Неформальная любовь

Глава 32. Женская доля.

Глава 32. Женская доля.

Амалия

- Как тебя зовут, странная? - услышала я голос с соседней кровати. Он был хрипловатым замученным и немного насмешливым.

28 марта. Да-да, для меня самый значимый день не 8, а 28 марта. На часах уже час ночи, за окном завывает ветер, а я пытаюсь восстановиться после очередной схватки. Воды отошли еще вечером.

Тот мужчина, что постучал однажды в дверь дома тети Глаши, видимо, решил для себя, что забота обо мне его святая обязанность. Имя великану было Савелий. Тогда мы разобрались, что егерь Трофим никаких родственников, кроме сына, не имеет.

Нет, ему о том, что я до замужества была тоже Василевской, не сказали. А вот, тетя Глаша разузнала, что есть у егеря сын. Он живет в Москве, но детей у того сына нет. Егерь просто мой однофамилец. Ну а что? Возьми хотя бы тех же Петровых, так их по Брянску человек сто наберется. Василевских, вероятно тоже.

На развод я не подала после уговоров тети Глаши, а вот учиться поступила на заочное отделение в Московский технический университет связи и информатики на программирование. Сокращенно МТУСИ. Сдала две сессии, довольно хорошо.

Я работала, и все деньги откладывала на учебу. Денег хватало только-только на обучение. А так, я находилась на полном иждивении тети Глаши. Я работала в сельском магазине продавцом. В город выбиралась только чтобы сходить в поликлинику и снова возвращалась в деревню.

Сегодня Савелий привез меня на своем Москвиче в роддом, и когда мы почти добрались до места, он мне предложение сделал:

« - Да нормально все будет. У меня свой дом. Пять коров. Мало будет, еще возьмем. Вижу, что бросили тебя. Убил бы этого подлеца, что ребенка тебе заделал. Ну, так как?

- Савелий Иванович, да не получится у нас ничего. Я замужем, за этим самым подлецом.

- Так на развод подадим. Где он этот Холодов?

- Он у меня на заработках. А там по году работают, но мы созваниваемся, и я, ну никак не могу Вам «да» сказать. Извините.

- Холодов на заработках, а с его женой Савелий нянчится. Амалия, люблю я тебя, понимаешь. В сердце моем ты так глубоко засела, что ни о чем и думать не могу.

- Савелий Иванович, я вам не подхожу. У меня тараканов в голове столько, что вам и не снилось. Да и замужем я, - я заметила медсестру и добавила. - Мне пора. - Савелий, как маленькую проводил меня в роддом, но дальше приемного покоя его не пустили, и я исчезла за дверями, последний раз взглянув в его встревоженные глаза, в которых читалась разочарование».

Что сказать, вот даже представить себя рядом с ним я не могу, а наступать себе на горло я тоже не собираюсь.

Попала я сразу в предродовую, и вот теперь ощутила все прелести данного процесса.

- Ты что глухая. Ау? - услышала я с соседней койки снова. Отвлеклась от своих воспоминаний и осмотрелась. Неоновое освещение неприятно давило на глаза. Белоснежные стены. К животу прицеплен аппарат КТГ, и монотонно я слушала, как бьется сердечко моего Сашки.

«Готовься, сынок, сегодня нам предстоит пройти совместное испытание, полное страха и боли». Стала представлять, а что ребенок ощущает в момент родов. Наверное, мало приятного, и мне стало его очень жалко.

- Да, я слышу, просто…

- Понимаю, схватка была. Тоже когда скручивает, не до разговоров, а вот сейчас могу говорить. Меня Фаина зовут. Третьего рожаю. Старшие мои еще маленькие совсем. Одному четыре, другому три, а я поздно спохватилась и вот, на тебе. Даже не знаю, как выживать будем.

- Третьего? - я для себя четко поняла, что вообще никого к себе больше не подпущу. Тоже мне, в себя поверила. Неважно мне, видите ли, было, что последствия могут быть. Ну да. А теперь понимаю, что это важно, и еще как важно. Такое пережить. Правда у меня, как мне сказали, самое начало, но мне уже процесс родов нравился все меньше и меньше.

Токсикоз проявился у меня по полной программе, и когда к нам в дом приходил Савелий, от которого пахло сеном, я тут же бежала, как от огня. Он вообще у меня ассоциировался с засушенной травой и коровами, запах которых мой организм не переносил.

- А ты первый раз рожаешь?

- Да, это мой первый ребенок будет, и скорее всего последний. Буду воспитывать сына эгоиста.

- Почему эгоиста?

