Книга семи печатей

III

– Какая чепуха! – сказала одна дама. – Это глупо, как святочный рассказ.

– И что же, вы в наш век повторили опыт Парацельса? – спросила другая.

– И вам это удалось, профессор?

И серые глазки хорошенькой дамы стали большими.

– Мы делали это несколько иначе, – отвечал рассказчик, на этот раз только троим. – В какой мере нам это удалось – вы увидите. Что же касается до чепухи, то по тому младенческому времени это было простительно.

Видите ли, человечеству искони была свойственна вера в особое самобытное рождение.

Платон оставил изречение, что живое родится от смерти. Аристотель думал, что насекомые родятся сами.

Плутарх уверял, что земля Египта рождает крыс. Еще в XVII веке Кирхер доказывал, что из сушеной и истолченной змеи выйдут после дождя мелкие змейки, если этот порошок посеять в землю.

– Кажется, что это будет что-то очень умное, и я ничего не пойму, – улыбнулась себе хорошенькая, но глупенькая дама, закрыла глаза и сказала: – Какой вы умный!..

– Я не думаю, что не поймете, – утешил профессор. – И вот точно так же думали о человеке. В сущности, mesdames, мечта современной науки очень близка к этой мечте о «философическом человеке». Современная наука мечтает создать искусственную человеческую клетку…

– Клетку? – с ужасом спросила хорошенькая дама.