(Не) Желанная герцогиня

— Этого — в одну из комнат, и заприте! Все личные вещи Трута Ойдохи доставьте в мои комнаты. Эрва, проследи, — отдала приказ страже, крепко державшей дрожащего мужика. — Остальные — охраняйте телеги, вы все поступаете в распоряжение капитана моей охраны Аррияша Тарейского.

— Да, Ваша светлость! — ответил самый старший из них.

— Грох, за мной.

Лэдор — если и приехал ко мне — подождет. Я хотела посмотреть на коней.

— Решили все же взглянуть на лошадей? — тихо спросил Тирхан, вставая рядом со мной.

— Да, — так же тихо ответила ему. — Я планировала покупку новых, но меня смущают объемы телег. Что там за лошади и в каком количестве? И откуда они у управляющего? Аргерцог ничего не говорил о том, что король пожаловал нам табун. Да и сам подарил мне лишь четверку…

— Отведите нас на конюшню, Ее светлость хочет взглянуть на своих лошадей, — выцепив того самого зеваку, ранее заверявшего, что за лошадьми они отлично смотрят, приказал Тирхан и добавил тише: — Признаться, я и сам удивлен. То, что Ваша четверка способна утянуть половину телег — не сомневаюсь, но вряд ли в распоряжении Ойдохи оказалась Валтерская порода.

[1] Королевский Круг — совет при короле, в который входит ограниченное число лиц. Круг назначает сам король.

Глава восемнадцатая

Я стояла напротив мутного зеркала в половину моего роста и рассматривала свой образ для сегодняшнего приема в мою честь. Герцогские драгоценности ярко блестели даже в таком тусклом освещении, шелковое платье сидело идеально (одно из подаренных принцессой и спешно под меня подогнанное). Но я никак не могла отделаться от мысли, что хочу послать все к черту и никуда не идти.

Куда больше мне хотелось лечь спать.

Вчерашний безумный день тянулся бесконечно, мне даже казалось, что я свихнусь раньше, чем он закончится.

Знакомство с лэдором Геварским. Допрос Ойдохи и его приближенного круга, куда помимо племянника входили его брат, также сопровождающий управляющего, любовница из служанок, молоденькая и чуть косоглазая, но хитрая и хваткая, и личный слуга. Распределение новых людей и новых обязанностей, осмотр личных вещей вышеназванных и поток информации, которую следовало проанализировать и отделить зерна от плевел…

Везде я принимала непосредственное участие. Не могла иначе. Слишком мало было тех, кому я могла доверять.

Лэдор Геварский произвел на меня двоякое впечатление. Этакий добродушный колобок, но с такой хваткой, что волк позавидует. Встретил он меня как родную и кинулся навстречу с таким поклоном, будто собирался ноги поцеловать, улыбался так, что проявлялись ямочки на пухлых щеках. Но услышав про вороватого управляющего, изменился до неузнаваемости.

Нет, лишний вес он свой никуда не дел, но вот лицо… Стало суровым, хмурым и не сулящим ничего хорошего не только моему управляющему, но и вообще всем, кто с ним был связан. Мне предложили городскую темницу под свои нужды, палачей, в общем, все, что могло пригодиться для восстановления справедливости. Не просто предложили, а тут же отдали приказы. Да так прытко, что я и возразить не успела.

Темницей мы воспользовались, вот только от палачей я отказалась наотрез. И всем, участвующим в допросах, кроме Аррияша и Тирхана, приказала залепить уши воском.

Было ли мне плохо после увиденного и услышанного? Думала, будет хуже, но оказалось, что моя психика может выдержать куда больше.

Впрочем, чего удивляться? Я девяностые в Москве пережила, что мне какой-то допрос обнаглевшего без меры эдора?

Все мы оказались под огромным впечатлением. Даже не столь от слов Ойдохи, сколько от поведения ворона, который был с нами.

