Концерт Патриции Каас. Отрывки

ИЗ записей ЖЕНИ КУЛЬЧЕНКОВОЙ

Генерал Анатолий Иванович Свиридов заинтересовал Женю Кульченкову с первой встречи, когда он прилетел в их заброшенный и всеми забытый гарнизон и организовал эвакуацию всего личного состава.

Женя оказалась в последнем самолете, увозившем офицеров в Москву.

В последнем ряду в хвосте самолета устроился Свиридов с сопровождающими его офицерами, и Женя тогда подошла к ним.

– Товарищ генерал-майор, разрешите обратиться! Старший лейтенант Кульченкова!

– Слушая вас, старший лейтенант.

– Я сотрудница местной газеты – пока она выходила … Вы первый человек, который здесь не пользовался лозунгами, высокими словами о долге и чести, не давал завлекательных обещаний, а занялся конкретным делом. Я не знаю, когда и где я буду писать, но не взять у вас интервью было бы просто преступно.

– Даже преступно … Поди ж ты!

И Свиридов попросил офицеров потесниться и дать место даме.

– Я ничего не знаю о вас, товарищ генерал …

– Начнем с того, что зовут меня Анатолий Иванович. Вы – Евгения Анисимовна или просто Женя. Теперь можно продолжить.

– Хотя бы несколько слов о вашей биографии.

– Нет, Женя. В газете, где вскоре вам придется работать, вам кратко и доступно ответят на этот вопрос. Поэтому давайте следующий.

– Но мне же не за что зацепиться! Вы из МЧС? Вы из управления ракетных войск? У вашей формы нет нашивок!

– Знаете, погоны на камуфляже тоже бывают далеко не всегда – зачем врагу давать дополнительную информацию. Пробуйте далее?

– Пробовать? Значит вы сознательно играете со мной? – Жене стало еще интереснее. – Вы занимаетесь этим по должности или по велению сердца?

– Я попросил Президента поручить мне это …

– Президента ?… Вы запросто общаетесь с Президентом?… Кто вы, генерал Свиридов?!

– А из вас выйдет толк, Женя. Давайте пока ограничимся этим, мне нужно побеседовать с полковником …

Ни один номер городской многотиражки, прибавивший еще одну сдвоенную страницу – полосу на языке газетчиков – не обходился без материала Евгении Кульченковой.

Очень часто половину полосы занимал материал об одном из жителей города, причем до такой публикации об этом человеке знали только самые близкие знакомые.

Зато после публикации все окружающие удивленно смотрели на этого человека совершенно иными глазами – кто бы мог подумать?

Женя беседовала со многими жителями города около «НИПЦ» что недалеко от Москвы – этим термином широко пользовались не только в официальной документации, но и в просторечии.

Беседа с Таисией Архиповной Савостьяновой оказалась весьма интересной, и Женя записала ее очень подробно.

В этой беседе заинтересованность Жени вполне совпала со словоохотливостью Таисии Архиповны, и Женя узнала многое из истории города, о первом коменданте и самом Свиридове.

Павел Тимурович Большаков – полковник, разжалованный за расправу над персоналом концентрационного лагеря, который с ходу захватили солдаты его дивизии, ветеран и инвалид, был первым комендантом города и сделал очень много для обустройства создаваемого города …

Таисия Архиповна Савостьянова – гражданская жена Большакова, с самого начала занималась сиротами из лесного интерната, и это позже вылилось в создание своеобразного «общежития», где жили сироты, учившиеся здесь, в городе, учащиеся разнообразных профессиональных училищ.

Кроме этого на втором этаже первого жилого корпуса нашли место и служебные квартиры сотрудников интерната (или лесной школы) и зарезервированные квартиры для гостей фирмы.

И о чем бы Женя на разговаривала с Таисией Архиповной всегда разговор получался о Свиридове …

Сотовые телефоны – в городе были запрещены сотовые телефоны, обычные, а работали только фирменные, производства Владика Медякова, которые нельзя было ни засечь, ни подслушать.

Женя столкнулась с секретностью еще до того, как начала работать в газете – первый ее разговор здесь, в городе недалеко от Москвы, состоялся с полковником Лазарисом и касался он правил секретности. И подписывая обязательство о неразглашении она очень внимательно отнеслась к словам полковника о чрезвычайной важности работ, выполняемых под руководством генерала Свиридова.

Затем было несколько разговоров со Свиридовым, разговоров о самых различных проблемах, во время которых затрагивались и секретные аспекты. И Женя хорошо усвоила правило внутренней цензуры и причину запрета обычных сотовых телефонов. Это при том, как затем поняла Женя, далеко не все жители города обладали секретной информацией.

Совсем недавно – Женя уже работала в газете – в городе сняли запрет на фотосъемку на территории города и его окрестностях.

Значительно позже, когда Женя получила возможность посещать территорию фирмы и даже побывала на установках, она обратила внимание на строгое соблюдение правил техники безопасности.

И в разговорах с сотрудниками она убедилась в том, что постоянный инструктаж и проверка правил безопасной работы ведется не для проформы, не формально, а запись в журнале постоянного контроля – не шутка. И большое внимание соблюдению этих правил уделяет сам генерал Свиридов, и по его распоряжению снимали «с контакта» беременных девушек-операторов.

