Разрушенный

ГЛАВА 16

МОЛЛИ

Я выхожу из квартиры Хьюго на улицу. Мою грудь сдавливает, словно в тисках, я едва могу дышать. Боль пронизывает мое тело, и я задыхаюсь от рыдания, прижимая руку ко рту, пытаясь остановить свой неизбежный срыв. Не разваливайся сейчас, Молли.

Я и раньше испытывала горе, но это нечто другое, гораздо худшее. Я потеряла гораздо больше, чем мой разум может постичь. Хьюго стал одним из моих лучших друзей, и я просто потеряла его, потому что была слишком эгоистична, чтобы просто отпустить это. Я хотела от него тех чувств, которые он никогда не испытывал. Я знала, что Хьюго никогда не сможет дать мне ничего, кроме дружбы, и все же сказала ему, что люблю. Почему? Потому что глупая маленькая девочка во мне не могла не поверить, что, может быть, он просто изменится ради меня. Он не изменится, и теперь я это знаю… но какой ценой?

Могли бы мы и дальше оставаться друзьями, если бы я всегда тосковала по нему, а он продолжал бы свой путь через половину женщин Лондона? Я понимаю, что мы не сможем быть вместе. Я уважаю себя, и не собираюсь стоять в стороне и смотреть на его развлечения, но сейчас у меня болит сердце. И я буду страдать от того, чтобы сохранить Хьюго в своей жизни.

Вот что делает с людьми любовь. Вот что она со мной делает. Хьюго заставляет меня истекать кровью из-за него, потому что я люблю его. Бл*дь! Как же я так сильно облажалась? Кто, черт возьми, влюбляется в самого большого мужчину-шлюху на земле? Ах да, я.

Иду по дороге, пока не дохожу до красного джипа Джорджа, который припарковала здесь ранее. Как только закрываю за собой дверь, по моей щеке катится слеза. Я провожу по ней пальцем и смотрю на свое отражение в зеркале заднего вида. Тусклый внутренний свет отражается в моих слезящихся глазах. Я выгляжу такой же хрупкой, как и ощущаю себя таковой, и чувствую, как будто огромная зияющая дыра растет в моей груди. Чувствую, что чего-то не хватает, чего-то незаменимого. Мне больно за Хьюго, потому что он продолжит свою привычную жизнь и никогда не узнает, что значит любить кого-то. Я ранила себя и свои глупые детские мечты. Мне также было больно за Алекса, потому что он любит меня, и все же я чувствую себя совершенно разбитой из-за другого человека.

Если бы любовь была рациональной, то Хьюго даже не играл бы эту роль. Алекса было бы более чем достаточно. К несчастью для меня, любовь далеко не рациональна. И в доказательство этого — мое разбитое сердце.

Я отворачиваюсь от зеркала и поворачиваю ключ в замке зажигания. Машина оживает, и я встраиваюсь в устойчивый транспортный поток. Свет размывается от моих наполненных слезами глаз. Закусываю губу и включаю радио, настраивая на рок-музыку. Я не собираюсь разваливаться. Я выше этого.

Мне удается продержаться в таком устойчивом состоянии, пока не захожу в свою квартиру и не обнаруживаю, что Лилли с нетерпением ждет меня. Она смотрит на меня и бросается ко мне, крепко обнимая меня. Я теряюсь и тут же ломаюсь.

— Шшш, все в порядке, Мол. — Я буквально плачу у нее на плече. — Все нормально, — она повторяет, еще крепче обнимая меня.

Пару часов и три бутылки вина спустя все в порядке. Почти. По крайней мере, я больше не плачу.

— Он любит тебя по-своему, — говорит Лилли, ее большие зеленые глаза полны беспокойства.

Я делаю еще глоток вина.

— Он сказал, что никогда не полюбит меня. Хотя это нормально. Я должна была предвидеть это. Ты меня предупреждала, Лил, — безрадостно смеюсь.

— Сколько раз я давала тебе «разумные» советы? Жаль, что не могу следовать им сама. — Лилли сочувственно улыбается. — Никто этого не делает. Черт, я тоже этого не сделала. Что такое с нами и неподходящими людьми?

— Хьюго — неподходящий.

— Для Хьюго нет даже подходящего слова, — она соглашается.

— Просто… почему? Почему он? Я, должно быть, либо чертовски глупа, либо полностью мазохистка, — я стону от сожаления.

— Ты человек, Молли. И ты хорошая, слишком хорошая. Ты всегда видишь лучшее в людях. Это то, что делает тебя такой классной. — Она улыбается мне, нежно потирая мою руку.

— Хьюго сказал нечто подобное. Он сказал, что я хочу видеть в нем хорошее, которого нет. Боже, это так чертовски грустно. Мне нужно еще выпить, — я мгновенно раздражаюсь.

— Хорошо, пить я тоже могу. — Лилли вскакивает с дивана и идет на кухню. Когда она возвращается, держит бутылку малиновой бельведера (прим. пер.: Наименование водки). Хорошо, прямо сейчас мне нужно что-то более крепкое.

Следующие несколько дней проходят медленно. Когда ты несчастен, время всегда течет медленно. Как будто жизнь просто издевается над тобой. Среди всех чувств, которые крутятся вокруг меня, на первый план выходит вина.

Я избегала Алекса последние три дня и ночи, придумывая оправдания, почему мы не можем увидеться. Проблема в том, что я не могу смотреть на него и не сравнивать с Хьюго. Мне действительно нужно поговорить с ним. Я должна сказать ему, что люблю Хьюго. Но мой эгоизм… Я люблю Алекса. Возможно, это не та же самая любовь, какую испытываю к Хьюго, но она искренна. И от мысли потерять Алекса мне становится очень плохо. Понимаю, что это делает меня ужасным человеком. Я не могу смотреть ему в глаза. Мне кажется, как только он посмотрит на меня и сразу поймет, насколько я мерзкий человек на самом деле. Мое разбитое сердце делает всю ситуацию достаточно сложным, чтобы справиться со всем, что со мной происходит, но в сочетании с чувством вины и ненависти к себе… я тону под тяжестью всего этого. Просто хочу, чтобы все исчезло.