Удержать зверя

Глава 23. Только правда

31 октября 2004 г.

Анастасия не отрывала взгляда от снежинок, падающих за окном машины на мокрую дорогу. Пожухлая трава скверов и парков уже была присыпана колючей белой крупой, но на асфальте и мощёных мостовых она пока ещё таяла. Однако через день-другой — девушка была уверена в этом — снег покроет все тротуары и дороги города. А затем она заметила, как из-под свинцовых туч, сквозь которые пробивалось всё меньше солнечных лучей, вместе с бесформенной ледяной крупой полетели пушистые белые хлопья.

Милицейский УАЗ пробирался по нехарактерно тихим улицам Волданска. Казалось, в этот день многие жители остались в городе, готовясь к стремительному приходу зимы. Из окон ближайших домов робко выглядывали старики, прислушивающиеся к редкому рокоту двигателей автомобилей. Взрослые спешили в ближайшие магазины, оставив машины припаркованными вдоль узких улочек. Но и они выбирали наикратчайшие маршруты, шли быстро, широким шагом, пристально всматриваясь в лица прохожих и как будто не желая с кем-либо пересекаться. Лишь ребятня, радующаяся скорой зиме и падающему снегу, играла во дворах.

Когда УАЗ остановился перед светофором, девочка в синтепоновой курточке — одна из тех, у края детской площадки, — едва заметно вздрогнула и обернулась. Её настороженный взгляд из-под надвинутой на глаза шапочки с помпончиком устремился к патрульной машине. Но затем Анастасия ощутила, что ребёнок смотрел не на неё, а на ту, что сидела в автомобиле вместе с волчицей.

Девочка напомнила Ищейке о том, как она сама ещё шестнадцатилетней девушкой с тревогой наблюдала за проходившим через её родную деревню отрядом солдат. И следила — именно следила — за одним из них, раненым, лежащим на грубых носилках и накрытым простынёй с пятнами крови. Мир Анастасии в тот момент казался намного меньше и проще, её длинные косы были цвета соломы, а Первородная кровь в жилах ещё спала… Три сотни лет прошло, но это воспоминание не спешило стираться из памяти девушки, ведь именно то время разделило всю её жизнь на «до» и «после».

Анастасия откинула с лица волосы и бросила взгляд на ту самую пассажирку машины, к которой оказалось приковано внимание ребёнка. Эта девушка безучастно смотрела в противоположное окно и наверняка не задумывалась о том, что даже люди могут подсознательно ощущать столь сильную энергетику. А за ними — за двумя Белыми волчицами на заднем сидении, — поглядывая в зеркало, настороженно следил водитель.

«Неужели именно так всё происходящее сейчас воспринимает большинство людей? — задалась вопросом Анастасия. — Они всё же чувствуют опасность, которую мы можем представлять?.. Интересно, в этом виновата я сама, она… или зверь, чьё присутствие вгоняет в ужас даже сильнейших оборотней?»

— Долго ещё? — впервые за всю дорогу заговорила Вероника, нарушая тягостное молчание.

— Это самый первый вопрос, который приходит тебе в голову? — уточнила её соседка и улыбнулась.

— А что, я должна была спросить, куда вы везёте меня? Так я и так увижу, разве нет?

Сохраняя улыбку, Ищейка качнула головой. Она вновь вспомнила слова, сказанные Валерию в тот день, когда Веронике раскрыли мир, частью которого та является.

«Наши с ней шипы… покроются ядом», — мысленно повторила Анастасия.

Взгляд Вероники между тем скользнул к воротничку милиционера за рулём, что не скрылось от Ищейки.

— Нет, он не из моих. — Анастасия подтвердила её догадку.

— О! То есть он не знает, что позади него сидят два монстра, жаждущих его крови?

— Вероника.

— Вы предпочитаете мясо, «госпожа»?

— Вероника…

— Вы обиделись? Неужели из-за того, что теперь придётся вычищать память этому бедняге?

Анастасия глубоко вздохнула, а её соседка сощурилась и, вызывающе улыбнувшись, спросила:

— Хотите назвать меня стервой?

