Истерия

Глава 14

Костик лежал на спине, капельки крови поднимались вверх и уносились к потолку. Тёмно-зелёные обои скручивались и опадали на пол, будто бы стены раскалились от невидимого пламени. Нож почти по самую рукоять торчал в груди племянника.

— Тебе нужно подняться и вставить ключ в замочную скважину, — промолвила я, держа его за руку.

— Почему бы это не сделать вам? — усмехнулся Костик, на его губах тут же появилась кровавая пена.

— Тогда ты умрёшь, — мне стало невыносимо жалко парня.

— Я уже здесь был, неправда ли? — прохрипел Костик. — Мне ещё на вокзале всё показалось до боли знакомым. Словно я уже не один раз садился в тот проклятый поезд и уезжал прочь из этого дома.

— Всего два раза, — улыбнулась я и провела ладонью по его волосам.

— Я помню, что всегда хотел попасть в этот дом, чтобы найти дядю, — Костик повернул голову набок. — Другие воспоминания бледные и будто бы не мои. Одно желание — вернуться и найти.

— Я не знаю, что произошло с Костей здесь в самый первый раз, — я достала из кармана парня ключ и вложила в его ладонь. — Когда он убил Эдика на кухне, то потащил Маришку наверх. Он сказал, что всё уладит. Я была напугана, поэтому и доверилась ему.

Я схватила парня за плечи и потащила к дальней стене, где зияла замочная скважина. Через неё в комнату попадал яркий свет, наполненный огненным мерцанием.

— Но ты и сам уже всё знаешь, — мне удалось приподнять парня и прислонить его к стене.

— Я ничего не смогу исправить, — горько усмехнулся Костик. — Эдик не сможет и минуты прожить вне своей комнаты. Маришка забыла обо всё на свете, кроме вас. Да дом никого и не отпустит.

— Костя первый раз смог уйти, — промолвила я, а потом прижала ладонь к замочной скважине.

Тепло разлилось по моей руке, отозвалось сладостной дрожью в коленках и заставило голову закружиться.

— Он вернулся, но дом его не принял, — я и сама толком не понимала, что в тот страшный год произошло. — Костя придумал этот жуткий обряд и начал убивать девушек. И тогда…

…Тогда вернулся первый раз мой племянник, который всё забыл. Он со злостью обрушился на меня из-за пропажи дяди. Я не знала, как поступить, но в тот момент мне захотелось, чтобы хоть кто-то из нас стал счастливым. Муж ещё не объявился, лишь страшные газетные заголовки о новых смертях девушек. А потом коридор пришёл в движение, и моя память начала рваться в клочья.

Люстра под потолком замигала, напоминая, что рассвет уже за окном. Значит, скоро половицы перестанут изгибаться, а двери будут вести в пустые комнаты. Я отдёрнула руку от замочной скважины. Возможно, что и эта реальность сейчас полностью придумана мной.

— Костик, Костя, — я ласково улыбнулась парню.

Он тихо застонал от боли. Я сжала его ладонь, а потом помогла вставить ключ в замочную скважину.

— Я не знаю, что мне делать, — прошептал Костик.

— Просто поверни, — я убрала свою руку.

Он криво улыбнулся, раздался щелчок, а потом в стене проявился контур двери. Я отползла от Костика к самому окну и прижалась спиной к еле тёплой батарее. Тяжёлая коса оттянула голову назад. Я затаила дыхание, когда дверь распахнулась перед Костиком. Яркое сияние окутало парня. Он смог подняться на ноги без посторонней помощи, а потом выдернул нож из своей груди и бросил его на пол.

— Это так странно, — пробормотал Костик и оглянулся на меня. — Я не чувствую боли.

Мне захотелось приблизиться к парню, но я не осмелилась. Здесь в темноте было очень уютно и комфортно. Воспоминания перестали терзать меня, в голове всё уложилось по полочкам, отчего сразу же стало легко и свободно.

— Дом спрашивает, чего я хочу на самом деле, — произнёс Костик.

Я поднялась и осторожно подошла к парню, оставаясь в полосе темноты.

— Есть комната, это наша спальня. Там живёт воспоминание о моём Косте, таким, какой он был прежде. Запри его там по-настоящему, чтобы он больше никогда не смог покинуть комнату.

