Удержать зверя

Глава 27. Сердце тьмы

2 ноября 2004 г.

Снегопад прекратился в середине ночи, а перед восходом небо практически полностью расчистилось. Расползающиеся рваные тучки — осколки прошедшего ненастья — были подсвечены лучами ярко-оранжевого, почти алого солнца, начинающего медленно подниматься над горизонтом. Наступило утро.

Красин выслушал рапорты о ночном бое с Дикими Ликантропами, продолжавшимся около часа, а затем — о произошедшем в подземной лаборатории.

— Значит, химического заражения удалось избежать, а всё, над чем работали учёные, ликвидировано… — задумчиво произнёс он. — Как бы то ни было, этот комплекс потерян для нас, как и лаборатория, где Анастасия и фон Ланге содержали Териона. Придётся оставить здесь инженеров, чтобы они следили за состоянием затопленной зоны… Так, вы свободны.

Офицеры отдали честь и вышли из командного центра. Красин тяжело вздохнул, бросил на стол фуражку и закурил. После всего произошедшего за ночь он всеми силами старался сохранять концентрацию.

— Грёбаная сука!.. — процедил капитан. — Как же всё удачно для неё сложилось! Чувствую себя идиотом, чёрт подери!.. Она ведь и не сделала ничего феноменального: воем привлекла на базу Диких Ликантропов, которым обычные вояки с трудом могли дать отпор! Пришлось бросить к ним на помощь оперов, чтобы их всех не перебили. К тому же этой белой сволочи помогли: Назаров и… некий Цуберг.

При этих словах мужчина бросил взгляд через плечо, словно позади него кто-то был, но оборачиваться не стал.

— И как я мог не заметить, что Анастасия странно себя вела? Чёрт!.. — Красин вновь поднёс сигарету к губам и затянулся. Выпустив облако дыма, он сообщил: — Водолазы нашли тела всех, кто находился в лаборатории в момент затопления, кроме двух Белых, Териона… и лейтенанта Цуберга.

— Долго ещё будешь ёрничать, капитан? — прозвучал за его спиной спокойный тихий голос.

— Назаров и Семёнова погибли. Если это, конечно, вам интересно… — Красин замолчал, ожидая реакции собеседника, который был ему явно не по душе. И, к своему удивлению, расслышал очень тихий тяжёлый вздох. — Я не понимаю только одного: почему вы приказали нам не преследовать Белую Ликантропов и Териона?

— Скажи, а сколько ещё людей ты был готов потерять, капитан? И как думаешь, что случилось бы с вертолётами в ту погоду?

Капитан вновь кивнул и, взглянув на рядового у выхода, показал, чтобы он оставил их одних.

— Спрошу прямо: что меня ждёт?

Красин наконец-то повернулся к оставшемуся в командном центре человеку. Он сидел на стуле у противоположной стены, с идеальной осанкой, задумчиво сцепив перед собой руки. Проницательный взгляд его светлых глаз не отрывался от капитана, тонкие губы поджаты, а по обе стороны лица ниспадали пряди курчавых чёрных как смоль волос, достающих почти до плеч… Так выглядел бы Марк, будь он в самом расцвете сил. На рубашке его заметно великоватой милицейской формы виднелись дыры от пуль и кровяные пятна, причём именно в тех местах, куда из «Вала» попал капитан. Но не было ни одной раны… В расстёгнутом воротнике виднелся крестик на цепочке, не похожий на символ ни одной известной религии, а на коже можно было заметить татуировки, напоминающие руны.

«Наверняка, он весь покрыт ими», — подумал Красин.

— Ты не будешь давить на жалость сыном? — тихо спросил этот мужчина, а его взгляд стал испытующим.

— Я-а… не имею права.

— Похвально. Тебя ждёт трибунал, капитан. Но высшие чины… На мой взгляд, они должны оправдать тебя. Все твои действия были продиктованы долгом перед Орденом, перед защищаемыми нами людьми. В отличие от взбесившейся Белой Ищеек…

Красин лишь неуверенно кивнул.

— Если хочешь, поднимай в воздух вертолёты, пытайся найти Викторию Илларионову и Териона. Погода сейчас позволяет, — продолжил его собеседник.

— Где только искать их?.. Слышал, что Анастасия заглядывала в память девчонки, но она мне ничего не рассказывала.

— Теперь мы вряд ли что-то узнаем у неё… Ну а я завершу то, что должен. Не смей мешать мне, капитан.

— Как скажете…

Мужчина поднялся на ноги и вышел, а офицер Ордена облегчённо выдохнул и тяжело опустился на ближайший стул. Он потушил истлевшую до фильтра сигарету и тут же прикурил ещё одну. Выдохнул дым и обратил задумчивый взгляд на потолок, вновь вспоминая их «знакомство»…

Красин не поверил своим глазам, когда увидел смертельно раненного Марка, выходящим из лифта на первом этаже главного корпуса базы. Это произошло в тот момент, когда к резервуару, чтобы остановить Валерия, начала спускаться группа, в которой была пара Ищеек. Марк тут же показал ему крестик — перевёрнутый, с направленными вверх и вниз краями горизонтальной перекладины, с верхним концом, переходящим в заострённый ромб. Такой мог носить только служитель высших чинов Ордена.

— К-как?! — воскликнул в тот момент капитан.

— Крови!.. — прохрипел Марк, причём вёл себя как совершенно другой человек.