Изначально, по утверждению Трута, коней было тринадцать. Но один конь исчез, красивый, с побрякушкой на шее… На этих словах и я, и Тирхан переглянулись, а ворон закаркал, словно подтверждая, что таки да, это был он!

Понятно, что в темнице заострять внимание на вороне никто не стал. Мы слушали пылкую речь эдора о том, что да, лес ворованный и ни в одном учете не описанный. Ворованный у меня же. То есть леса в герцогстве Моррисон есть. Но не настолько обширные, как пел Ойдоха ранее. На допросе он сообщил, что примерно треть от всех земель Моррисон — это леса, причем половина из них с болотами.

Вторая треть — практически непригодная к жизни каменистая твердь с колючими кустарниками, отчасти заселенная людьми. И три несчастные деревни, полузаброшенные, ветхие и требующие твердой хозяйской руки.

Так вот о конях. Они появились в моих лесах примерно полхода назад. Порой выбегали к деревням, но к людям не шли. Паслись самостоятельно, питаясь теми самыми колючими кустарниками, корой деревьев и только еще пробивающейся травой. Почему их пропустил аргерцог (у меня теперь имелось огромное сомнение в том, что он был там лично), точнее, почему не понял, что народ дружно что-то скрывает — большой вопрос. Но охота на коняшек завершилась лишь весной, одного только не поймали. Того самого вороного с какой-то побрякушкой на шее…

Судьбу чудо-коней решил эдор Ойдоха, в своих мечтах он уже был обладателем огромной суммы золотых. Конечно, после того, как сбыл бы весь запланированный к срубу лес.

Просто удивительно! Кони, взявшиеся ниоткуда и выжившие зимой в лесу! Нет, понятно, что рядом граница с королевством, где эти самые кони обитают, но… Вопросов куда больше, чем ответов!

Однако хуже было другое.

Из-за этой мрази, которая решила до приезда хозяйки нагреть руки на всем, на чем только можно, те немногочисленные люди, что еще могли работать на моих землях, собрались покинуть герцогство. Часть из них приехала сейчас в Придорожье со своими нехитрыми пожитками. А остались в основном старые люди, не желающие прощаться с родной землей, да те, кто был задействован в рубке леса. Потому что эдор всем внушил, что новому хозяину эти земли не нужны, ни вкладываться в них, ни тем более улучшать жизнь своих подданных тот не планирует. Зато налоги драть станет — ого-го какие!

Налоги! А с чего?! С мизерного урожая, который те умудрялись все же выращивать? С десяти несчастных коз и пяти коров, что было на три деревни?

Зато пообещал, что с продажи первой партии кругляка сорины он выдаст каждому уже уехавшему из герцогства Моррисон по десять серебряных на устройство в Придорожье! А уж тем, кто рубил этот лес, и вовсе по два золотых!

Мы слушали его речи, и наверняка каждый из нас переживал о том, что же всех там ждет. Развалины поместья? Были ли там вообще стены, или и их растащили?!

Я не могла понять одного: почему эдор был уверен в том, что новый хозяин должен прибыть лишь зимой. Это меня аргерцог так наказал, что ли, отправив раньше планируемого? Но тогда мне в пору ему поклониться, потому что зимой бы я приехала на пустоши…

Нет, он явно не был в курсе. А судя по внушению, оказанному на Арлиса Фолка, и по нападению на нас, я вообще не должна была доехать…

Откуда вязалась такая непоколебимая уверенность в том, что аферу Трута Ойдохи никто не распознает, и она вообще удастся, мы, к сожалению, тоже выяснили. Итогом того, что он все же озвучил эту информацию, стало мое магическое вмешательство — мне пришлось спасать умирающего Ойдоху. Казалось бы, зачем? Если за всего его деяния подразумевался однозначный приговор — плаха. Вот только оказалось, что и он подвергся ментальному вмешательству.

