Та самая девушка

Ванн настаивал, чтобы мы попытались. Никому из нас не нравилась мысль о том, что этот монстр рыщет на свободе в поисках других женщин, чтобы сделать их своими жертвами. Но он также отказался позволить мне взять на себя вину за это. Он отказался позволить мне разделить вину насильника. Это был насильник. Не я.

Никогда это не была я.

Я обнаружила, что начинаю ему верить. Что я верила ему больше, чем не верила. Что было странным чувством после того, как я так долго не могла доверять почти всему мужскому виду в целом.

Но я действительно доверяла Ванну. И я бы не смогла, если бы не влюбилась в него так сильно и так крепко.

Он ждал в моей комнате, когда я вышла из ванной. Он устроился в кресле у стены, листая варианты "Нетфликс", ни на чём не останавливаясь. Его глаза сразу же нашли моё всё ещё влажное тело.

В конце концов, они добрались до моих глаз, но не раньше, чем не торопясь переместились с пальцев ног на нос.

— Чувствуешь себя лучше? — спросил он тем милым, осторожным голосом, которым разговаривал со мной весь день.

Я кивнула. Горячий душ был потрясающим после вчерашнего, очищающим и успокаивающим, и как будто смыл оставшуюся мерзость.

Ванн провёл со мной ночь после того, как мы заснули в объятиях друг друга на диване, разговаривая, разговаривая и разговаривая. Мы ещё немного поговорили о моём прошлом. И он поделился своим со мной. Мы поговорили о том, каково это, когда умирают родители, мой папа и его мама, и о том, как это оставило следы горя, настолько глубоко запечатлённые в наших сердцах, что было легко захотеть заполнить эти пробелы чем-то другим. Мы поговорили о моих годах в кулинарной школе и о том, как еда положила начало моему процессу исцеления. Мы поговорили о его годах с "Сайкл Лайф" и о том, как ему было одиноко. В какой-то момент наши глаза закрылись, хотя мы продолжали разговаривать. И исцеляться. И влюбляться всё глубже и глубже.

Именно в те часы я поняла, что полностью доверяю этому человеку. Он завладел моим сердцем. У него была моя душа. И он мог бы обладать моим телом, когда бы ни захотел, потому что он никогда не был бы тем мужчиной, шестилетней давности. Он никогда бы не проявил ко мне неуважения и не причинил мне боль таким образом.

Насильник шесть лет назад был чудовищем.

Ванн Делайн был человеком, которого я любила.

Я проснулась от того, что он нёс меня в мою комнату, укачивая на руках. Он попытался уложить меня в постель и уйти, но я поймала его за пальцы прежде, чем он успел куда-либо пойти, и потянула его за собой.

Мы проснулись, запутавшись в объятиях друг друга. Он заказал завтрак в "Убер Итс"⁹, и мы наслаждались вегетарианскими омлетами из яичных белков и протеиновыми коктейлями из его любимого ближайшего продуктового магазина. Это было немного слишком полезно для меня, но я любила проводить с ним время и наслаждалась едой, несмотря на тусклые компоненты. И я могла бы признать, что Ванн будет полезен для моей диеты.

Я была уверена, что ему скоро нужно идти на работу, как и мне. Но я не могла заставить себя предложить ему уйти.

Когда наши взгляды, наконец, нашли друг друга, его глаза горели жаром, желанием цвета жидкого серебра. Покалывание последовало по тому же пути, что и его взгляд, начиная с пальцев ног и проникая сквозь меня. Моё сердце бешено колотилось о грудную клетку, а внутри всё трепетало от предвкушения.

Прошлой ночью мы пережили нечто разрушительное и эмоциональное. Я плакала часами. И он плакал вместе со мной. Затем он обнимал меня всю ночь, надёжно обнимая своими сильными, надёжными руками. И помог мне начать собирать мои разбитые осколки.

Связь между нами была сильнее, чем когда-либо.

Я любила его.

Он любил меня.