УАЗ тем временем остановился перед городским музеем Волданска.

— Мы приехали, — сообщила Анастасия.

— Музей?.. — едва слышно шевельнулись губы Вероники.

Белая Ищеек попросила у водителя кому-то позвонить. А когда он набрал номер, взяла протянутый ей мобильник и сказала в него:

— Мы здесь. Выводи их.

Возвращая водителю телефон, Анастасия придержала свою руку на устройстве, заставляя милиционера посмотреть себе в глаза. Она подправила его память так, словно обе пассажирки, которых он сам в нарушение всех инструкций захотел подобрать по пути, всю дорогу молчали. Но из машины девушка вышла только после того, как из дверей здания повалили посетители, выводимые работниками музея.

— Идём. — Анастасия поманила за собой Белую Ликантропов.

— Не думала, что музей — это территория Ордена.

— Весь город — это территория Ордена. Разве ты не поняла этого?

— Ага… И именно поэтому погибла моя мама. Как же «хорошо» вы охраняете свои владения!..

Белая Ищеек глубоко вздохнула.

— Как ты думаешь, хватает ли милиции сотрудников, чтобы защищать всё население города, чтобы предотвращать все преступления независимо от их тяжести, будь то нарушение общественного порядка или уличная потасовка с выбитыми зубами и рассечёнными бровями? — заговорила она и устремила взгляд на Веронику. — А теперь представь, что каждое такое преступление — обязательно убийство, а стражей порядка в разы меньше, чем нынче милиционеров… И тогда ты поймёшь, в какой мы ситуации. У нас не бывает «мелких правонарушений». Каждый наш вызов — это Ликантроп. Пусть Несовершенный, но всё же Ликантроп… На что способны даже низшие твои сородичи, ты прекрасно знаешь.

— Я-а…

— Нас слишком мало. Слишком, Вероника! А я не могу — просто не способна — знать каждую тварь в городе, чтобы попытаться предугадать её действия. К моему сожалению, это так… У всех твоих сородичей, даже у тех, которых мы сами называем «мирными», есть звериные инстинкты. Скажи мне, ты сама ведь уже чувствовала этот голод, знаешь, что он может заставить перестать быть собой? Знаешь ведь, что он… может превратить тебя в чудовище и даже не поинтересоваться о твоём мнении?..

Вероника промолчала, не зная, как ей ответить, и Анастасия прекрасно это видела. И напомнила:

— Это ты решила сбежать из больницы и найти меня. Ты захотела узнать, что именно мы всё время скрывали от тебя. Неужели передумала?.. Скажи, мне стоит ожидать большего от дочери Германа, чем то, что я вижу перед собой прямо сейчас? Как сказал бы наш любитель футбола Марк, мяч на твоей стороне.

Более не оборачиваясь, Ищейка вошла в здание. Девушка-Ликантроп некоторое время не отрывала взгляда от дверей музея, усмехнулась и посмотрела на крышу, где виднелась небольшая башенка с куполом.

«Всё-таки эта Белая, видимо, намного старше меня, даром что выглядит приторно миловидной девицей», — мысленно пристыдив себя, решила волчица и пошла следом за ней.

В музее действительно уже никого не было, даже куда-то делись экскурсоводы и остальные его работники.

«Интересно, а сколько среди них скрытых оперативников или Ищеек? — подумала Вероника и принюхалась. — А они здесь есть, просто держатся в стороне от наших глаз!.. Я совершенно точно чую их запахи. Не западня ли это?..»

Волчица устремила взгляд в спину Анастасии и вновь усмехнулась, решив, что нужно внимательнее смотреть по сторонам.

Девушки прошли через холл и один из залов первого этажа, а затем свернули в едва освещённый коридор, перекрытый натянутой красной лентой. «Реконструкция», — прочитала Вероника и молча последовала за Белой Ищеек. Они оказались там, где, казалось, уже давно не ступала нога человека. Всё было покрыто пылью, в том числе настенные светильники, кажущиеся даже слишком старинными.

— Куда мы идём? — озираясь, удивилась Вероника. — Что вы здесь прячете?

