Если б не было тебя 2. Марк

Глава 7-1

- Ты мне врал,- хриплю, глядя прямо в мечущие молнии глаза, похожие на темные небеса.- Ненавижу тебя, ненавижу.

Мой шепот вплетается в чужой, далекий смех, несущийся из чудом уцелевшей мембраны, почти на уровне слуха. А может это просто игры моего разума. Но я глохну, будто от раскатов небесного грома – способного уничтожить все, выжечь, превратить в пустошь.

- А вот сейчас ты говоришь правду,- изуродованная щека Марка дергается, словно на ниточках. И лицо в полумраке комнаты кажется маской монстра. Но я могу различить проглядывающую сквозь нее боль этого странного человека. Я ее чувствую физически. Настолько сильно, что борюсь с желанием согнуться, будто от удара в солнечное сплетение. Его боль разливается по моим венам яростной раскаленной лавой. И я понимаю, что опустошена, высосана, что больше не могу даже дышать. Последние крупицы воздуха толчками покидают мой измученный организм.

- Да,- шепчу, отдавая этому нехитрому действию последние силы.- Да, это истина. Та, которую хочешь слышать ты. Тебе так проще, ведь правда? Проще лелеять свою боль, когда в душе нет жалости. Но когда она просыпается, становиться страшно, ведь так? Ты это сейчас чувствуешь? Страх? Ты боишься. Это не постыдно. Я тоже умираю от ужаса. Ты ведь...

- Заткнись,- его хрип режет сгустившийся воздух. И телефон, давно уже молчащий, летит куда-то за диван. А мне больше не страшно. Я вспоминаю. Чертовы знаменья прошлого обрушиваются на меня словно каменный оползень, придавливают к земле, и я с трудом удерживаюсь на ногах.

- Марк, я солгала.

- Твое раскаяние ничего больше для меня не значит,- твердая сталь в голосе, огонь яростной ненависти в глазах мужчины, которого я столько лет ненавидела. Который был моим демоном и проклятьем. Теперь я чувствую боль совсем иную. Его холодность кажется убийственной.

- Я солгала не тебе. Себе. Я больше не могу ненавидеть тебя, — шепчу я, умирая от, выкручивающего душу, будто рваную измочаленную тряпку, страха.- Ты больше не ад для меня, слышишь? – шепот переходит в надрывный крик, который рвет горло самопроизвольно, не подчиняется моему разуму. И я не ангел. У крылатых посланцев небес нет души. А моя сейчас начинает свое последнее воскрешение.- Марк, помоги нам. Спаси моего сына.

Он молчит, так отвратительно – ужасно. Смотрит на меня, и в его омутах больше нет той яростной ненависти. Усталость. Марк похож на сломанного игрушечного супергероя, в которых так любил играть мой сын, когда я еще была собой. Не Ангелом со сломанными крыльями и выжженной дырой в груди. Не женой монстра. Не пленницей того, кому готова отдать последние, чудом уцелевшие остатки того, что нормальные люди зовут душой.

Молча. Он движется молниеносно, в кромешной тишине. Убьет? Наверное, умереть от рук того, кому вверяешь свою жизнь, самый большой парадокс. А может правильно? Кровь за кровь.

Сильные пальцы сжимаются на моем подбородке, не давая даже возможности на побег. Да я и не собиралась. Боль. Боль. Боль. Она плещется в его взгляде, кривит каменные губы, которые вдруг оказываются совсем близко. Катастрофически, оглушающе, бескомпромиссно.

- Я больше не могу ненавидеть тебя,- повторяет он мое недавнее признание.- Потому что рядом с тобой я оживаю. Я дышать могу, слышишь. Ты и вправду не Ангел.

Я не ангел. Я таю в руках человека, отнявшего у меня годы жизни. Я предаю сейчас все то, что долгие годы считала догмой. Я сейчас распадаюсь на атомы, отдавая душу тому, кто просто обязан стать моим спасением. Все то, что столько лет меня убивало, оказалось фарсом. Монстры, оказывается, совсем не похожи на демонов. Они живут рядом с нами. Улыбаются, едят, спят, делают вид, что любят. Дарят иллюзии правильного непогрешимого счастья.

- Я найду твоего сына,- шепчут губы, которые секунду назад опаляли огнем нежности.

- А потом? – жду ответа, и боюсь его. Потому что понимаю, что любой ответ станет приговором.

- Я отпущу вас, Ангел,- Марк качает меня в своих объятиях. А мне хочется кричать «не отпускай», хочется умолять «не прогоняй», хочется просто быть рядом с моим нежным убийцей, выдирающим из моего тела остатки души с корнем, даже не подозревающим, что я скоро превращусь все же в ангела. В тот самый миг, когда свершу свое предназначение. Сделаю то, что мне предначертано. И отдам долг этому изломанному, жесткому человеку. Отдам с процентами.

Есть связи нерушимые. Такие, которые сплетает кто-то очень могущественный. Кто-то там. Играет нашим судьбами, словно марионетками. Дергает за невидимые нити, которые порой перепутываются так, что их невозможно распутать. Только если разорвать, или сломать несчастную куклу. Но тогда, игра закончится.

Марк

Некоторые двери должны оставаться закрытыми. А некоторые сказки непрочитанными. Пряничный домик засыпает, лишившись подпитки. Зло живет теперь в другом месте. В доме, где больше не живут Ангелы.

Буквы горят, кровью на экране смартфона. Чертовы буквы, похожие на ягоды рябины, на снегу. Говорят это любимые ягоды Смерти. Я стираю сообщение, борясь с едкой тошнотой. В этом доме больше нет жизни.

Ангел сидит в кресле и отрешенно смотрит на мелкую синицу, влетевшую в открытое окно. Мерзкая птица боится, бьется в стены, но не издает ни звука, ни писка.

- Плохая примета,- шепчет Ангелина, но не встает, чтобы помочь глупой птахе, которая сама себя загнала в ловушку. Странная синица – грудка не желтая, а пестрая. Переливается всеми цветами радуги.- Птица в доме – плохая примета. Когда умер мой муж в дом влетел ворон. Черный, с лиловым отливом. Он не умер же? Какая я дура.

- Ты не хочешь ей помочь? – спрашиваю, не сводя взгляда со скрюченной женской фигурки, мерно раскачивающейся в кресле качалке. Взгляд Ангела пуст, с тех самых пор, как телефон прозвонил в последний раз.

- Марк, ей не страшно,- шепчут бескровные губы, и каемка вокруг них становится такой яркой, будто нарисованной нетвердой, дрожащей рукой.- Но ты прав. Пожалуй ей стоит помочь.

Птица начинает кричать, когда оказывается в почти прозрачных женских руках. Ангел права, ей не страшно. Больно. Крыло видно переломано. Наша помощь смертельна для этого маленького существа. Синица сдохнет, оказавшись на улице.

- Она не пала,- удивленно шепчет Ангелина, прижав к себе притихшую птичку.- Она пришла в гости. Она пришла сказать. Марк, я знаю...