Только не лги!

— В субботу я поехал в Уайтчепел и расспросил Пайети, а потом оставил ей визитную карточку, на тот случай, если она что-то вспомнит. Вот она и прислала этот дневник мне по почте. Нашла его в квартире Флоры, под матрасом. Пайети убиралась там по просьбе домовладельца.

Хилда сглотнула слюну.

— Там есть… что-то такое, что мне не понравится?

— Зависит от того, как на это посмотреть.

— Что ты хочешь сказать?

— Просто прочти его. А потом мы поговорим.

И Хилда прочитала дневник. Сначала она ужасно разозлилась на Флору, а потом сильно опечалилась.

— О, Бертолд, — промолвила она дрожащим голосом, — ты, наверное, чувствуешь себя отвратительно.

Улыбка у Бертолда получилась грустной.

— По крайней мере, тебя, похоже, волнуют мои чувства.

— Конечно, волнуют. А как же иначе?

— А я уж подумал, что ты разлюбишь меня, когда узнаешь, что я не отец Петл.

— Бертолд, это же глупо! Моя любовь к тебе почти не имеет никакого отношения к Петл, и я полюбила тебя уж никак не ради нее. А знаешь, я то же самое могу сказать и о тебе. Возможно, твоя любовь ко мне связана с твоей любовью к Петл. И, может быть, теперь, когда ты знаешь, что не являешься ее отцом, ты уже больше не любишь Петл. Да и меня заодно.

— Но это неправда! Боже мой, не говори так!

— Тогда и ты не говори! Это оскорбляет мою любовь к тебе!

— Да, ты права. Прости меня. Я, наверное, рехнулся, когда получил этот чертов дневник. Никогда не чувствовал себя таким опустошенным и расстроенным. Но это не значит, что я перестал любить Петл. Я по-прежнему люблю ее! И мне кажется, что нам ни в коем случае не надо менять наши планы. Я остаюсь ее отцом во всех смыслах. А после того, как мы поженимся, я смогу удочерить ее. Ты согласна?

От избытка чувств у Хилды защемило сердце.

— Конечно, согласна. Ты будешь замечательным отцом.

— Уж я постараюсь.

— Бертолд… а ты подумал о том, что скажешь матери?

— Конечно. К сожалению… она должна знать всю правду.

— Она так любит Петл.

— Очень любит. И вполне естественно, что она расстроится. — Бертолд вздохнул. — Бедная мама. Она была так уверена.

— Да.

— Что ж… жизнь иногда преподносит и неприятные сюрпризы.

К больнице они подъехали в полном молчании и только, увидев Петл, воспрянули духом. К тому времени, когда вернулись домой, Хилда с радостью заметила, что подавленное настроение Бертолда улетучилось, однако глаза его все еще были немного грустными.

Наблюдая за тем, как бережно Бертолд доставал из машины ребенка, она подумала, что жизнь несправедлива. Именно Бертолд заслуживает право быть отцом Петл, а не какой-то пьяный шалопай.

Когда Фредерика вышла встречать их, все радостно улыбались. Бертолд бросил на Хилду многозначительный взгляд, как бы предупреждая: не сейчас. Она согласно кивнула, радуясь тому, что оставила дневник Флоры в машине.

Фредерика забрала ребенка у Бертолда. Глаза ее светились счастьем, когда она разглядывала личико Петл.

— Пока вас не было, звонил доктор Фарман, — сообщила Фредерика, продолжая лучезарно улыбаться. — Он позвонил в лабораторию и попросил их поторопиться с анализом, поскольку Петл заболела, а ему срочно требовалось подтверждение того, что Бертолд отец Петл. Так что результаты уже готовы.

— Сейчас уложим Петл, и я съезжу за ними, — сказал Бертолд деревянным голосом, и у Хилды сжалось сердце. — Мама, но прежде я хотел…

— Господи, да зачем тебе ездить за ними! Доктор Фарман мне все рассказал по телефону. Как жаль… — глядя на сына, Фредерика покачала головой, — жаль, что я не азартный человек, а то заключила бы пари и выиграла кучу денег.

Хилда затаила дыхание, а Бертолд превратился в статую.

— Эй, да что вы оба застыли? — встревожилась Фредерика. — Разве мы не были на девяносто девять процентов уверены в результате? Особенно после того, что рассказала мне Алексис. Конечно же, мы были уверены! И не будь ты, Бертолд, таким упрямым, я в самый первый день продемонстрировала бы тебе, как много Петл унаследовала от тебя. У нее даже есть родимое пятно Кертисов! Но вы, мужчины, всегда думаете, что знаете абсолютно все.

Бертолд не знал: то ли растерзать мать, то ли расцеловать.

— Какое родимое пятно?

— За ушком. Такие пятна есть у тебя и у Питера. И у твоего отца было.

— Разве?

— Конечно. Ты что, никогда не замечал?

— Я не могу видеть то, что у меня за ухом. И Питера я не осматривал.

— Вот оно, здесь. Поверь мне. Ведь матери моют маленьких мальчиков, а уши особенно.

Не в силах больше сдерживаться, Бертолд радостно засмеялся. Он посмотрел на Хилду, но она не смеялась, а плакала. Плакала от счастья.

Фредерика в недоумении переводила взгляд с одного на другого.

— Петл, дорогая, надо нести тебя в дом, а то твои родители временно лишились разума. Можно подумать, они только что получили известие о том, что выиграли в лотерею.

— Это гораздо лучше, чем выигрыш в лотерею, не правда ли, дорогая? — Бертолд обнял Хилду за плечи.

— Да это просто чудо! — всхлипнула она.

— Верно, — согласился Бертолд, — настоящее чудо. И это напоминает мне о том…

— О чем?

— Что завтра с утра я собирался в Кентербери, испросить разрешение на брак у епископа Кентерберийского. Составишь мне компанию?

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.