал с заднего сиденья термос с кофе.
Лично заваривал.
Тряхнул, пригляделся даже с небольшой опаской… нет, стенки термоса целы. Не разъело.
Кофе и сахара он туда вбухал столько, что воды, наверное, меньше было. Но ничего другого не получится… он просто уснет на дороге. И хорошим это не закончится.
Кофе не потек, а упал в желудок, и кажется, прожег в нем дыру.
Амадо потер живот, поморщился. Побаливает, конечно. Самая распространенная болезнь в его департаменте – язва. Нет, не язвительность, а обычная язва желудка. Потому как целый день на ногах, питаешься кое-как, да еще и такое пить…
Кофе, кажется, потек прямо по венам, ударил в мозг, отогнал сонную одурь – и Амадо решительно нажал на газ.
Вперед и только вперед!
В монастырь святой Клариче. В тот самый, куда увезли тело сеньора Гомеса, внезапно умершего четыре дня назад.
Дорога послушно стелилась под колеса, а Амадо думал, что, может, и переночевать там получится? Ну хоть как-то… поставит он рядом мобиль, в нем и поспит… случалось уже. У него и плед с собой есть, если что. И даже чистая рубашка в запасе.
До монастыря он добрался, когда уже стемнело. В таких заведениях ложатся спать достаточно рано, но Амадо бестрепетно заколотил в ворота, потом нажал на гудок мобиля, потом еще и свисток достал, да такой отъявленно пронзительный, что от него даже морские волны шарахались.
Сочетание гудков, свиста и грохота монашек-таки допекло, и в калитке распахнулось окошечко, в которое… нет, не просунулась. Блинообразная физиономия монашки и не в таком бы окне застряла. Там щек из-за ушей не видно.
Зато глаза – злющие!
– Немедленно прекратите! Вы нарушаете покой святого места!
– У меня есть дело к настоятельнице, – решительно заявил Амадо. И в подтверждение его важности дунул в свисток. – Пусть она уделит мне пять минут, и я перестану шуметь.
– Я полицию вызову! – взвизгнула монашка.
– Пусть приезжают, – щедро помахал медальоном Амадо. – Поговорим, как коллега с коллегой…
Монашка прищурилась. Этого она не предусмотрела…
– Вы…
– Мне. Нужно. Поговорить. С настоятельницей.
Сказано было увесисто. Становилось понятно, что никуда тан не уйдет. Даже и с места не сдвинется.
Монашка поняла. Но…
– Изложите мне ваше дело. Я передам его.
Амадо качнул головой.
– Сестра, вы меня не хотите понять. Это – тайна расследования.
– А это святое место!
– Вот и посмотрим, насколько вашей святости хватит! – рыкнул Амадо, окончательно озлившись. – Есть у меня один знакомый, епископ Тадео. И я ему сейчас телефонирую. Думаю, после того, что он вашей настоятельнице выскажет, вам святости надолго хватит!
Монашка скрипнула зубами, но аргумент был серьезный. Весомый такой аргумент.
Действительно, святость отдельно, проблемы… а вот проблем епископ может доставить много. И мать-настоятельница не спит… собственно, в монастыре сейчас не спят даже тараканы. Постарался, негодяй…
Святость?
Вот взять бы метлу, да с молитвой, с лаской, с расстановочкой…
Нельзя.
Придется докладывать.
– Ждите, – процедила сестра и удалилась восвояси.
Амадо, недолго думая, уселся на капот мобиля и принялся развлекать себя художественным свистом. А что? Это дома нельзя, дома денег не будет. А в монастыре – можно! Им деньги не нужны, они Богу помолятся лишний раз, да и порадуются.
То ли благодаря свисту, то ли упоминанию епископа, приняли Амадо достаточно быстро. Он и две арии насвистеть не успел, а его уже пригласили в монастырь и в кабинет к настоятельнице. И в очередной раз Амадо ухмыльнулся про себя.
