Во всем виновато шампанское

— Я должен кое с кем переговорить, — пробормотал Лоренцо. — Эндрю, было приятно снова тебя увидеть.

Он кивнул нам с Верой и повернулся, чтобы уйти, прихватив по дороге бокал шампанского.

— Думаю, мне следует оставить вас, чтобы поприветствовать всех и последовать примеру Лоренцо. Даже когда это не бизнес, это все равно бизнес.

— Это всегда так, — согласилась Вера с грустной улыбкой.

Эндрю обнял Веру и пожал мне руку с очередным поздравлением, оставив нас наедине.

Однако, как только он ушел, его место заняли ее подруги.

— Ну, как поживает дорогой папочка? — спросила Рэйлинн.

— Он в порядке, — ответила Вера.

— Ты такое трепло, ну да ладно.

— Дамы, — поприветствовал я.

— Привет, Николас, — поздоровалась Рэйлинн.

Нова нежно улыбнулась.

Эти три женщины составляли адскую триаду. Рэйлинн — смелая, вероятно, доставила им больше всего неприятностей. Нова — тихоня, следующая за ними, подчищая беспорядок, чтобы их не поймали. И Вера — что-то среднее между ними. Чопорная и вежливая, и скрывает ту сторону, которая раскрепощалась, когда рядом была Рэйлинн.

— Это прекрасное место. Не могу поверить, что ты здесь живешь, — сказала Нова.

— Счастливая сучка, — добавила Рэйлинн. — Очень сложно найти хорошую недвижимость в районе Центрального парка. А такую, где есть место для проведения мероприятий? Иголка в стоге сена.

— Я еще не переехала.

— Почему? — спросила Рэйлинн, оглядывая меня с ног до головы и приподнимая бровь.

Я чувствовал себя куском мяса, который взращивают для еды.

Вера неловко рассмеялась, но в то же время ухитрилась сверкнуть глазами. Нова толкнула Рэйлинн локтем, и трое вступили в молчаливый спор, после чего Рэйлинн закатила глаза, решив опустить этот вопрос.

— Итак, Николас. Ты позаботишься о нашей девочке?

Вера и Рэйлинн уставились широко раскрытыми глазами на Нову, которая выглядела словно чопорная мать, решающая, достаточно ли я хорош для ее драгоценного ребенка.

— Настолько, насколько она мне позволит.

Нова сжала губы, словно пытаясь сдержать смех.

— Хорошо.

— Но главный вопрос в том...

Глаза Веры расширились, когда она повернулась к Рэйлинн, и я приготовился к тому, что скажет эта дерзкая женщина.

— Будешь ли ты хорошо ее трахать?

— Господи. Прекрати, — прошептала Вера, оглядываясь по сторонам, чтобы посмотреть, кто еще мог услышать.

Я встретил вызывающий взгляд Рэйлинн, честно ответив ей. Одновременно бросая вызов Вере.

— Настолько, насколько она мне позволит.

Медленная улыбка Рэйлинн подтвердила, что она знала правду о нашей ситуации и, без сомнения, знала больше, чем я, об упрямстве Веры, мешающем ей пользоваться всеми преимуществами нашего брака.

— Хорошо.

— Ну, теперь, когда с этим покончено, — сказала Вера, раздраженно глядя на нас двоих.

Нова опустошила свой бокал с шампанским.

— Да. Не знаю, как вы, но я бы не отказалась от еще одного бокала. — Она переплела свои пальцы со все еще ухмыляющейся Рэйлинн. — Мы оставим вас, чтобы вы могли поприветствовать остальных гостей.

Вера прижала пальцы к центру лба.

— Прости за это, — пробормотала она.

— Не извиняйся. Она мне нравится.

Вопросительный взгляд метнулся ко мне, беспокойство исказило ее черты.

— О, ну, как и большинству мужчин.

Как она могла предположить, что я предпочел Рэйлинн ей, понятия не имею, но я решил закрыть эту тему прежде, чем это зайдет дальше.

— Не так. Ее интересно слушать. Но мне нравится твоя обеспокоенность тем, что я хочу кого-то, кроме тебя, — позлорадствовал я.

