Тайный папа для двойняшек

Глава 49

- Мамочка, куда мы так спешим? Почти не успеваем за тобой…

Останавливаюсь. Замираю. Прислушиваюсь. Шорох, рев машин, отъезжающих с парковки и приветливое «здрасти» родителей, забирающих своих детей из детского сада. Мы стоим возле железной калитки и действительно, почему я бегу? Куда я бегу? Зачем я бегу? Сама не понимаю. Скорей всего, это нервное. Стоит лишь представить, что расскажу ему про двойняшек, и по телу пробегает нервная дрожь.

Возможно, боюсь его реакции. Нет, он должен знать и моя ошибка в том, что я не сделала этого раньше. Но лучше поздно, чем никогда.

Наверное, после очередной встречи с ним, я буду отходить, как после долгого запоя. Как делала моя мама, когда в очередной раз решалась завязать. Но лучше об этом не вспоминать. И я отбрасываю эту мысль от себя, как что-то ненужное.

Сажусь на присядки перед любимками, смотрю в их выразительные глаза и легко улыбаюсь. Они смотрят на меня с таким пониманием, с такой нежностью.

- Мамочка, мы тебя так сильно любим.

- А я вас очень сильно люблю.

Их ладошки в пушистых варежках тянутся к моим плечам.

Обнимают крепко-крепко. Вот-вот я не удержу равновесия и завалюсь вместе с ними в сугроб. Думаю, для них это будет безумно весело.

– Предлагаю сегодня устроить самое настоящее чаепитие, - говорю, когда заканчиваются наши дружеские объятья. - Чай с яблоками и корицей? Или с лимоном, медом и имбирем?

- С печеньками! – Ксюшка улыбается, на ее личике появляются заметные ямочки.

- Да. С пряниками, ванильными! - Арсений подпрыгнул.

- А можно будет взять твою косметичку? – также радостно произносит Ксюшка.

- Зачем косметичку?

- Хотелось быть такой же красивой как ты…

- С косметичкой мы тоже что-нибудь обязательно придумаем.

И лишь, когда мы приходим домой, дети переодеваются в домашнее: шорты и слегка растянутые, но удобные майки, моют руки, садятся на диван, включают мультики, я решаюсь с ними еще раз поговорить на волнующую для меня тему:

- Хочу познакомить вас с одним человеком.

- С кем мамочка? – Арсюшка округляет глаза.

- Ты такой недогадливый братик! – Ксюшка берет его за руку.

- Помните, вы меня спрашивали…, - я сильно нервничаю и не могу даже договорить.

- Почему шоколадные конфеты такие вкусные? – Арсений никак не поймет в чем дело.

– Нет, дело тут не в конфетах, мои дорогие сладкоежки.

– Где наш папа? Наш тайный папа? – Ксюша задает вопросы с такой легкостью, что мне тоже становится немного спокойней.

Дети к этому относятся проще, намного проще. Это я слишком волнуюсь и переживаю. В этом плане взрослым сложнее.

– Да, - говорю и выдыхаю. – Вы у меня такие умняшки.

– Круто! А мы пойдем с ним на детскую площадку? – С интересом спрашивает Арсюша.

– Возможно.

– Ура!

Дети захлопали в ладоши и принялись друг друга обнимать. Такие искренние, дружеские объятья брата и сестры. Если честно, мне даже сложно подсчитать сколько раз на день они обнимаются.

- А тетя Рита? Она давно не приезжала к нам в гости.

Рита резко пропала. Не отвечает на телефонные звонки, не перезванивает. Хоть в розыск подавай. Как же сильно мне хотелось с ней поделиться, рассказать, что снова со мной произошло. Она бы точно, беззаботно хлопнула бы меня по плечу сказав, что моя жизнь полна непредсказуемых событий.

Дети еще долго не могут заснуть. Сегодня тот самый случай, когда нужно десять раз попить водички перед сном, второй раз почистить зубы и сходить в туалет. Не спится моим очаровашкам. Мне тоже, и тому есть причина. Они ждут встречу с папой, а я жду встречу с человеком, которому уже давно принадлежит мое сердце. И как оказывается, ждать всегда сложнее.

Обожаю проводить время с детьми. Когда выходной, когда не нужно рано вставать. Когда крепко обнимаешь, целуешь в заспанные щечки, желаешь доброго утра, а потом идешь готовить завтрак.

Мы рисуем, играем в прятки, пьем чай с маленьких кружечек, пытаемся все дружно запеленать куклу Ксюши.