Как только мужчина выпил отданную кровь, раны на его теле затянулись без следа, словно он был оборотнем. Но ни Подобным, ни Ликантропом в действительности он не являлся.

— Марек Догман, Инквизитор Ордена, — назвался он.

На шее Марека проступила и начала светиться руна. И он помолодел у всех на виду. Мужчина стал крепко сбитым, жилистым, без единого намёка на лишний вес… Это был совершенно другой человек как по повадкам, так и по взгляду.

— Капитан… Я настоятельно рекомендую вам и вашим людям опустить оружие и подчиниться, — тихо произнёс Марек, однако в его голосе чувствовалась сила.

Инквизитор закатал рукав рубашки. На предплечье его руки появилась и начала светиться другая руна, а над ладонью задрожал воздух, как будто она стала очень горячей. Казалось даже, что между его пальцев проскакивали искры и тоненькие струйки пламени.

Капитан подчинился. Ему доводилось слышать об Инквизиторах — специально обученных агентах Ордена, одной из задач которых являлось наблюдение за Ищейками и их Белыми волчицами. Предводительницы оборотней наделены большой властью в тех городах, где создаются такие ячейки. И именно Белая волчица, полагаясь на свои способности, управляет Орденом на месте. Но Красин никогда бы не подумал, что Марк Цуберг может оказаться одним из них…

Чтобы обмануть Белую Ищеек, способную видеть людей насквозь, Инквизитор внедряется под ложной личностью и проживает целую жизнь как совершенно другой человек.

«Как к тебе относиться?.. — подумал капитан, вспомнив, как Марек сжёг фотографию „своей“ умершей жены. — Прожить целую жизнь лишь для того, чтобы навсегда отринуть её, вновь стать бесчувственной машиной?.. И сколько таких жизней ты уже провёл, Инквизитор? Я бы не смог».

Красину вспомнились лица Влада и Софьи, и он, покачав головой, вновь тяжело вздохнул и прошептал:

— Я бы не смог…

Инквизитор между тем спустился на первый этаж и вышел из главного корпуса, не обращая внимания на украдкой поглядывающих на него оперативников.

«Значит, взбесившуюся Белую не обнаружили? — думал он, направляясь в сторону служебного тоннеля. — Илларионова и Терион успели покинуть лабораторию до того, как закрылись шлюзы, но Бессонова должна была остаться внутри… Как она смогла выбраться? Как не утонула?..»

Марек извлёк из кобуры пистолет с посеребрёнными пулями и передёрнул затвор, досылая патрон в патронник.

Инквизитор пошёл путём, которым он, Валерий и Вика проникли на базу Ордена, но в обратном направлении. Вскоре мужчина оказался у подземного озера. Уровень воды полностью упал, а на дне Марек разглядел трубы, в которых мог бы поместиться человек или существо несколько крупнее. На одной из них была выломана защитная решётка.

«Она могла выбраться только через систему подачи воды, — решил Инквизитор. — Кто скажет, сколько времени оборотень может обходиться без кислорода? Таких экспериментов никто не ставил».

Марек хмыкнул и спустился на дно. Вскоре он обнаружил следы, оставленные выбравшимся на берег зверем. Похоже, что волчица некоторое время лежала без движения и собиралась с силами. Только затем она поплелась к выходу из пещеры. Осторожно следуя дальше, мужчина вновь оказался под открытым небом. И в снегу он заметил свежие следы.

«Ещё не до конца восстановилась, — понял Инквизитор. — Неудивительно, ведь она едва уцелела».

Вскоре Марек увидел её. Белоснежное волкоподобное существо заметно прихрамывало. Почуяв его, волчица тут же повернулась и зарычала. В её глазах не было совершенно ничего человеческого… Теперь она не отличалась от Диких Ликантропов или Териона в состоянии лунного бешенства.

«Даже боюсь представить, как бы этот твой импульс сейчас воздействовал на Ищеек», — подумал Инквизитор. В его взгляде не было ни намёка на жалость.

Анастасия атаковала Марека. Волчица, даром что не регенерировала полностью, в считанные мгновения оказалась рядом с ним. Но Инквизитор с удивительной для человека скоростью увернулся от броска, успев трижды выстрелить. Волчица рыкнула и, приземлившись, развернулась… Марек к тому моменту уже закатал рукав, а на его предплечье зажглись руны. Мужчина нашёптывал слова, язык которых уже очень давно никто не слышал. Анастасия вновь бездумно бросилась на него. Она атаковала, словно бешеная собака… Когда волчица оказалась на расстоянии вытянутой руки от Инквизитора, она как будто налетела на невидимую стену. А затем её охватило пламя.

Существо взвыло, а Марек продолжал шептать. Голос мужчины становился всё громче и резче. Казалось, силу объявшего волчицу пламени питали его слова, питала его молитва. Волчица попыталась вновь достать Инквизитора, отчаянно замахала лапами, клацала челюстями… Но результат не изменился: она просто не могла дотянуться до мужчины, словно этого не позволял какой-то невидимый барьер, какая-то неподвластная ей сила. А пламя продолжало усиливаться…

Зверь заметался, теряя последние остатки разбитого разума. Анастасия сгорала заживо, словно средневековая ведьма на костре. Вскоре она упала, уже полностью обгоревшая, лишённая шерсти, ослепшая… Но карающее пламя всё не унималось, продолжая пожирать её.

Инквизитор остановился только тогда, когда от безумной волчицы остался лишь обугленный скелет.