— Я не обеспокоена этим.

Она выпрямилась и попыталась отмахнуться от своей непроизвольной реакции.

— Хмм... — Я медленно отвел ее в укромный уголок. — Ты уверена?

— Да. Почему меня должно волновать, кто тебе нравится, а кто нет? Мы же не нравимся друг другу?

— Я не нравлюсь тебе? Это причиняет мне боль.

— Да, конечно, — сказала она, закатив глаза.

— Когда-то я тебе нравился.

— Я не знала, что это был ты.

Ее дерзкий ответ был испорчен тем, что она запнулась, когда ее спина ударилась о стену.

Я шагнул вперед, нарушая ее личное пространство, положил руку на ее бедро, вытянув большой палец так, что слегка коснулся тазовой кости.

— Я могу напомнить тебе. Без масок. Лицом к лицу. Твои ноги, обхватывающие меня.

Нужно отдать ей должное за то, что она вскинула подбородок и высокомерно изогнула бровь, но ее вздымающаяся грудь и тяжелое дыхание выдали ее. Язык скользнул по пухлым губам, глаза переместились на мои.

— Нет, — прошептала она, пытаясь солгать. Но желание витало в глубине ее карих глаз, словно расплавленное золото.

Я переместил руку на ее ребра.

— Ты выглядишь потрясающе.

Еще один глоток.

— Спасибо.

— Мне необходимо приложить неимоверные силы, чтобы не поиметь тебя здесь, в этом углу. Этот белый цвет, вся эта чистота, когда я знаю, что все иначе, мне это нравится. Словно у нас есть маленький секрет о том, какой распутной ты можешь быть. — Наклонившись, я прижимаюсь носом к ее носу, поглощая ее быстрые выдохи. — Или распутная ты только со мной?

Приоткрытые губы умоляли меня поцеловать ее, брать, брать и брать. Желая продлить этот момент, желая увидеть, смогу ли услышать, как с ее губ сорвется мольба о большем, я сдержался. Вместо этого поднял руку выше, чтобы погладить ее грудь. Большим пальцем провел туда-сюда, оживляя твердый кончик, пощипывая нежный бутон.

— Ты скоро станешь моей женой. Почему бы просто не уступить? Подсластить нашу сделку.

Мгновенно женщина, тающая в моих объятиях, напряглась. Крепкая рука прижалась к моей груди, легко оттолкнув назад.

— Может быть, я и согласилась выйти за тебя замуж, но не более того. Я не продаю свое тело, как проститутка. Кроме того, я тебе не по зубам. Я не такая, как все женщины, которые пляшут под твою дудку достаточно щелкнуть пальцами. К несчастью для тебя, со мной много хлопот.

Она пронеслась мимо, даже имела наглость задеть меня плечом. У меня вырвался смешок, и немного завело ее неповиновение. Но еще больше меня завело то, как она отреагировала на мое прикосновение. Возможно, Веран не хотела признавать, как сильно хочет меня, но скоро мы будем жить под одной крышей, и ей некуда будет бежать.

Взяв бокал шампанского, я вышел из комнаты, давая своей будущей невесте отсрочку. Пройдя несколько футов, услышал голоса, которые заставили меня притормозить и остановиться вдали от посторонних глаз.

— Я уже дважды спрашивал.

— Анджело всегда был упрямым засранцем, завидующий успеху моей компании.

Я не сразу узнал первый голос, но Лоренцо я узнал бы и во сне.

— Поэтому, если мы не поженимся, мое имя не будет на здании. Он не будет инвестировать столько, сколько изначально планировал, если имя Конти не будет стоять рядом с именем Мариано.

Кэмден.

Мне было неприятно видеть его здесь, но приличия требовали, чтобы были приглашены все. Особенно те, кто занимает столь высокое положение в фамильной компании Вераны.

— Cazzo! (прим. пер.: Cazzo (итал) – бл*дь, блин, сука, дерьмо). Семья Камиллы преследует меня, даже когда их нет физически рядом. Эта чертова поправка в контракте компании. Необходимость быть членом семьи, чтобы добавить свое имя в компанию, — это архаично и чушь собачья. Это моя компания. Я должен иметь возможность добавлять тех, кого хочу.