Ну да, ну да…
В кельях у послушников и рядовых монахов действительно можно умерщвлять плоть. А эта особь себя любит… кресла с набивкой из конского волоса одни чего стоят! С него Альба такое требовала, дешевле мобилю колеса поменять.
И стол не абы какой, не пара сколоченных досок. Дуб, резной, мореный…
И сама настоятельница. Вот не сойти ему с этого места, если под сутаной, грубой и колкой, не мелькнуло что-то шелковое. Когда она руку подняла…
А так – вполне симпатичная женщина, лет сорока пяти, приятная, сразу располагающая к себе, и смотрит с такой укоризной, что хоть ты под стол заползай. Вот этот, дубовый, двуспальный.
– И что вы устраиваете в святом месте, тан Риалон? Как вам только не стыдно?
– Никак не стыдно, – охотно согласился Амадо. – Ни здесь, ни там.
– Тан Риалон…
Амадо поднял руку, развернутую ладонью к монахине.
– Сестра… – Да, он знает, что по правилам надо бы обращаться к ней «матушка», но это уж перебор. Мать у него одна была. И точка. – Давайте упростим нам задачу. Риалоны – некроманты.
Настоятельница сверкнула глазами, напоминающими темные бусины в бледной коже. Потом поняла, к чему это было сказано, и приуныла.
Некроманты…
Да сволочи они, сволочи! И никакого уважения к монастырям не питают! Вообще. Никак.
В отношении Амадо это было чистой правдой.
Да, не питает. Эрнесто Риалон отродясь богомольным не был, Ла Муэрте – это другое, про ритану Барбару вообще молчим. Ей храмы близко не сдались и рядом не легли. Вот и вырос Амадо без особого уважения к церкви. Разве что старался отношения не портить. Но…
Вот если б его сразу пустили и разрешили поговорить, с кем надо, он бы и вел себя иначе, и поблагодарил, и епископу их похвалил.
А нет?
А на нет и уважения нет. Зато проблемы у вас будут. Долго ли желаючи? Настоятельница глупой не была, так что поджала губы и кивнула. Мол, поговорим.
– Так что вам угодно, тан Риалон?
Амадо не стал ходить вокруг да около.
– К вам должна была приехать вдова некоего Габриэля Маркоса Гомеса. И привезти его тело.
– Да, это так, – согласилась женщина.
– Я хочу поговорить с ней.
– С вдовой?
– Да.
– Хорошо. Сеньора Энкарнасьон Мария Гомес пока в монастыре.
– А еще мне хотелось бы знать ваше мнение, сестра, – впился глазами в темные лупешки Амадо. – Вы неглупы, иначе вы не занимали бы свой пост. Что вы можете сказать о них? О ней, о привезенном теле, ваши впечатления?
Мать-настоятельница поджала губы.
Лесть на нее особенно не подействовала, она же не дура! Но ведь от этого негодяя иначе никак не отделаешься. Проще дать ему то, о чем он просит.
Некроманты, этим все сказано! И обойтись без них не получается, и связываться с ними…
Сплошные от них сложности! Вот!
Но… было еще одно «но». Ей очень хотелось поделиться впечатлениями. Очень-очень. А не с кем. Не с сестрами же такое обсуждать? А тут вроде как она и не при делах, она просто расскажет, что спросили. Мать-настоятельница хоть и была властной, умной и жестокой, но женщиной ведь! И ей было попросту любопытно!
– Меня действительно кое-что поразило, – аккуратно подбирала она слова.
– Что именно? – вежливо поинтересовался Амадо. – Ужас на лице покойного?
– Вы… знаете?
– Слышал.
Женщина кивнула.
– Да, это тоже. Во-первых, ужас на лице покойного. Вы же понимаете, мы не пропустим на территорию монастыря заколоченный гроб…
– А кладбище как раз на вашей территории.
– Именно.
Амадо кивнул.
Монашек можно было понять. После шуточки, которую однажды учинили, кстати, трое юных некромантов, все ящики, которые провозят на территорию монастыря, вскрываются в обязательном порядке. А то нашлись… юмористы.