И всё же мы были полностью близки только один раз, и я едва могла это вспомнить.

Я обнаружила, что отчаянно пытаюсь отделить этот опыт от того, что было шесть лет назад. Я хотела оставить как можно больше пространства между Ванном и безликим насильником, насколько это возможно.

Не только это… Я хотела Ванна.

Хотела его тело и опыт. Я хотела, чтобы его руки были повсюду на мне, и его рот, и чтобы его тело касалось моего так, чтобы он навсегда оставил на мне своё клеймо.

Ванн отвернулся, вытирая руки о свои спортивные штаны. Сегодня утром он первым делом принял душ и позаимствовал мою зубную щетку, но у него была только вчерашняя одежда. Они были помятыми и очаровательными, и боже, я хотела сорвать их с него.

— Эй, — пробормотала я, отчаянно желая, чтобы он снова посмотрел на меня.

Он поднял глаза. Я уронила полотенце. Его глаза расширились, а губы приоткрылись. Вероятно, это было последнее, чего он ожидал от меня.

— Диллон, я...

Я видела, как он с трудом подбирал слова, и мне от этого стало только спокойнее. Я подошла к нему, удивлённая тем, насколько уверенно я чувствовала себя при свете дня.

Он облизнул пересохшие губы и попытался заговорить снова.

— Мы не обязаны… Я знаю, ты всё ещё расстроена… Я не хочу торопить тебя...

Я забралась к нему на колени, оседлав его бедра без малейшего протеста с его стороны. Его неспособность нормально функционировать заставила меня улыбнуться.

— Я хочу, — сказала я ему. Его пристальный взгляд снова искал мой, нуждаясь в полном разрешении. — Я хочу тебя, Ванн. Ты совсем не такой, как… той ночью. Это то, чего я хочу. Ты — то, чего я хочу. И не только таким образом. Я хочу тебя во всех отношениях. Я люблю тебя, — его кадык дёрнулся вверх и вниз в знак эмоций. — Я доверяю тебе.

Его руки осторожно опустились на мою талию, осторожно, нежно… обнадёживающе.

— Я тоже тебя люблю, — заверил он.

Наши рты соприкоснулись с этим последним разрешением, голодные, жадные и отчаянно нуждающиеся в большем. Его зубы царапнули мою нижнюю губу, и его язык вторгся в мой рот, пробуя меня на вкус, пожирая меня.

Я позволила ему взять верх, уговаривая меня всё глубже и глубже погружаться в желание. Дёргая за край его футболки, я устала быть единственной, кто не одет. Он потянул за неё, помогая мне стянуть её через голову.

Наши тела снова прижались друг к другу, мои обнажённые груди прижались к его твёрдой груди. Я застонала от этого ощущения. Его руки опустились на мои бёдра и притянули меня ближе к себе.

— Ты самое прекрасное, что я когда-либо видел, — пробормотал он между поцелуями. — Боже, женщина, мне так чертовски повезло.

Моё сердцебиение утроилось от его сладких слов, позволяя им проникнуть в мою кровь, глубоко в центр моих костей.

— Мне нужно больше, — выдохнула я, проводя руками по всей этой тёплой, великолепной коже его груди и бицепсов.

— Ммм, — согласился он

Одна из его рук держала мою грудь, потирая большим пальцем мой сосок так, как мне нравилось. Другой он потянул меня сзади за колено, раздвигая мои ноги шире, крепко прижимая меня к своему твёрдому телу.

Мои бёдра начали извиваться сами по себе, и он ущипнул меня за сосок, пока моя спина не выгнулась от удовольствия.

— Я хочу тебя, Диллон, — прошептал он. — Больше, чем я когда-либо хотел кого-либо или чего-либо.

— Тогда возьми меня, — приказала я, готовая ко всему, что он мог предложить.

Он улыбнулся мне в губы.

— Но лучше сделать это запоминающимся, хорошо?

У меня вырвался писк, когда он подхватил меня на руки, прежде чем бросить на край кровати. Я подняла руки над головой, ожидая, что он последует за мной, как вдруг он исчез.

