Несколько причин

Причина первая

Даниэль не знала куда себя деть, когда Стелла решилась признаться, что влюблена в парня со старшего курса. Почти полгода. Возможно, Флерет и раньше неоднократно пыталась завести разговор об этом, но что-то всегда мешало. А Дани не отличалась природной чуткостью, поэтому просто не замечала робких попыток подруги.

Кроме того, ну какой из нее советчик в делах сердечных? Она мало интересовалась противоположным полом.

"Диквей Люцис Кэлум. Ничего себе имечко.., "— подумала нахмурившись Лайтинг, когда Флерет, отчаянно краснея, попыталась объяснить, кто он такой и какие у него черты. Свой робкий благосклонный взгляд Стелла остановила на парне с факультета информатики.

Даниэль ничего не знала о нем. Оказывается, он был весьма популярен среди золотой молодежи, пользовался определенным авторитетом, а компания его отца — властью и возможностями. Но если бы Стелла, краснея и бледнея, не указала на него, она ни за чтобы не догадалась о его существовании, как и о его популярности.

Лайтинг подтянула рукав рубашки к локтю, оголяя запястье, по которому собеседница тут же бдительно скользнула взглядом. Три тонких светло-серых кожаных браслета на ее руке, совсем не то, на что Стелла готова пялиться открыто.

— Почему тебе нравится именно он? Нелюдимый, холодный, — выдала она с совершенно бесстрастным лицом без какого-либо участия. Ситуация требовала хотя бы толику деликатности, но этот бессмысленный разговор не вызывал у нее ничего, кроме раздражения. В принципе, она вообще влезла в дела сердечные Стеллы только потому, что силилась понять женскую логику, а еще потому, что беспокоилась за подругу.Та смутилась, перед поставленным ребром вопросом, но тут же оправилась, лучезарно улыбнулась и ответила.

— Он просто… кажется интересным. Должно быть, он думает совсем по-другому, нежели мы. Другие мысли, другие чувства, — на прекрасном лице Стеллы Флерет застыло мечтательное выражение.

Дани покачала головой. Согласиться с мечтательным бредом подруги она не могла.

— Брось. Он просто всех презирает, — едва сдерживаясь, чтоб не скривить губы.. Почему Стелла выбрала именно его? Неприятный тип — даже в те редкие минуты, что им удавалось пересечься в огромных коридорах академии, Дани избегала его рассматривать — вид у него вечно холодный, отстраненный. Ходит в компании своего высокого друга-очкарика и на всех смотрит жестко и неприветливо.

Стелла подняла виноватые глаза, стараясь скрыть досаду и легкое смущение. Заметив ее терзания, собеседница чуть смягчилась.— Не забивай этим голову. Просто избалованный мальчишка. Или еще хуже — аристократ. Впрочем, вы споетесь, — закончила она равнодушно и почти едко.Лицо Стеллы пошло красными пятнами. Ее всегда смущало богатство и привилегии собственной семьи, которые обеспечивали ей комфортную жизнь, но при этом отталкивали многих потенциальных знакомых или друзей. Лишь Даниэль сумела преодолеть эту преграду, поскольку не имела никаких предубеждений. Кроме того, чтобы сойтись со Стеллой, нужно обладать кристальной честностью, чтобы не искать в такой дружбе выгоды.Даниэль почти сразу заметила, что сказала лишнего, и тут же извинилась. В принципе, любой скажет, она отличается прямолинейным характером, из-за которого привыкла не щадить чувства других людей, высказывая им все, что думает. И больше всех от ее прямоты страдали близкие — Соля сестра, и сама Стелла.

