Удержать зверя

* * *

4 ноября 2004 г.

Оказавшись во дворе крепости, Вика осмотрелась. У повреждённых стен виднелись обрушившиеся сгнившие деревянные опоры. Возможно, когда-то это была конюшня, а чуть дальше от входа — кузница. Девушка заметила торчащие из-под снега расколотый точильный круг и опрокинутую наковальню. Естественно, ничего из этого Ликантропы обосновавшейся здесь стаи не использовали. Всё это было разрушено задолго до того, как Герман нашёл твердыню. Продолжая озираться, волчица добрела до колодца в центре двора и заглянула в него.

«Глубоко же его прорыли!..» — невольно восторгаясь строителями крепости, заметила девушка.

В завывающем ветре Вике вновь послышались чьи-то голоса, и она невольно поёжилась. Волчица совершенно не ощущала холода даже будучи только в пуловере и юбке. Но постепенно в её душу проникал иррациональный страх от произошедшей здесь бойни. Казалось, что само это место впитало в себя ту жестокость, с которой оборвались жизни Ликантропов всей стаи.

«Здесь… покоилась тьма, засыпанная снегом… — подумала Вика. — И сейчас она… как будто пробудилась…»

Девушка закрыла глаза и сосредоточилась на своих ощущениях от этого места, на том, что подсказывали ей совершенно другие, не человеческие и даже не звериные чувства. На неё давила тёмная энергетика древней крепости. А затем перед мысленным взором Вики вспышками стали появляться обрывки воспоминаний из детства. Часть из них оказалась связана с Германом, заставлявшим свою младшую дочь выучить, на какие места даже здесь, во дворе, ей ни в коем случае нельзя наступать. Заставлял выучить, пока она, как Белая волчица, не научится чувствовать демоническую энергетику сокрытых проклятий. Они могли как просто обездвижить любого оборотня, лишить его способностей к регенерации, заставить изменить форму обратно на человеческую… так и сразу убить, выжигая кровь в сосудах.

Одно из таких мест было совсем рядом — волчица действительно чувствовала это. Девушка медленно отошла от колодца, внимательно присматриваясь к земле. Остановилась метрах в пяти от него и осторожно разбросала ногой снег. Присела и, расчистила почти до земли руками, стараясь не касаться её. И тогда практически увидела светящийся уродливый, рваный узор, будто бы начертанный помешавшимся.

«Вот оно, одно из проклятий отца… Это парализует, — подумала Вика и вновь сосредоточилась на своих ощущениях и неясных обрывках воспоминаний. — А во дворе ещё несколько… И они все — действуют».

Девушка вновь встала, не отрывая напряжённого взгляда от начертанного проклятья, которое, если о нём не знать, вряд ли бы кто-нибудь заметил. И в этот момент она снова услышала голоса. Волчица повернулась на их звуки — к колодцу — и увидела, как из него вылез почти неосязаемый образ Иена-юноши и тут же бросился на кого-то.

— Ч-что?.. — выдохнула Вика.

Зажмурившись, она потрясла головой. Когда девушка открыла глаза, призрачных силуэтов уже не было. Но в её ушах до сих пор звучали крики, которые слышала именно она, ещё в детстве.

«Это… что-то вроде проекции воспоминаний?..» — предположила Вика.

Волчица не сомневалась: древняя твердыня была совершенно безжизненной. Но её мрачные стены, её тёмная энергетика пробуждали в Вике воспоминания: и свои, и Териона, которые передавались ей то ли через их связь, то ли потому что она побывала в его сознании.

«Проклятье!.. — Покусывая губы, девушка напряжённо сжала пальцы. — Этого ещё не хватало! А что чувствует Иен, вновь оказавшись здесь?..»

Устремив озлобленный взгляд на вход во внутренние помещения, волчица твёрдым шагом направилась к нему.