— Мне жалко его, — промолвил Костик.

— Тогда убей, — предложила я и отодвинулась от полосы яркого света.

— А что делать с полицейским? — Костик взглянул на меня, хотя и сам уже прекрасно знал ответ.

— Тебе всегда нравился дом на кладбище. Пусть он теперь там и живёт. Ты сможешь навещать его и вести долгие беседы.

— А как бы вы поступили со мной? — поинтересовался Костик.

— Ты самое лучшее воплощение моего мужа, — я попятилась к двери, через которую мы вошли в комнату. — Хочу, чтобы ты получил свободу.

— А вы? — руки Костика охватило оранжевое пламя. — Как мне поступить с вами?! Закрыть в одной из комнат?

Я слишком долго жила в этом доме, чтобы согласиться на такие условия. Мой муж и первый раз пытался упрятать меня в одной из комнат. Я нащупала круглую ручку, улыбнулась Костику и выскользнула из комнаты. Коридор обрёл привычные черты. Полицейский сидел на подоконнике и беспечно болтал ногой, словно ничего страшного и не происходило. Ко мне подошёл муж и презрительно вымолвил:

— Довольна?!

Я пожала плечами, мы уже дважды оказывались с ним в этой ситуации, но все наши решения лишь усугубляли действительность.

— Скоро всё закончится? — спросил полицейский.

— Да, — ответила я. — Костик уже начал процесс трансформации.

Мой муж замахнулся, чтобы ударить меня. Полицейский подоспел вовремя, перехватив его руку и оттолкнув от меня.

— Я всё вспомнил, — сказал он, заслоняя собой от разгневанного мужа. — Ты убивал девушек, чтобы разбудить это проклятое место.

Я прикоснулась к ладоням полицейского, именно таким мне всегда и представлялся Костя. Добрый, отзывчивый и справедливый. Наши пальцы переплелись, я прислонилась лицом к его спине.

— Она снова предала нас! — воскликнул муж.

— Она просто пытается выжить, как и мы все, — спокойно возразил полицейский. — А ты лишь убивал других.

— Ты обязан мне жизнью, — разъярился Костя.

— И это ты называешь жизнью? — горько усмехнулся полицейский. — Просыпаться и ничего не помнить о том, как любил и был любим? Бояться ночи, ведь в кошмарах снова я буду убивать и наслаждаться запахом крови? Надо остановиться.

Солнечные лучи подобрались к моим ногам, стены коридора покрылись сизой дымкой, становясь прозрачными. А потом появились девушки, их было так много и все с печальными лицами. Они окружили моего мужа, каждая тянула к нему свои руки и что-то шептала.

— Оля, уходи, — прошептал полицейский.

— Мне жаль, что нам так мало выпало счастливого времени, — я поднялась на цыпочки и поцеловала его в щёку.

— Пообещай мне, — он схватил меня за руку и грустно улыбнулся. — Пообещай, что больше никогда сюда не вернёшься.

— Обещаю, — привычно солгала я и побежала к лестнице.

Костя закричал, когда девушки набросились на него и повалили на пол. Я оглянулась и увидела, как полицейский открывает полупрозрачную дверь и переступает порог вокзала. Послышался громкий гудок. Костя смог вырваться из цепких рук девушек и бросился к спасительной двери, ведущей в пустыню. Но тут в коридор выскочила Маришка, с её волос на пол посыпались снежинки. Она перегородила моему мужу дорогу и злорадно рассмеялась. Я сделала шаг вниз. Перед глазами появились радужные круги. Я всё помнила и тут же забывала. У подножия лестницы стояла масляная лампа и отчаянно мне мигала. Конечно, можно было остаться и забыться сладким сном в одной из комнат. Может быть, в той счастливой спальне, когда мы с Костей думали, что понимаем друг друга. Или выбрать другую комнату…

Кто-то грубо толкнул меня в спину, я поскользнулась и полетела вниз. Падение пришлось на колени, кожа содралась о деревянные половицы. Я зашипела от боли, схватила масляную лампу и двинулась к выходу из дома.

— Оля, — послышался голос Эдика. — Ты помнишь, что мне обещала?