Для крепкой дружбы они слишком редко встречались, хотя и радовались всякий раз, стоило найти друг друга в обеденный перерыв. Обычно же, Стелла могла видеть подругу только мельком на стадионе, занятую бесконечными тренировками. Улучив полчаса-час, они отправлялись в академический сад, чтобы спрятаться от посторонних глаз в беседке.На них никто не обращал внимания, поскольку среди парковых дорожек, деревьев и кустарников таких беседок было много. Однотипные деревянные конструкции с помостом и узорчатым навесом, выкрашенные в белый, не пользовались особой популярностью, поскольку богатые детишки боялись посадить занозу, ненавидели насекомых, а ко всему прочему деревянные скамейки и столы в беседках нередко были влажными от дождя и росы. Большинство учеников предпочитало сидеть в огромном кафетерии-аквариуме.— Подари ему шоколад на День всех влюбленных, — отмахнулась Лайтинг, чувствуя, что становится «поверенной» в совершенно неинтересных ей вещах.

Стелла нервно рассмеялась, заметив, что ей не хватит духа его отдать.— Хочешь, я отдам за тебя. Передам, — предложила следующий вариант собеседница не до конца понимая, почему Стелла боится отдать подарок тому, кто ей нравится.Та лишь покачала головой:— Я не хочу тебя просить. Мне неловко перекладывать на тебя все заботы. К тому же, ждать праздника долго. Почти год!

Оу-у! Пришлось досадливо нахмуриться: Лайтинг и забыла, как важно время в делах сердечных.— Напиши ему письмо. Скажи прямо о своих чувствах. Положишь на стол, в книгу, тетрадь, куда-нибудь. Он ответит. Поговорит с тобой, — предложила другой вариант, пожав плечами.

Флерет побледнела:

— Я не смогу…— Почему? — теряя терпение, с нажимом спросила Дани. Подруга умудрялась найти отговорки всему, раздувая из мухи слона. И эта несуществующая проблема с признанием, порядком раздражала.— Вдруг он откажет… Или посмеется? Или покажет мое письмо кому-нибудь? — убито предположила Стелла, нервно кусая губы.Лайтинг застывает в оцепенении, забыв выругаться. Для нее это все слишком сложно!

По ее мнению, ничего страшного в отказе нет. Если этот парень поступит подло, посмеявшись над чувствами девушки, то лишь обнаружит себя мерзким и жалким человеком. К тому же, Стелле не стоило бояться: она была редкой красавицей, и это красоту видели многие. Сама не раз получала любовные письма, где ее умоляли ответить взаимностью. Правда, она неизменно отказывала, витиевато извиняясь за это. Но, в целом, на счету Стеллы было немало разбитых сердец.— Решай сама. Ничего не изменится, если ты ничего не сделаешь, — подытожила собеседница, когда отчаялась придумать хоть один устраивавший подругу совет.

— Наверное, ты права… просто, — забормотала Стелла. Она о чем-то думала и выглядела слегка растерянной… Но вдруг вздрогнула, ахнула и чуть не упала. Спускаясь со ступеней, она споткнулась и подвернула ногу.— Осторожнее, — Даниэль придержала ее за локоть и помогла преодолеть оставшиеся ступени, — Сосредоточься на экзаменах. И на лестницах.Стелла кивнула и слабо улыбнулась.— Я еще подумаю, что можно сделать, — пришлось пообещать ей своей подруге. — Решим что-нибудь завтра. Мне на тренировку, — с этими словами она махнула Стелле на прощание и привычно собрав розовые локоны в хвост, скрылась в западной галерее академии.

Они закрыли эту тему, казалось бы, но… Кто же мог подумать, что эта проблема буквально через несколько часов, станет и ее.

От лица Даниэль.

В большую перемену в саду академии яблоку не где упасть: ученики старших групп собирались на обед или тренировку, а младших — домой. Шум, сотканный из тысячи голосов, поднимался к самому небу, яркому и ясному, какое бывает только весной. Было необычайно тепло, хотя сакура отцвела всего месяц назад, а уже в тенистых углах сада появились первые бутоны роз.

Из всех возможных вариантов, факультатив по стрельбе из лука, я выбрала не раздумывая. Ну в самом деле, участие в театральных постановках или пение в академическом хоре, не доставляло никакой радости. В той же степени не интересовала химия и ай-пи индустрия.

