Двойная старуха

I

Тяжелое безвременье нависло над страной. Перемешались года. Спутались и остановились времена года. Люди не старились и не умирали.

Люди ходили бледные и усталые, подобные призракам. Старики не могли умереть, а юноши были похожи на стариков, если б не черные волосы, сбегавшие вокруг их бледных, изможденных лиц. Только в глубине ввалившихся глаз загоралось временами и меркло глухое пламя. Но оно не говорило о весне.

Это была ненависть, глубоко затаенная ненависть к жизни, которая не хотела покинуть их изможденные тела… Она не говорила о весне.

Над землей остановилась и повисла тусклая, дождливая осень.

Никто не знал, когда она кончится. И только самые старые помнили, когда она началась, и погасла последняя весна…

Это было давно. Очень давно. Так что ум человеческий становился бессильным и ученые не могли высчитать, когда это началось.

Да и никому не нужно было это знать.

Последние юноши и девушки, которые родились позже других, никогда не знали весны. Они не видели, как расцветают цветы, не слышали, как поют птицы. Она выросли осенью, которая тянулась бесконечно, – под серым небом, что плакало тяжелыми, холодными слезами.

Время остановилось. Старики перестали умирать, зрелые люди не старились, а они… они так и остались юношами и девушками.

Как это случилось – никто не заметил. Никто не хотел думать, что время остановилось. А потом стали забывать… усталые, истомленные люди с печальными лицами.

Стали забывать…

А они, которым нечего было забывать, потому что они ничего не помнили, кроме осени, они так и не узнали весны, не видели весеннего солнца, никогда не мечтали при серебряном свете месяца в голубые прозрачные ночи.

Еще иногда всходил месяц: темно-красный, испуганный. Но мокрый бешеный ветер нагонял черные, тяжело нависшие тучи и месяц прятался. Потом разрывались тучи и брезжил тусклый рассвет, а быть может, и сумерки… И долго не появлялся уже месяц. Никто не знал, куда уходил он.

Солнца не было никогда.

И если наступали дни, были они серые, беспросветные…

Чаще стояли над землей дождливые сумерки. Долго. Быть может, целые недели, месяцы… Кто мог знать это, когда время остановилось?

Солнца не было никогда.

Это началось давно. Очень давно. Только самые старые помнили что-то и шептали сморщенные, высохшие губы:

– Это, когда ушла королева…