— Прячем?.. Ничего, — задумчиво отозвалась Анастасия. — Это просто рудимент прошлого.

— В смысле?

— Раньше всё здесь функционировало, работало… Какими бы устаревшими ни казались наши методики тех дней, мы многого добились. А сейчас, с переходом на современные технологии… Люди перестали думать.

Вероника качнула головой.

— Не думала, что где-то там в вас скрывается философ.

— Но ты же найдёшь в себе силы немного потерпеть меня, не так ли? — На тонких губах Анастасии появилась ироничная улыбка. — А пока мы идём, я могу рассказать о твоей семье.

— Что?.. Вот так просто?! — опешила Вероника.

— Я с самого начала не была уверена в том, что мы правильно поступаем… — признала её собеседница. — Итак, Вероника… Твоих родителей звали Герман и Аяна. Они оба были Ликантропами, причём Совершенным, как ты наверняка догадалась, был именно твой отец. Орден часто прибегал к его помощи.

Анастасия рассказала Веронике о её настоящих родителях и старшей сестре. Она рассказала и о том, как Алиса жила с Валерием, как погибла от лап неизвестного Ликантропа — того самого, которым оказался Камиль… Ищейка решила более ничего не утаивать.

— Возможно, если бы ты знала всю правду, это не привело бы к недоверию между тобой и Орденом, — заключила она. — Возможно… Мы подавляли твою Первородную кровь всё это время. Точнее, пытались подавлять…

— Значит, вы лгали о том, что она совсем недавно пробудилась во мне?

Анастасия промолчала, словно подтверждая её слова.

— А моя… мама?..

— Оксана Миронова?.. Её настоящая фамилия Устинова, она была учёным Ордена. Нет, она не пила кровь Подобных, если тебя интересует именно это… Оксана с самого начала была в курсе того, что ты Ликантроп. Но о том, каков настоящий окрас твоей шерсти, знали только я и Валерий, — ответила Белая Ищеек и добавила: — Прошу только, не думай, что ты для неё была просто… заданием. Для Оксаны ты стала дочерью, которую она, к сожалению, не могла иметь.

Анастасия остановилась перед неприметной дверью. Пока она открывала её старинным на вид ключом, Вероника осмотрелась. В проникающем через занавешенные окна дневном свете девушка разглядела на стенах выцветшие плакаты, явно вышедшие из советской типографии. На них были изображены звериные формы Подобных, Несовершенных и Совершенных Ликантропов, причём с указанием диапазонов роста и ширины плеч, слабых мест и, пунктирными линиями, вен и артерий. А также нервных узлов…

«Парализует полностью воздействие электрического тока силой свыше… — смогла прочитать волчица на истёртом плакате с изображением Совершенного Ликантропа. — Взмах лап когтями способен на усилие в… Способность к регенерации — тридцать пять условных единиц. Повреждение сонной артерии, даже серебром, в сравнении с остальными оборотнями, не является однозначно фатальным (установлено опытным путём доктором Звигорцевым, 193… год)».

— Кстати, да: вот наследие Ордена советской эпохи, — уже открыв дверь, Анастасия проследила за взглядом спутницы. А затем жестом пригласила её войти. — Внутри ты увидишь ещё больше того, что нынче мы не используем.

Вероника недоверчиво взглянула на неё, но всё же, подойдя к Ищейке, переступила порог.

Девушки оказались в просторном помещении с высоким потолком. Анастасия повернула старый тугой рубильник — и в зале включились лампы, соединённые в одну цепь провисшими проводами. На кирпичных стенах, на которых не было ни обоев, ни даже штукатурки, в казавшемся в первый момент тусклым, но затем всё более ярком свете Вероника разглядела старые пожелтевшие карты, с которых можно было смахивать пыль. Это были карты Советского Союза, Восточной Сибири, Иркутской области… и, куда более подробная, — окрестностей Волданска. И напротив последней стоял самый обычный деревянный круглый стул. Такой можно было бы увидеть в каком-нибудь местном баре, который пытался имитировать прежние времена… Но только этот, как и всё вокруг, был настоящим, того самого периода из жизни города.