Преподаватель устало и кажется абсолютно отрешенно, раздавал советы ученикам, что толпились на специально отведенном для стрельбы поле; сдавшие норматив спешили укрыться в тени единственного развесистого клена — солнце, клонясь к горизонту, нещадно палило.

К моим ногам подкатил футбольный мяч, заставив на секунду отвлечься от созерцания мягкой зеленой травы. Задумавшись над природой чувств своей подруги, я выпала из реальности и ничего не замечала вокруг.

— Лайт, привет! — Подмигнул высокий парень в серой выгоревшей майке и нырнул под ноги за мячом. — Отличные ножки..

Непонимающим, заторможенным взглядом проводила удаляющуюся спину парня, которого едва знала и напряженно выдохнула. Завидую таким личностям. Подойти, ошарашить комплиментом.. Мне всегда не хватало этой банальной легкости в словах. Даже симпатии и антипатии имели конкретные границы.

— У нашей "фламинго" появился поклонник? — ехидно отметили за моим плечом и группка девчонок визгливо захихикала. Мои яркие волосы, выкрашенные в стойкий розовый, вызывали у них зависть?

"Идиотки!" — едва сдержалась, чтобы не обозвать их тупыми курицами. К подобным выпадам в свой адрес я давно привыкла, выработав стойкий иммунитет.

Светлая макушка Сиднея, моего друга, маячила в другой части огромного поля. Ожидая своей очереди, я следила за его размеренным разбегом и прыжком в специальную нишу, засеянную песком, нервно передергивая тетиву на луке. Этот парень показывал неплохие результаты в легкой атлетике, а по прыжкам в высоту, где требовалась особая гибкость тела, ему не было равных — лучшие в спортивных достижениях, вот чем мы с Рипером заслужили счастье вырваться из приюта. Порой, я выступала в роли старшей сестры в отношении своего товарища, да и нельзя с ним по-другому — часто Сид до того увлекался, что забывал себя самого.

Я не сомневалась, что после последней ссоры вспыхнувшей между нами, мы легко помиримся. Мало ли разногласий вставало между нами за два года дружбы? Не первый раз ставлю его на место, сбивая с розовых облаков. Вдалбливаю в его распрекрасную голову, которую обрамляет светлая, слегка заросшая шевелюра, что быть виктимом, конечно мило, но не достойно взрослого парня. Шутка конечно, но у таких парней, как правило много проблем связанных с неприятием их обществом, традиционно ведь считается, что мужчина должен быть сильным, агрессивным.., наглым в конце-концов. А Рипер казался тонким декоративным цветком. Невысокий, хрупкий, с бледной, почти прозрачной кожей, он, однако, прекрасно владел своим телом и обладал невероятно грациозной походкой — легкой, словно парящей.

"Стану жертвой насилия"— вот что выражал весь его образ. Может поэтому ему больше всех доставалось от жестоких богатеньких подростков? Может поэтому его так тянуло к холодной и циничной Клер Холт? Рипер потерял голову из-за этого "куска айсберга", но зловредная мегера даже не смотрела в его сторону. Вот я и пыталась пробиться к его разуму, доказать бесперспективность его надежд, разные социальные статусы — пропасть. Но ничего не выходило, удалось лишь поссориться.

Сидней перестал со мной общаться, в очередной раз дав понять, что не нуждается в моей поддержке, а я злилась и обещала себе, что впредь закрою на его беспомощность глаза.

Закрадывалось смутное неприятное чувство, что я упускаю что-то важное. Все вокруг были кем-то увлечены, влюблялись, искали ответных чувств.., мне же, вся эта канитель казалась ненужной тратой эмоциональных ресурсов и нервов. И скромное количество друзей в близком окружении, которое стало решительно отдаляться, травмировало и огорчало.. Моя подруга Стелла все чаще упоминала в разговоре парня, которым просто-таки бредила во сне и наяву, а закадычный друг превратился в сущего параноика, изыскивая любую возможность обратить на себя внимание смазливой девчонки, которая не скрывала своего равнодушия.