Провезли целых четыре ящика с дохлыми крысами. И придали им некроимпульс.
Крысы и при жизни-то были тварями непринужденными, а уж после смерти и вовсе обнаглели. Такого шороха навели в монастыре, что история на все королевство прогремела.
Некромантов показательно оштрафовали, ну и от учителя два паршивца проблем получили. Но и монастыри урок усвоили.
– Там правда такой ужас? – уточнил Амадо. – Вы его уже похоронили?
– Да. Вы будете вскрывать могилу?
– Нет, не буду, – отмахнулся Амадо. – Ни к чему.
– Там не просто ужас. Мне самой жутко стало. Это перекошенное лицо, этот раскрытый в крике рот…
– Его не могли загримировать?
– Могли, наверное. Но вдова торопилась увезти мужа из столицы… уехать сама?
Амадо привычно побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. Торопилась. А почему? А зачем? А что ей мешало в столице?
Или – она знает, кто и что заказал ее супругу? Он это скоро прояснит.
– А что еще вас насторожило, сестра? Раз уж вы сказали: во-первых?
– Страх на его лице. Страх у нее. Она явно что-то знает. И… само тело, что ли?
– Тело? – насторожился снова Амадо. – Чем оно вам не понравилось?
– Мы покойного не обмывали, конечно, все уже было сделано. Но… я видела мертвецов.
– И? – подбодрил Амадо.
– Мне кажется, что на третий день после смерти, даже на четвертый, они выглядят похуже. Особенно если их не бальзамировать.
Амадо забарабанил сильнее.
– Сестра, мне очень надо поговорить с сеньорой Энкарнасьон Марией Гомес.
– Она не спит, – сухо сказала мать-настоятельница. – Я могу предоставить в ваше распоряжение свой кабинет.
Амадо прищурился. Вот дураком он точно не был.
– Сестра, а вы так уверены, что оно вам надо?
– Простите? – «не поняла» мать-настоятельница.
– Это – дело государственной важности, – отбросил огрызки вежливости Амадо. – И я не могу вам гарантировать не то что спокойную, а просто – жизнь, если вы попробуете в нее влезть.
– Вы мне угрожаете?
– Я? Нет, сестра. Я останусь в вашем кабинете, мне несложно. И сделаю вид, что не замечаю слуховых отверстий в стенах. А вот как с этим будете жить вы? Ради этой тайны расстались с жизнью уже минимум три человека, причем одна совершила самоубийство.
Настоятельница поспешно перекрестилась.
– Господи, прости эту грешную душу.
– Вы можете даже присутствовать при нашем разговоре в открытую, что ж вам пылью-то дышать, – добил Риалон. – Но я снимаю с себя всякую ответственность.
Это оказалось последней каплей.
– Поговорите на террасе, – предложила мать-настоятельница.
Амадо склонил голову. И понимая, что сказать что-то стоит, вот просто из благодарности, вульгарно поманил мать-настоятельницу пальцем поближе. И сам перегнулся через стол.
– Сестра, речь идет о перевороте. И незаконной королевской крови. Краже крови…
– Ох!
За такое действительно могли прикончить. Настоятельница оценила. И то, что ей сказали хотя бы в осях, и как сказали – даже если кто-то решит подслушать, тут в двух шагах ничего не разберешь…
– А сеньор Гомес…
– Он кое-что изготовил. И этим воспользовались, чтобы отравить хорошего человека.
– Кошмар! – искренне сказала женщина.
Амадо развел руками.
Да, кошмар, да, ужас… а что вы хотели? Не мы такие, жизнь такая. Где там ваша терраса?
Сеньора Энкарнасьон Мария Гомес была очень, очень усталой. А еще – седой. Хотя по прикидкам Амадо, ей было лет пятьдесят, может, и поменьше. Но – стояла перед ним старуха, разве что на палку не опиралась, а вот горбилась точно так же.