- Потому что он у меня будет самым любимым и избалованным ребенком на планете. Не умею я быть строгой, и даже не буду пытаться ей стать.

- Это ты зря. Скучно ему будет. А вот если их двое, это хорошо. Играют себе вместе и можно спокойно домашними делами заниматься.

- А три?

- А три, это перебор, вот честное слово. Даже не знаю, как все будет. Муж на вахте постоянно, и весь дом на мне.

- А ты сама откуда?

- Из деревни «Конино». Я там, на окраине живу. Муж Яков. Да он на заработках все время.

- А ты знаешь Савелия?

- Савелия? Да знаю. От него жена в город сбежала, так теперь один он. Все к тете Глаше захаживает, там девушка у нее живет. Она нравится ему.

- Ну вот, так я и есть та девушка.

- Да ладно. Амалия Холодова, ты ли что ли?

- Да я, а что не так?

- Так почему ты его динамишь? Хороший ведь мужик, а у тебя ребенок вот-вот появится.

- Фая, я замужем за Холодовым Сергеем. Да и не нравится мне Савелий.

- Как такой мужик может не нравиться? Такой красавец.

За разговорами я поняла, что мои схватки и ее тоже, жутко мешали нашей беседе и приносили боль. В итоге общение с ней немного отвлекло, и ее увели в родовой зал первой, а позже и меня…

Смутно помню сами роды. Больно, снова больно, и нужно было держаться в определенный момент, а еще правильно дышать. Мне казалось, что эти мучения никогда не закончатся, и когда стало совершенно невозможно терпеть, на свет появился Сашка. Александр Сергеевич Холодов. Моя гордость, мое счастье, и похож был на папочку, как две капли воды. Те же глазки, мимика лица, ушки и светлые кудряшки на голове.

Мой сынок оказался не из крикливых, а вот дочка Фаи голосила так, что Сашка морщился, выказывая свое недовольство.

Попали мы в одну палату. Она была рассчитана на двух мамочек, и мне пришлось днем и ночью слушать концерт в исполнение маленькой Амалии. Решила Фая назвать ребенка моим именем, очень уж ей имя мое понравилось.

Пролетели положенные три дня, и настал день выписки. Только вот и Фаю, и меня забирать некому было. Телефон я благополучно забыла дома, и мы вышли с Фаиной вдвоем на улицу с нашими малышами на руках.

Все для выписки я взяла сразу, как в роддом поехала. А вот кто меня будет забирать, я не договорилась и поняла сейчас, что нам, вероятно, самим придется до деревни добираться.

Неожиданно подъехала машина, и вышел Савелий с двумя букетами цветов.

- Привет, девчонки, а я за вами. Яков попросил Файку забрать, а я в больницу позвонил, сказали и Амалию забирать пора, так что, милости прошу в мой автомобиль марки Москвич, - мужчина просиял. Взять ребенка ни моего, ни Фаиного не рискнул. Покрутил букеты в руках и убрал их на заднее сидение снова.

Как не странно, но Савелий больше на Фаю смотрел, а она на него.

Высокая девушка с косой пшеничных волос. Огромные голубые глаза. Настоящая русская красавица. Я на фоне ее выглядела не очень. Такая бледная с темно каштановыми волосами, которые сейчас выглядели не лучшим образом, после родов. Тетя Глаша строго на строго запретила стричь или красить волосы. Так что оттенок моих каштановых волос плавно переходил в черный готический, и выглядело это все со стороны не очень.

- Ну что, пора домой возвращаться. Тетя Глаша там пирогов напекла. А за детками я присмотрел, Фая. Они в моем доме.

- Так, а почему бабушка не с ними?

- Фаина, не хотел тебе говорить раньше срока, но дальше тянуть тоже не хорошо. Яков он…

- Что, Савелий?

- Разбился Яков насмерть. Нет его больше. Похороны сегодня. Пока у меня дети твои. Малы они еще, такое видеть, а моя мать присматривает за ними.

- Нет!!! - Фая расплакалась, и я тоже не смогла сдержать слез. Почему-то было очень жалко отца семейства, и вдруг я вспомнила Сергея. А жив ли он еще? А вдруг… нет... он у меня живучий.

«Гад такой, изменник», и я тоже расплакалась. Вот же Савелий.

Такой день счастливый и превратил в настоящую трагедию. Мало того, что мы попали на похороны, так еще, и я стала переживать за мужа, который предал меня. Не скоро настал вечер сегодня, и вот я измотанная и уставшая кормила ребенка в своей комнате и снова плакала.

- Гад, ты, Сергей? И вот малыш еще на тебя похож. Ну, за что мне такое счастье, а?