Ветер с севера

Глава 98

98.

Они как раз расплачивались за покупки, когда у Вадима в кармане ожил телефон.

— Ветер! У меня сын! — заорал в трубке Бодровский так, что его было слышно на весь магазин и без громкой связи. — Поздравляем! — хором ответили Катя с Вадимом. Кассир и редкие покупатели зааплодировали. — Бодря, ты где сейчас? Мы с Катей тут рядом с роддомом. В двух шагах. — Алуся, Ветровы приехали! — Ты всё-таки с Аллой? — Да, подождите!

Бодровский включил видеосвязь. С экрана им слабо улыбалась Аллочка. Довольный Юрка в голубой медицинской шапочке и спущенной маске был где-то сбоку. У Аллочки на груди был свёрток. Маленькое личико. Толстые щёчки. Ребёнок закряхтел и сморщился.

— Давай, Михаил Юрьевич, посмотри на крестного! — приговаривал Юрка. — Михаил? — обрадовалась Катя, — Как здорово! Имя такое сильное! — Меня через час отсюда выгонят, ребят. Не уходите далеко. — Аллочка, ты герой, мы тебя поздравляем, — за двоих говорила Катя, — Пусть сыночек растёт большим, здоровым и счастливым! — Он уже 54 сантиметра и 4150! Спасибо, ребята! Не дайте нашему папе сильно расслабиться. У нас ничего не готово оказалось, — снова улыбнулась Алла.

Вадим не проронил ни слова. Только не сводил глаз с крохотного личика на экране. Когда телефон погас он стоял ещё несколько секунд совершенно ошеломленный.

Потом взял Катю за плечи. Притянул к себе. Задышал ей в волосы. — Вадюша, что такое? — Катя обнимала его что есть силы. — Обещай мне, пожалуйста, — хрипло заговорил Ветров, — Что когда придёт время, мы пройдём через это вместе. Я хочу увидеть, как родятся мои дети.

У Вадима было такое лицо, что Катя испугалась, не станет ли ему сейчас плохо. Она гладила его лицо кончиками пальцев. — Я обещаю, мой хороший. Если только ты в море не будешь, как те ребята с фрегата "Алексей Касатонов". Вадим часто закивал, видимо переваривая впечатления.

— Что мы сейчас делаем? — вернула его в действительность Катерина. — Сейчас мы ждём Юрку. И едем отмечать, — спустя несколько секунд очухался Ветров.

Бодровский появился из дверей приёмного отделения, нагруженный пакетами с вещами жены. Его пошатывало, хотя он был совершенно трезв. На лице блуждала улыбка абсолютно счастливого человека. Первой он подхватил и закружил Катерину.

— Катюха, я — папа! Представляешь? — Бодря, поставь мою невесту на место. Ишь, решил, что тебе сегодня всё можно?

Они с Ветровым обнялись, похлопывая друг друга по спине. — Поздравляю, брат, ты теперь отец! А это звучит гордо! Кать, где там у нас? Не оштрафуют тут? — Ветер, ночь уже. Кто увидит? Спасибо, ребят. Правда, я не думал, что вы примчитесь. Да ещё так быстро. Телепортировались что ли? — Не, мы как люди — чучух-чучух. На поезде. Ты то как к жене прорвался? — Я ж, понимаешь, только три дня как диспансеризацию прошёл. Флюорография, кровь и прочее. Полный наш набор. Ты ж знаешь. Вот. А тут говорят так ехидно, мол, вот если бы у Вас, папаша, были свежие анализы, мы б Вас пустили. И смотрят, лыбятся. А я Алуську когда вёз, даже портфель не успел дома оставить. И такой им: "Трах, тибидох, ахалай, махалай! Держите анализы! Выбирайте, какие вам нравятся!".

Бодровский хлебнул всего глоток шампанского. Но его явно уже вело. Начался адреналиновый откат. Катя уже замерзшими руками спешно открыла мясную нарезку и хлеб. Прямо на скамейке рядом с роддомом соорудила несколько нехитрых бутербродов. Практически насильно впихнула Юрке и Вадиму.

Вдвоём они погрузили новоиспеченного папашу в такси. Вадим назвал адрес Бодровских. Кате не очень хотелось ночевать в чужом доме. Но сейчас дело было не в её желаниях.