Как только Вика вошла внутрь, её глазам предстало ещё одно бесчеловечное видение прошлого. Девушка стиснула зубы, не смея отворачиваться от него. А затем вновь. И вновь. И вновь… И ей даже начало казаться, что Иен сам по себе куда более жесток, чем его яростная, первобытная часть.

Углубляясь в лабиринт из коридоров и крохотных комнатушек с низкими потолками, обходя те места, в которых наверняка были оставлены другие проклятья, Вика видела всё больше отголосков воспоминаний. Пройдя по очередному длинному и мрачному коридору, девушка оказалась перед дверью, за которой Герман держал свою младшую дочь. Волчица приложила руку к её поверхности. Как ни странно, та, казалось, до сих пор отдавала теплом, но ощущала его девушка совсем от физического прикосновения… Именно здесь жила пока ещё слепая Вика, которую постоянно навещала Алиса. Именно эта комната была своего рода сердцем твердыни, занятой стаей Ликантропов.

Вика толкнула тяжёлую дверь и вошла внутрь. Она увидела саму себя волчонком, лежащим посередине комнаты, и Алису. А затем ей предстало воспоминание того, как уже при нападении Териона Герман прибежал сюда, чтобы увести дочерей.

— Ты действительно знала, какого монстра спустила с поводка, Анастасия? — с ненавистью прошептала девушка.

Но следующее, что она, обернувшись, увидела, ошеломило волчицу.

Взгляд Вики оказался прикован к спектральному образу Иена — безжалостного и хладнокровного чудовища в теле шестнадцатилетнего юноши, — переступившему порог комнаты. Застыв на месте, Терион внимательно рассматривал место, напомнившее ему о собственной камере в лаборатории Ордена. Но здесь он смог почувствовать теплоту и любовь, которые родственники оказывали маленькому волчонку. Взращённый совершенным убийцей монстр впервые оказался в исступлении перед своей человеческой частью.

Волчица внезапно расхохоталась и долго не могла остановиться. Со стороны могло показаться, что девушкой овладело безумие. Но когда она успокоилась, взгляд её глаз, ярко светящихся во тьме, наконец-то обрёл ясность.

— Теперь я действительно поняла тебя!.. — Вика жгуче улыбнулась и посмотрела вверх — в направлении, где её должен был ожидать Терион. И подумала: — «Мыслями ты всё ещё здесь, Иен. Ты и есть сердце тьмы этой крепости, тьмы моего прошлого… И своего собственного».

Волчица вышла из комнаты и направилась к месту, где некогда произошла схватка Иена и Германа. Она шла туда, где получила жуткую рану, восстанавливаться от которой ей пришлось на протяжении большей части полувековой жизни, в коме, даже не взрослея.

Лицезрея всю ту жестокость, на которую был способен шестнадцатилетний Иен, наблюдая ещё не одно его воспоминание, сопоставляя их со своими собственными, в которых четырёхлетняя Вика слышала предсмертные вопли встававших на его пути Ликантропов, девушка поднялась по винтовой лестнице. Она оказалась перед дверью, за которой завывал ветер и метался поглощающий всё снег. Волчица отворила её… Она вышла на площадку из своих кошмаров, в центре которой стояло воплощение той боли, которую испытало это место.

— Иен… — с облачками пара с губ Вики сорвался почти беззвучный выдох.

Терион уже частично изменился. Зрачки его ярко светящихся серебристых глаз были вертикальными, а полузвериные руки напоминали лапы его инфернального звериного облика.

Вика медленно приблизилась к Териону на расстояние метров пяти. Её янтарно-оранжевые светящиеся глаза не отрывались от его глаз, в которых не было ничего, кроме иррациональной, всепоглощающей злости. Именно той, что пожирала его в течение прошедших пятидесяти лет.

— Ты вспомнила? — спросил парень.

— Я солгала, — призналась Вика. — Может быть, я многого не помню и даже вряд ли когда-нибудь смогу вспомнить, но… Я уже нашла себя.

Иен не выглядел удивлённым. Уголки губ парня приподнялись, как если бы он улыбнулся. Но его леденящий душу взгляд ни на секунду не отрывался от волчицы.