К несчастью, в слаженности работы службы различных служб, ведающих вопросами безопасности, Жене пришлось убедится на практике во время пожара в колхозе. Она не принимала непосредственного участия в этом прискорбном происшествии, но могла потом восстановить буквально по минутам все произошедшее начиная с момента вызова пожарной команды до оказания помощи погорельцам и работы следственной группы.

Пожар возник в жилом доме, позвонили на аварийный телефон фирмы из правления колхоза, пожарная команда выехала через три минуты после этого звонка, пожар был потушен за пятнадцать минут, полусгоревший деревянный сруб был раскатан и восстановлен за неделю, а погорельцы получили страховку.

Слаженность работы всех служб фирмы – а отдел техники безопасности с пожарной охраной и медсанчастью входил в состав подразделений фирмы «НИПЦ» – порадовали Женю. Именно порадовали, а не поразили – она уже начала привыкать, что здесь работают без дураков, либо не работают вовсе.

Ее публикация о пожаре в колхозе не содержала восторгов по поводу работы пожарных, а была посвящена тому, как очень простыми средствами предотвращать такие происшествия …

А еще в заметке Жени Кульченковой, журналистки, которая уже нередко печаталась в «Комсомольской правде» и в «Красной Звезде», были очень теплые и добрые строки о семье пожилых погорельцев и о их приемных детях …

К проблеме безопасности по мнению Жени относились очень серьезно, и методы утилизации отходов жизнедеятельности жителей города (и отходов производств) тоже не обошли ее внимания. Обратив внимание на многочисленные публикации и сюжеты по телевидению, посвященные свалкам и полигонам, Женя заинтересовалась тем, а как это решено тут, в зоне внимания Свиридова.

И с удивлением узнала, что эта проблема – секретна.

Секретна? Это только увеличило ее интерес к этой проблеме. Она стала исследовать эту проблему так, как она привыкла исследовать любую новую для нее область. И выяснила, что с самого начала деятельности института и города в лесу, в десяти километрах от города машиностроителей, была простроена секретная установка, куда поступали все всевозможные отходы.

Сразу у Жени возникли две сери вопросов: во-первых, почему установка секретная, а во-вторых, как же это умудрились справиться со всеми всевозможными отходами.

В ходе исследований – или расследований? – Женя выяснила, что все отходы свозят к установке в лесу, которая не имеет специальной охраны, и там исчезают бесследно. Или все это вылетает в высокую дымовую трубу, которая стоит на территории установки?

В конце концов в ходе очередной встречи с генералом Свиридовы Женя задала и этот вопрос – с какими секретами связана установка уничтожения отходов?

Ответ Свиридова для Жени был неожиданным – тогда.

С временем эта неожиданность прошла, сменилась твердым убеждением в том, что ничего случайного здесь не происходит.

А установка высокотемпературного каталитического разложения всевозможных отходов оказалась секретной просто потому, что эта установка была запатентована и засекречена в той стране, откуда ее «позаимствовал» Свиридов.

Под его руководством установка была воспроизведена, отлажена, усовершенствована, и теперь безостановочно работала много лет. Раз в год установку останавливали на осмотр и замену катализатора, который производили тоже тут, на одной из установок «НИПЦ».

Поэтому вокруг всех городов – города около центральной фирмы «НИПЦ», около научно-производственного филиала (или города «умников»), около города машиностроителей – не было никаких свалок.

В последний год с учетом резерва мощности установки разложения был заключен договор на уничтожение отходов из колхоза, но обо всем этом Женя ничего не написала в газете …

Но она несколько раз писала о колхозе, об установке переработки навоза в удобрение, о продаже этих удобрений даже за рубеж – и о том, что технология и оборудование было разработано в «НИПЦ» …

А это произошло на одном из вечеров вопросов и ответов, на котором перед залом говорил Свиридов.

Из зала потоком шли вопросы на темы культуры и музыки, и был вопрос о музыкальных пристрастиях самого Свиридова.

Свиридов назвал среди своих любимых композиторов Рахманинова, Мусоргского, Чайковского и Гершвина, отказался называть любимых исполнителей и певцов, артистов, и тут в зале …

– Виктор Антонович, микрофон!

Это крикнула Евгения Кульченкова, и Скворцов светом высветил ее, а Владик в операторской включил направленный микрофон.

– Прошу прощения! Но у нас уже сложилась традиция реплик из зала, так позвольте и мне! Вы хотите узнать у Анатолия Ивановича о его пристрастиях, а я не так давно пыталась узнать о его отношении к некоторым весьма известным и знаменитым актерам. И узнала так много нового и неожиданного о некоторых, причем это было глубокое исследование жизненного пути артиста, и я посоветовала Анатолию Ивановичу написать эссе на эту тему. А вылезла я, как тут уже некоторые выражаются, затем, чтобы сказать всем – попробуйте уговорить Анатолия Ивановича посвятить этому отдельный вечер. Гарантирую, скучать не придется!

– Уж, что-что, а скучать не придется! Я тоже могу заверить вас, – это уже вмешался Скворцов, – Анатолий удивительный рассказчик, но заставить его невозможно! Только по доброй воле!

Зал захлопал, зашумел, и Скворцову пришлось успокаивать публику …

Аккумуляторы типа «ЛЕКСАР» размером с распространенный элемент питания 373 (или R20, D и UM 1 по Международным классификациям МЭК, ANSI и JIS) появились в продаже.

В каждом магазине, в каждом отделе, торгующем этими аккумуляторами, висели доходчивые плакаты с описанием особенностей этих изделий и способе их зарядки.