Я приподнялась на локтях и обнаружила, что он опустился на колени, чтобы его голова могла исчезнуть между моих ног. Я ахнула, вцепившись в пуховое одеяло на своей кровати, пока он доводил меня до безумия.

— Ванн, — выдохнула я, когда он делал плохие вещи своим языком и зубами.

— Так чертовски мило, — пробормотал он в моё самое чувствительное место.

Два его пальца присоединились к его языку, проникнув так глубоко внутрь меня, что я подумала, что упаду в обморок. Я издавала звуки, которых никогда раньше не издавала. И извивалась, как женщина, которая сошла с ума от секса.

Его большой палец нашёл то место, в котором я нуждалась больше всего, и в то же время он прошептал:

— Я мог бы наблюдать за тобой весь день.

Огни взорвались за моими закрытыми веками, когда каждый мускул в моём теле напрягся от удовольствия. Оргазм прокатился по мне, свернувшись в моей сердцевине, прежде чем растянуться до каждой конечности. Моя спина оторвалась от кровати, когда мои колени сомкнулись вокруг головы Ванна достаточно крепко, чтобы раздавить беднягу.

Когда я, наконец, пришла в себя после пережитого, он стоял надо мной с довольной улыбкой на красивом лице.

— Боже, я люблю тебя.

Я прикусила нижнюю губу и кивнула головой.

— Я тоже тебя люблю.

Он начал стягивать свои спортивные штаны, но остановился, прежде чем добрался до хорошей части.

— Чёрт, у меня нет презерватива.

И это открыло разговор, в котором мы нуждались.

— Я принимаю противозачаточные средства. Особенно с тех пор, как это случилось. Я просто... это важно для меня, даже несмотря на то, что я соблюдала целибат в течение шести лет.

Мрачные эмоции отразились на его лице при этом воспоминании.

Желая пройти мимо этого, я спросила:

— Но ты недавно проходил тестирование?

Темнота растворилась в ласковой улыбке.

— Мы обсуждали это в прошлый раз. Я недавно прошёл тестирование, и я абсолютно чист. Ты тоже чиста. Ты уверяла меня раз десять в первый раз.

В моей голове промелькнули смутные воспоминания о том, как я вышла за рамки долга, чтобы заверить его, что я готова идти дальше

Ох, боже мой. Это было неловко. Я закрыла глаза рукой и застонала.

— Теперь я вспомнила.

Звук его штанов, соскользнувших с тела и упавших на пол, заставил меня убрать руку, чтобы полюбоваться великолепием, которым было подтянутое, великолепное тело Ванна Делайн.

Чёрт возьми. Этот мужчина был совершенен.

И он был моим.

Он начал двигаться надо мной. Я откинулась на кровати, чтобы у нас было место для... перемещения. Он последовал за мной, покусывая мою грудь, пока мы перемещались.

— Ты уверена, что не против без презерватива?

— Я уверена, — прошептала я, предвкушение и жар снова затопили меня. Разве я только что не испытала оргазм? Собиралась ли я быть ненасытной сегодня?

Да, да, я собиралась.

Он снова поцеловал меня, пока я не смогла удержаться, чтобы не обхватить его ногами за талию и не приподнять бёдра, чтобы встретиться с ним взглядом. Я хотела этого мужчину.

Я никогда не хотела ничего сильнее.

Он медленно скользнул в меня, не торопясь, наслаждаясь каждой долбаной секундой. Мы оба ахнули, когда он полностью вошёл, всё моё тело пробудилось к ощущениям и удовольствию от него.

Как раз в тот момент, когда я уже не думала, что это может быть лучше, он начал двигаться. И двигаться. И двигаться. Мы задыхались, когда он по очереди брал мой сосок в рот или целовал меня. Мои ногти впились в его поясницу, когда он полностью заполнил меня, вышел, а затем снова вошёл в меня, пока всё, что я могла чувствовать, это его в каждом дюйме моего тела.