— Тогда ты готова умереть?

— Нет. Это как в японских фильмах о самураях и их воинской чести?.. Я не воин. И сделаю всё, чтобы не подохнуть здесь.

Терион хрипло рассмеялся. Казалось, только такого ответа он и ждал от волчицы. А иначе не стал бы давать ей и шанса и уже разорвал бы на части.

— Тогда начали, — сквозь шум ветра донёсся его голос.

Вика изменила свои руки, и те стали полузвериными. Она смогла оборвать лунное бешенство Иена. Но теперь перед девушкой стояла задача куда сложнее: остановить монстра, чьё намерение прикончить её не могло быть яснее.

«Вот же дура! — Волчица мысленно чертыхнулась. — Я не могу не усложнять себе жизнь, ведь так? Казалось бы, с нашего пребывания в доме егеря, столько всего произошло… А я всё продолжаю придумывать себе проблемы. Пора, наверное, поумнеть, если ещё не поздно!.. Иен прав: я чокнутая идиотка. Чокнутая… и влюблённая».

Признав это, Вика необъяснимо для самой себя ухмыльнулась. А затем осыпалась дымкой и исчезла. С двух сторон от Териона появилось по девушке с белоснежными волосами, которые в то же мгновение бросились на него. Иен сразу распознал иллюзии. Проигнорировав обе обманки, парень переместился к настоящей волчице, оказавшейся в десяти метрах за его спиной. Его когти просвистели в холодном воздухе и задели её плечо. На снег под ногами брызнула кровь… А затем девушка вновь перенеслась, едва успевая избежать взмаха, который должен был обезглавить её.

«Доли секунды! — напомнила себе Вика, стиснув зубы от боли — от той, которую принесла её рана, и от той, которую она могла бы испытать. — Всего доли секунды на видение!.. В схватке с ним даже мгновение отделяет от смерти!»

Девушка инстинктивно отшатнулась, и около её виска вновь просвистели когти. Она ещё не успела восстановиться, когда ей пришлось избегать следующей смертоносной атаки. Иен не сдерживался: каждый его удар, каждый взмах, каждый выпад был направлен в жизненно важный орган и обладал такой силой, что при верном попадании способности к регенерации могли оказаться бесполезными.

«Он действительно… убийца оборотней!..» — наконец-то осознала Вика.

Понимая, что в частичном превращении у неё не было ни единого шанса сравниться с Иеном в скорости, волчица сменила ипостась. Терион лишь ухмыльнулся, среагировав на это точно так же, как и на превращение Германа в их схватке полвека назад. Но только у Вики, в сравнении с её отцом, сейчас появилось преимущество в скорости над противником. Пара молниеносных взмахов лапами оставила кровавый росчерк на груди парня. Однако это, казалось, лишь раззадорило его… Отскочив от волчицы, практически не замечая ран, Иен снял куртку и швырнул её в снег. Всё это время с его лица не сходила злая, хищная улыбка. А затем он обернулся инфернальным прямоходящим монстром…

Вновь от смерти Вику отделило лишь мгновение, за которое она успела почувствовать, как когти Иена могли бы разорвать внутренности её живота. Волчица не смогла вовремя оборвать видение. Она перенеслась за спину монстру, но для него её действия были слишком предсказуемыми. Чудовище мотнуло назад головой и рогом проткнуло плечо волчицы. Вика зарычала от боли и вонзилась когтями в спину монстра, но только для того, чтобы он схватил её и насадил на торчащий подобно шипам хребет. Волчица взвыла, а Терион, сломав ей лапу, отбросил её на несколько метров.

Ударившись о каменную стену, Вика распласталась на земле. Скрипя зубами, проливая кровь на свежий снег, она начала медленно подниматься. Иен просто следил за ней. Волчице даже начало казаться, что его скорость и сила ничуть не уступали обезумевшему зверю, но с одной лишь разницей: сейчас убийца её отца прекрасно владел собой.