Свет погас, и дом погрузился в непроглядную темноту. За его стенами начинался рассвет, который завершал цикл. Мне стало невыносимо грустно и страшно. Там, за дверью, была совершенно иная жизнь, непривычная, чужая, отталкивающая. Я опустилась на колени и обхватила голову руками. Видимо, в этот раз мне не выбраться на свободу.

— Оля! — сильные руки племянника подхватили меня и понесли к двери.

— Зачем ты помогаешь мне? — удивилась я.

— Хочу искупить вину Кости, — племянник ласково поцеловал меня в лоб.

Длинная коса оттягивала голову назад. Я обвила руками его шею и расплакалась. Мой муж любил меня, но очень редко проявлял заботу, считая, что его чувства и так для всех очевидны. А мне всегда хотелось большего. Я не могла в одиночестве смотреть телевизор, пока он работал в своём кабинете. Так и мы и подружились с Маришкой.

— Кто-то обязательно должен оставаться в доме, — промолвил племянник и бережно опустил меня на ноги.

Парень распахнул дверь и вытолкал меня на крыльцо.

— Я знаю, что ты всегда оставалась здесь после каждого цикла и бережно хранила все воспоминания, — племянник вытолкал из дома две сумки с моими вещами. — Я пригляжу за Эдиком и Маришкой, просто забудь их и начни новую жизнь.

— Ты можешь пойти вместе со мной, — я протянула ему руку, предлагая покинуть дом.

— Тогда Костя получит лазейку вернуться и продолжить своё грязное дело, — он прикоснулся к моим пальцам, а потом резко отдёрнул руку. — Будь счастлива!

Дверь захлопнулась перед моим носом, и меня обожгло рассветом.

Спустя месяц…

Я сошла с поезда и уверенно направилась по незнакомой улочке. Морской ветерок трепал мои короткие волосы. Я улыбалась, наслаждаясь своей новой жизнью. Издалека долетал гомон чаек, встречающих новый корабль. Улица увела меня от моря к высотным домам, прячущимися в тени скалы. Я быстро нашла двадцать четвёртый номер, позвонила в домофон, и консьерж мне любезно открыл дверь.

Окна моей квартиры выходили на море. Я заварила кофе и уставилась на гору, вспарывающую воду. Над ней кружились чайки, мимо проплывали корабли и танкеры. Мой кофе медленно остывал в кружке. Так странно быть счастливой вдали от своего дома. Я помнила каждую морщинку на лице мужа, но вот его голос исчез из моей головы. Новые, яркие впечатления заполняли мою жизнь, выталкивая из неё прошлое. На краешке сознания крутилось какое-то надоедливое обещание, которое тонуло в прибрежных волнах.

Я поставил кружку на подоконник и отступила назад, словно хотела спрятаться от яркого солнца. Тоска сдавила моё сердце, и мне снова захотелось вдохнуть аромат яблоневого сада под окном моего дома, услышать скрип половиц. Но больше всего я жаждала увидеть Костика. Как он справляется с домом? Не обижают ли его соседи? Я достала из кармана мел, подошла к стене и нарисовала замочную скважину. Опустилась на колени и заглянула в неё. В окно за моей спиной ударилась чайка, я вздрогнула от неожиданности, но не повернулась к ней. Птица громко вскрикнула и отлетела прочь, из нарисованной замочной скважины потянуло морозным воздухом. Я облегчённо вздохнула и улыбнулась.

Невозможно убежать от своего прошлого. Ведь в тот доме я оставила своё сердце, свою душу. И новая жизнь со всеми её прелестями и радостями не могла утолить моего лютого голода. Я потянулась к круглой ручке двери, появившейся прямо из стены, повернула её и потянула на себя. Ветер принёс ворох снежинок, рассыпав их по полу. Я накинула на плечи тёплую шаль и шагнула в зиму, плотно прикрыв за собой дверь. Снег приятно хрустел под ногами, тяжёлые гроздья рябины оттягивали ветви к земле. Я прошла по протоптанной тропинке и добралась до следующей двери. С моих губ сорвалось облачко пара, было волнительно и боязно одновременно вернуться домой. Я осторожно приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Тишина. Словно никто больше не живёт здесь.