А после того, как они съедают всю овсяную кашу, (что удивительно) просто замучили вопросами: когда состоится знакомство и когда мы пойдем на детскую площадку?

На площадку пришлось идти ближе к обеду, когда я загружаю стирку, мою посуду и несколько раз звоню Рите. Она продолжает не отвечать, а я продолжаю волноваться. Надеюсь, она скоро объявится и с ней ничего не случилось, потому что на самом деле я волнуюсь.

Дети резвятся на площадке, доносится их звонкий смех. Смотрю, как Арсюшка съезжает с заснеженной горки, как Ксюшка пытается слепить маленького снеговика. Катает снежные комочки, ставит друг на друга, а они падают и рассыпаются. Да, сегодня небольшой морозец, но все же снег лепится плохо.

- Мамочка! Мне варежки мешают, можно снять?

- Без варежек ручки замерзнут, - отвечаю Ксюше, которая пытается справиться с мини-снеговиком.

И она снова продолжает пытаться, что-то слепить.

Упорство… Даже не могу сказать от кого она унаследовала такую черту. Скорей всего не от меня.

Ну вот сейчас немного погуляем, подышим свежим, морозным воздухом и пойдем кормить Жулика. Скорей всего, он ждет нас под дверью, а если не ждет, то обычно встречает, когда мы возвращаемся домой.

А еще нужно купить чехлы для коньков, сделать поделку в детский сад, забежать в детский магазин, купить постельное белье по скидке. У меня планы. Столько планов. Постоянно планирую, составляю, распределяю. Так проще, так легче. Появляется уверенность в завтрашнем дне.

Но в мои планы совершенно не вписывается то, что происходит дальше.

Я даже предположить не могу, что увижу ее еще когда-нибудь. Мне хватило всего одной встречи, которую я запомнила на всю жизнь.

Я не знаю, что мне сделать, чтобы наконец-то разорвать этот замкнутый круг.

Он – я – она и мои дети.

Не помню, как она присела на скамейку возле меня, наверное я слишком погружена в свои мысли. Но цветочный шлейф ее духов, песцовая шубка возвращает меня в реальность. Поднимаю голову и смотрю на нее, она же смотрит вдаль, как играют мои дети. Задумчиво смотрит и молчит и взгляд у нее такой отстраненный, она даже почти не моргает.

Даже представить не могу, что ей нужно.

- Они очень похожи на него. Это сложно не заметить, мальчик особенно, как две капли воды. В основном, на пап больше похожи девочки. А я так и не родила ему детей, – наконец-то произносит она.

Не понимаю к чему клонит, почему она здесь, что хочет этим сказать? Всего одна встреча с ней и возникает столько вопросов.

Снова перевожу взгляд на нее, но она так спокойна, так уравновешена. Словно ей не нужно было набираться храбрости, чтобы прийти сюда. Она просто взяла и пришла, потому что так решила.

- Я уезжаю, - и снова ее тихий, вкрадчивый голос.

Не свожу глаз с двойняшек. Хочется встать, подбежать к ним, обнять их под любым предлогом. Поправить шапочку Ксюшки, завязать потуже шарфик у Арсюшки. Они так рядом мои родные, так близко, а она что-то говорит про моих детей.

- Кажется, это твое, - она расправляет ладонь и протягивает в мою сторону.

И екнуло в сердце, да так глубоко. Потому что я сразу узнаю. Разве такое можно забыть. Я помню, как я ходила в ломбард, но самое главное я помню, как он мне его подарил, как надевал мне на безымянный палец правой руки и говорил, что я стану его женой. «Навеки, вечные», - шептал он мне.

На ее тонкой ладони лежало то самое кольцо, которое мне подарил Кирилл.

Нет, это колечко ни с каким другим не перепутаешь.

- Как оно у тебя оказалось?

- Я наверное, должна перед тобой извиниться, но мне ужасно не хочется этого делать, - продолжает говорить так же тихо, будто нас кто-то подслушивает, кто-то еще сидит рядом с нами, но рядом с нами никого нет.

- Я вернула тебе то, что давно должно принадлежать тебе. Возьми, оно твое.

Аккуратно беру украшение в руки и словно окунаюсь в то самое время, которое было для меня, как наваждение.

Она поднимается со скамейки, уходит не прощаясь.

Я сжимаю кольцо с такой силой, которая сосредоточена в моей руке и смотрю ей вслед.