Тайный папа для двойняшек

Глава 16

— Анька! Открывай! Открывай немедленно!

Я проснулась от настойчивого стука в дверь. Кто-то не просто стучал, а выбивал двери с диким ором в придачу. Сначала показалось, что это снова вернулась она. Какая она яркая — Альбина. От нее так веяло деньгами, роскошью. Скорей всего, под стать ему. И дочка у них очень милая. Глупо было думать, что у него никого нет.

Но вряд ли это она сейчас выбивает мою дверь. Она настолько корректно выражалась, так себя преподносила, будто тут одни отбросы общества, а она бельгийская королева.

Я даже толком ничего не могла ответить, что-то промямлила от неожиданности. Да, ко мне не каждый день приходят жены парней. Такого не признаю. Для меня семья — это святое. Отношения с женатым — табу. Хотя бы по той самой причине, что отец бросил нас, ушел к другой. И во всех смертных грехах я долгое время винила только его новую жену.

Нет, не смогу… Не смогу разбить чужую семью, это намного сильнее меня.

Сонно потерла глаза, затем медленно встала с кровати и поплелась в коридор, шаркая тапками.

— Что случилось? — спросила, когда открыла дверь.

Передо мной стояла соседка. Руки в боки, глаза горели. Орала, возмущалась, кривила губы и громко топала. Есть такие женщины — скандалистки. Заводится с пол-оборота и если сегодня не поругается — все! День не удался.

— Что, что. Мать твою упаковали в лучшем виде и увезли. А ты все спишь, спишь. Проспишь все на свете.

Но ей ли объяснять, что я не спала всю ночь. Думала, размышляла и если заснула, то только под утро.

— Куда? — никак не могла понять, в чем дело. Как упаковали? Как подарки упаковывают? Да, подарочек мама — то, что надо. Все же я не до конца еще проснулась. Или она говорит слишком странные вещи.

— Где ей самое место. В дурке. Что она вытворяла! Где это видано, — возмущалась соседка. — Бегала раздетая и кричала: «Бомбардировщики атакуют». Какие, к едрене фене, бомбардировщики? Все, съехала с катушек окончательно.

Бросив все, я поехала к ней.

Белые стены, белые потолки и яркий, ослепляющий свет.

Мама сидела в смирительной рубашке. Глаза нервно бегали из стороны в сторону.

Подошла ближе к ней, хотела провести рукой по ее взъерошенным волосам. Она резко дернулась и поджала губы.

— Они здесь, — почти прошептала. — Враги наступают. Контрреволюция! — говорила так убедительно, так… что казалось, вот-вот выйдут люди с флагами, красным знаменем, и будет шествие, будет парад.

— Мама…

Я не находила подходящих слов. Больше всего на свете мне не хотелось видеть ее в таком состоянии. Она не такая, это все зеленый змий, который вселился в нее и травит душу. Она хорошая, добрая, чуткая. Просто нужно изгнать этого демона раз и навсегда. А врачи… Они ей помогут. Я верю, иначе не может быть.

В белой комнате, держа руки за спиной, появился врач.

— Скажите, доктор, что с ней? — обратилась к нему.

— Пойдемте… — Он указал мне рукой на выход. И лишь когда мы выходим в коридор, снова обратился ко мне.

— У вашей мамы типичная шизофрения.

— Ей можно помочь?

— Можно. Почему нельзя. — Он остановился возле окна. — Но лечение стоит денег. Мы, конечно, сделаем все, что в наших силах…

Деньги. А денег у меня нет. Хотя…

После разговора с ним я прибежала домой и впопыхах достала шкатулку. Наверное, при других обстоятельствах никогда бы на это не решилась. Взяла кольцо, которое подарил мне Кирилл, и крепко сжала в руке. Я забуду его. Навсегда. У меня получится.

Ломбард, в котором принимали ювелирные изделия, находился в трех остановках от дома. Когда я ездила в центр, всегда обращала внимание на большую вывеску.

Разжала ладонь, посмотрела на красивое колечко. Продать кольцо — все равно, что расстаться с мечтой. Кирилл… Ты так стремительно ворвался в мою жизнь и так же стремительно исчез из нее. Но я очень сильно хочу, чтобы ты был счастлив. А деньги… они сейчас нужнее маме.