После этой гневной тирады стало понятно, почему Лоренцо заставлял Веру выйти замуж за Кэмдена. Я знал, что «Mariano Shipping» разваливается, но не ожидал, что Лоренцо продаст свою дочь мудаку вроде Конти, ради своего спасения.

Хотя мне стоило догадаться. Я на собственном опыте знал, каким холодным и расчетливым он может быть. Это делало присвоения Веры у него еще более приятным и не оставляло сожалений о том, что я использовал ее в своих целях. Она должна быть благодарна, что я не Кэмден, за которого ее заставляли выйти замуж.

— Гребаный Раш, — усмехнулся Кэмден. — Что-то новое и блестящее замаячило перед Верой, а она гоняется за его членом, словно шлюха.

Я сжал кулаки и двинулся за угол, но тут меня остановил глухой стук, за которым последовало «уфф»

— Ты говоришь о моей гребаной дочери, — прорычал Лоренцо.

— Дочери, которую ты продавал мне, чтобы спасти свою компанию, — слегка задохнувшись, ответил Кэмден.

— Я сделал это с расчетом на то, что ты позаботишься о ней. И не будешь эгоистичным мудаком, который обижает ее. Не смотри на меня так, будто это я все испортил, потому что твой дерьмовый характер оттолкнул ее.

— Неважно. Она проиграла и упустила свой шанс. Раш — нувориш (прим. пер.: Нувориш — быстро разбогатевший человек из низкого сословия), у него нет наших связей. Он не сможет обеспечить ту жизнь, к которой она привыкла.

— Это все гребаная неразбериха.

— Но не все потеряно. Мой отец будет инвестировать, если у меня будет руководящая должность. Все, что нам нужно, это еще один инвестор. Я готов действовать на будущее, и когда Верана уйдет от этого высокомерного засранца, я буду там. Мы поженимся, и фамилия Конти объединится с Мариано. Нам просто нужно терпение.

— Нам нужен молчаливый инвестор. И будем надеяться, что Верана не залетит за время своего брака. После смерти отец Камиллы завещал акции, ребенку Веры. При нынешнем положении дел терять акции опасно. Мне нужно сохранить как можно больше акций под своим контролем.

— Нашим контролем, — поправил Кэмден.

— Неважно, — проворчал Лоренцо. — Я позвоню адвокатам, чтобы они защитили то, что принадлежит мне — то, что осталось от Камиллы. Не думаю, что у Раша достаточно денег, чтобы представлять угрозу.

Отвращение скрутило мои внутренности. Часть меня хотела верить, что он заботится о Вере, но больше его заботила компания. Верана была для него всего лишь пешкой.

На*бать кого-то чужого — это одно, но поступать так с членом своей семьи — другое.

Моя решимость росла. Я заберу его компанию и заберу его дочь, защищая ее от двух монстров по ту сторону стены.

Идя обратно к своей будущей жене, я изо всех сил старался выкинуть из головы информацию о том, что ребенок получит дополнительный пакет акций компании. Мы договорились, что в период нашего брака не будем заводить детей, но я не мог игнорировать соблазн сделать свою победу еще более уверенной с появлением ребенка.

Но нет. Я женюсь на Веране под ложным предлогом, использую ее в своих корыстных целях, о которых она не подозревает.

Обрюхатив ее, я стал бы ничем не лучше монстров, использующих ее как пустое место. Я не мог этого сделать.

Или мог?

ГЛАВА 18

Вечеринка прошла словно в тумане. За исключением того небольшого промежутка времени, когда я убежала от Нико, он не отходил от меня ни на шаг. Его рука была словно приклеена к моему бедру, он отстранялся только для того, чтобы взять меня за руку, убрать волосы в сторону, гладил обнаженную спину, прикасался ко мне любым способом, изображая любящую пару.

Все это время я была напряжена, держалась изо всех сил, чтобы не начать умолять его взять меня, как он говорил раньше.