(Не) время для любви

— Так все же тебе удалось оседлать эту парочку? — не собиралась отступаться женщина. — Требую рассказ в мельчайших подробностях. А еще лучше с картинками. У нас с девочками не так много возможностей оценить эстетическую прелесть тренированных мужских тел.

— Тогда вам просто нужно чаще бывать на тренировочном полигоне, — без тени иронии пробормотала себе под нос. — Знаете ли, там еще в мою юность можно было словить сердечный приступ от вида тех самых тренированных тел. Знаете ли, кадеты почему-то свято уверены, что спортивная форма для слабаков, и зачастую пренебрегают оной. Да и не только студенты…

— Все равно это не то, — подсела ко мне профессор травоведения и народного врачевания. — Никто не будет демонстрировать стальное напряжение мышц в таких-то условиях. Мы же все девочки… Нужно делиться информацией.

— Дамы, как вам не стыдно? — прикрикнул на галдящих профессоров новый заместитель ректора. — Честное слово, ведете себя многим хуже студентов! И как вас на работу взяли с подобными мыслями в голове? Берите пример с миссис Камелд, вот где образец для подражания. Ни один мускул на лице не дрогнул.

— Что ты прибедняешься, старый лис? — махнула на него рукой дородная рыжая ведьма со змеиным прищуром глаз. — А то мы идиотки, не знаем, как вы молоденьких профурсеток обсуждаете. Уж в бороде-то седина, а все туда же, на ножки засматриваться. Мы хоть из праздного интереса, а не в койку любовницу подбираем.

— А Камелд твоя – отмороженная дура, — выплюнула ее коллега. — Губы накачала, сиськи отрастила, и считает, что все теперь можно. Тьфу! Стерва недобитая. Правильно тебе Жарнель обещала ее с крыши скинуть, если от ее мужика руки не уберет. Довела несчастного, помер на рабочем месте. А мужик-то был всем на зависть.

— Оставьте свои бабские думы при себе. Никто не доказал, что смерть нашего уважаемого ректора Канвижера произошла из-за связи с миссис Камелд, — попытался защитить блондинку профессор боевой магии.

— Зато все знают, что та к любому бы в трусы залезла, ее бы ничто не остановило, — ощетинились преподавательницы. — Мы тут все без году неделя, а уже наслышаны о ее похождениях. Постелью себе в мире путь прокладывать не всякая сможет. Я бы на нее месте за должность под старикашку не легла бы, да и в свои сорок под семидесятилетнего хоть за все бриллианты мира!

— До чего же поганые у вас, старых кошелок, языки, — проскрипел пожилой маг темной ритуалистики. — Все бы молодку задевать. И как рот-то открылся на нее клеветать. Пришлая девка вообще не стыдится!

— А чего я, по-вашему, должна стыдиться? — склонив голову к плечу, я медленно помешивала сахар в кружке.

— Спать с замужними и у таких хороших девочек мужей уводить. Самой уже тридцать скоро, а ни мужа, ни детей. Не девка, а одно расстройство, — пошел он в атаку на меня.

— Невеста? — задушено выдохнула Инистра.

— Или на это мне тоже нужно брать разрешение у вас? — сверкнул глазами блондин и сложил руки на груди.

— Стой, ты женат. Как твоя жена отреагирует на то, что у тебя неожиданно появилась эта пропащая? — попыталась ухватиться за осколки разбившегося мира Камелд.

— И что? — непонимающе вскинул тот бровь. — У меня никогда не было магического брака, а министерский для магии рода ничего не значит. Можешь успокоиться, ты тоже фактически не замужем, коли не венчалась перед ликом предков. Из всех, кто сейчас сидит за столом, лишь старшее поколение на самом деле в браке. А мы так, все пока играем в семьи, чтобы забить пустоту взрослой жизни чем-то осознанным.

— Ой, девочки, какая нынче молодежь пошла, — тут же зашептались дамы. — Я вот помню, как волнительно было стоять с Людовиром подле алтарного камня. Ох, так мурашки и пробирали до костей. А сейчас? В министерстве закорючку поставили – и нате вам, уже муж да жена. Тьфу! Эсбилочка, ты такой дури не твори, с этой малохольной примеру не бери, сразу к алтарному камню рода тащи. Пока всех клятв не даст, даже не собирайся «да» ему говорить.

— Вот именно, — фыркнула ее соседка. — А то будешь, как вон та идиотка, по членам скакать. Молодость кончится – и что дальше делать?

— Пойдет попрошайничать на улицу, — начали ехидно подкалывать женщины заносчивую белобрысую дурочку.

— Да, чтобы вам, клушам, своей желчью подавиться, — не выдержав, взвизгнула Инистра. — А тебе, Авгельд, я бы посоветовала ходить и оглядываться. Думаешь, умнее всех? Нашла себе защиту в лице Стиверса. А от тебя, Тонсли, я такого не ожидала! Я все расскажу Кинейни. Как тебе вообще не стыдно изменять беременной жене?!

— Инистра, сделай доброе дело, — ласково протянул Тонсли, — захлопнись. Можешь этой проститутке все что угодно докладывать. Чхал я на ее мнение с высокой колокольни.

— Она тебе детей рожает, а ты о ней так говоришь, — возмутились дамы за столом.

— А я разве против? — пожал плечами брюнет. — Окажутся мои – буду платить алименты. А если нагулянные, то пусть ищет, от кого залетела. Не мои в том проблемы. Не вижу смысла себя ограничивать в разнообразии жизни. Я почти самый желанный холостяк страны. Последнее, о чем я думаю, как бы Кинейни не разозлилась. Пусть сперва свое пузо настоящему папаше представит, а я больше не собираюсь терпеть дурацкий спектакль!

— Я так и знала, что общение с Стиверсом до добра не доведет, — завизжала Камелд.

— Ничего, вот когда сядешь, тогда мы с тобой и поговорим, — оскалился блондин.

— А продашь ее долговой? — бочком приблизился тот самый старик к Инетеру. — Больно хороша, я бы ее лет на десять в аренду взял, пока старовата не станет.

— Вы хоть понимаете, что такое несете,?— задохнулась от возмущения блондинка и сверкнула потемневшими очами.

— Милочка, ты успела достать за несколько месяцев всех, кто вынужден с тобой работать, — тихо сказала ей травница. — Моя бы воля, первая бы вышвырнула тебя за ворота. Но пока ты с начальством шашни крутила, трогать тебя не могли. А теперь уж не обессудь. Отольются кошке мышкины слезы втридорога, да с процентами!

— Это тебе теперь ходить и оглядываться, — поддакнула немолодая блондинка. — Знаешь, сколько жен таких, как Жарнель, которые с радостью твою голову оторвут? Ой, не сосчитать.

— Чтоб вас всех, — взвизгнула Камелд и вылетела из столовой.

— Может, хоть перестанет лезть ко всем мужикам без разбору, — заключила молчавшая до этого шатенка.

— Куда уж там, ее только могила исправит, — горестно вздохнул профессор профессионального образования и этики. — Такими не становятся, а рождаются. Была бы нормальная, ни за кого из семейки Камелд не вышла бы!

— А я, по-вашему, тоже ненормальный? — удивился Тонсли.

— Вот сейчас, когда разводиться собрался, стал нормальным, — усмехнулся мужчина. — А когда женился, полным идиотом был. Кто же не знает, что семья Прюэтт наложила на них проклятие в отместку за сворованную невесту. Гулящие теперь, все до единого!

От подобного заявления не только у меня отвисла челюсть, но и у всех, за исключением Стиверса, который наверняка знал и не такие тайны аристократического общества!