Когда Аррияш начал требовать ответов, произошло странное: у Ойдохи пошла ртом кровь, хотя воздействия физического со стороны капитана не было (исключались и внутренние повреждения, потому что Ойдоху никто не бил. Иглы под ногти вонзались, да, но ребра не ломали). Черная пена изо рта, закатившиеся глаза… Я уже видела такое с Арлисом и среагировала первой. А там уже и Тирхан подключился.

То, что мы поняли, радовать не могло. Может, Ойдоха и был плутоватым гадом, но до подобного бы своим умишком не дошел. Жить, знаете ли, хочется. А страх за свою жизнь посильнее жажды наживы… Своровать по мелочи — еще да, но в остальном — нет…

В свите аргерцога был предатель, обладающий сильным ментальным даром. Кто-то, кто настолько давно втерся в доверие, что ему верили безоговорочно… Доверяли вести дела и не ждали подвоха.

Больше Тирхан не был тверд в своем намерении отсылать весточку Амадео и ждать его прибытия. Нет, теперь он считал, что нам нельзя ехать в герцогство. Нужно поворачивать коней и мчаться в столицу, дабы рассказать обо всем и предоставить двух очевидцев, которые непременно среагируют на магию предателя (зато в остальном совершенно бесполезны, так как их память что решето).

Однако кто сказал, что предатель идиот? И вообще станет при нас пользоваться своей магией? Скрывался же он столько лет? Скроется еще раз. Да и я была в корне не согласна с тем, что нам нельзя в эти земли. Они мои. И что бы там ни происходило, я обязана защищать уже своих людей, живущих на этих землях. К тому же отдавать их кому-либо я не планировала совершенно. Ни своему королю, ни соседнему.

Одно только не давало покоя: почему этот самый предатель пропустил коней? Если он контактировал с Ойдохой, должен был знать, что там объявились странные кони! Должен был! А значит, и прибрать их был обязан. Но этого не произошло. Почему?!

И тут было два варианта: то ли он приезжал раньше, чем местные обнаружили коняшек, то ли воздействие произошло на расстоянии.

Тирхан сказал, что последнее было возможно в старину, а сейчас представлялось сомнительным, ибо одаренного такого уровня при дворце распознали бы сразу. Благодаря многочисленным артефактам, которые там находились…

Значит, оставался лишь первый вариант. Но, увы, никто из приближенных Ойдохи не смог внятно ответить, когда приезжали высокопоставленные гости. А смогут ли те, кто остался в эдорстве? Та же жена эдора? Его дети? Конечно, от герцогских земель до дома эдора было три с половиной вехи пути, но должна же была жена заметить странности в поведении своего мужа?

Я даже вскользь пожалела, что не захотела воспользоваться гостеприимством наместника в его отсутствии. Но рациональная часть смахнула это сожаление.

Вообще, это был чуть ли не первый дом, в котором была использована краска в таких количествах (на ставнях, крыше, крыльце).

Нет, здесь уже умели добывать краску (я расспрашивала Тирхана) и использовать ее по назначению. Однако градация в доступности и добыче несомненно была.

Самые простые и доступные краски растительного происхождения использовались повсеместно и были более тусклыми и менее стойкими, чем те, которые требовали большей технологической обработки и экзотических ингредиентов.

Понятное дело, что то, чем пользовались аристократы, простым людям не светило ни под каким предлогом.

И совершенно ясно, что замучаешься целый замок как раскрашивать, так и добывать такое количество лучшей краски (разоришься). Но все же глазу приятнее видеть благородный зеленый, чем грязно-черный или серый. И яркие штандарты, развешанные по стенам замка, не особо помогали, тем более что их снимали при отъезде герцога. Да и служили они, в общем-то, для обозначения того, что хозяин находится в замке.

Что еще приглянулось, так это то, что большая часть дома оказалась выполнена совсем не из камня (его использовали для фундамента и, полагаю, для подвальных помещений), а из дерева. Добротного, дорогого, как бы не из того самого граба, что продавал мой муженек. Учитывая, что он являлся главным поставщиком двора именно этого сырья, то, скорее всего, так оно и было.