Проповедь гуманитария

Глава 8

Голубая звезда взорвалась около той части тела Двенадцатого, что вполне могла бы сойти за голову, если бы он не перешёл в энергетическую форму существования. Повелитель Математики выставил щит и швырнул в ответ антиматериальный красный гигант, окружённый тахионным куполом. Преодолев тысячу световых лет, он взорвался около ноги Шестого. Главный химик не ожидал удара и зашвырнул в Двенадцатого карликовой галактикой. Вычислитель уклонился.

Что у него за манера скатываться в ребячество и играть в снежки звёздами? Сам начальник пробирок и колб объясняет это необходимостью окончательно не утратить человеческий облик. Двенадцатый сдул с руки космическую пыль, поставив завесу туманности, но под ним уже пролетел жёлтый карлик. Чтобы не остаться в долгу, он выпустил россыпь коричневых звёзд и ушёл из поля зрения Шестого.

Борьба наскучила, хотя они распылили здесь менее триллиона объектов массы Солнца. Это ещё хуже, чем играть в футбол коллапсирующей сверхновой, в баскетбол — чёрной дырой или в бильярд — нейтронными звёздами. Великий математик соединил две точки пространства в одну и очутился на месте общего сбора. Они покидают Вселенную. Уже сегодня.

***

Небо над планетой было расцвечено всеми цветами радуги и ещё тысячами, сопутствующими им. Выделялись пунцово-красные линии лития, золотисто-жёлтое пламя натрия, фиолетовые пожары калия, алел кальций, светился ярко-зелёным барий, выступала тёмно-зелёными пятнами медь, призрачно-белый магний заливал верх. Казалось, все элементы слились здесь в самых немыслимых формах и формулах. Сама планета не отставала: высились холодно-серые скалы из титана, железа и марганца, прорывались тёмные силуэты кремния, медленно плыли в атмосфере из благородных газов облака серной кислоты и водяного пара. Пласты графита переходили в алмазные россыпи, причудливыми шапками лежало на горах золото, кипела в маленьких озёрцах ртуть. Но главное богатство скрывал центр масс планетарной системы: в причудливом танце слились семь нейтронных звёзд, две чёрных дыры и белый карлик.

Сотни миллионов лет назад гравитационная сила стянула громадное количество вещества, образовав это газопылевое облако, зажгла в нём звёзды и довела их до конечной стадии развития. Конспирологи поговаривали, будто здесь вела битву некая великая цивилизация, намного превосходящая человечество по возможностям. Результаты и цели сражения не уточнялись, однако было ясно: тянущуюся на сотни тысяч световых лет туманность могла сотворить только природа.

Всё это подлежало уничтожению.

Алексей сидел в одном из стеклянных павильонов и разглядывал публику через десятое измерение. Это было весьма интересно, ведь защита от прослушки и папарацци у большинства кончалась на пятом-шестом. Всего собралось более миллиона человек: высшее руководство и чиновники Никитинианской державы.

День империи всегда отмечался в этой стране с особым размахом. Празднества длились двадцать суток, по десять до и после события. Массовые шествия, демонстрации, салюты из взрывающихся звёзд, парады кораблей и приуроченные к этой дате сдачи объектов были лишь малой частью намеченных торжеств.

В этом скоплении рождались самые крупные звёзды, что приводило к их скорой смерти. Останки эволюции разбрасывались в окружающее пространство, а гравитация искривляла его, надёжно перекрывая любую возможность подобраться к ресурсам, поэтому сия кладовая долгое время была под запором. Лишь отчаянные старатели могли провести свои суда через превратности космоса, схватить вожделенную добычу и вернуться домой. Теперь подобный порядок перестал устраивать людей, и добыча должна пойти полным ходом.

Сегодня, в предпоследний день праздника, около безымянной планеты в крупнейшей туманности Септета состоится ввод в эксплуатацию нового корабля, идущего на смену «звёздным разрушителям». Для показания своей мощи будет необходимо низвергнуть с небес все объекты в центре системы и водрузить туда стандартную звезду силами одной машины. Планета, до того поливаемая радиацией и космическими лучами, послужит замечательной столицей сектора.

У вычислителя имелся тут и собственный интерес: корабль большей частью собирался на верфях «Копнерфальд Инкорпарейтед», и хотелось посмотреть на своё детище. Это в прямом смысле его звёздный час. Император обязательно заметит старания, подзовёт к себе и вкрадчиво спросит: «Какую награду желаете», а воин не попросит у него ничего кроме аудиенции на Эстивене-1, внутри сверхмассивной чёрной дыры, а там уж найдёт способ вытащить стержень.

Математик вспомнил старика Ральса. Во время их первой встречи тому уже было под двести, и держался он молодо, но годы берут своё. В этой Вселенной никому не дано жить вечно. До трёхсот тот ещё дотерпел, но потом сильно сдал и отошёл от дел, оставил Алексея главой совета директоров и удалился доживать свой век в карликовую галактику Кита, запретив беспокоить по делам бизнеса.

Конечно, акционеры будут не сильно довольны таким откровенно слабым поощрением за труды. Ну и ладно, он отбрехается им, что, стоя перед правителем половины космоса, не станешь требовать денег или власти. К сожалению, глава корпорации не мог просто так распоряжаться её имуществом, был подотчётен держателям ценных бумаг, должен был выполнять их поручения и обосновывать свои действия, зато у него имелась свобода манёвра. Иными словами, можно было сначала сделать, а потом объяснить, и до настоящего момента все разъяснения вполне устраивали совет директоров. Ну и, математик во главе — вопрос престижа, позволяющий идти на равный с «Ганс энд Найс Компани» и «Плазматик-Лейзер синдикатом».

Строило упомянуть, что компанию основали двадцать пять тысяч лет назад, в разгар войн за наследие единого человечества. Занималась она, в основном, подрывом звёзд и была сильно милитаризирована. Нет способа принудить планету к сдаче лучше, чем пригрозить развеять ближайшее к ней светило. Шли тысячелетия, и контора приспособилась к мирной жизни, устраивая вспышки только с целью ускорения нуклеосинтеза, так как ждать полного выгорания сначала водорода, потом гелия, углерода и далее до железа, облучать атомы нейтронами до свинца и сжимать в уран и калифорний не было времени: процесс этот занимал миллиарды лет. Потом последовал захват рынка переработки, получение доступа к производству продуктов питания из органических соединений, выполнение контрактов на строительство кораблей и прочее. Сейчас корпорация подмяла под себя до трёх с половиной процентов человеческой экономики и не собиралась останавливаться на достигнутом. А всё потому, что когда-то ею на работу был приглашён математик из числа разорванного Ордена.

В радиусе десяти светочасов находились как минимум три высших и около сотни рангом поменьше. Воин чувствовал это по периодическим всполохам вакуума. Вот и сейчас два практика, вероятно только недавно открывших свои способности и принятых на обучение, чуть ли не дрались за честь своих философских школ, пытаясь выяснить, какой материальный носитель для сознания предпочтительнее, гладкий или шерстистый. С одной стороны, наличие меха на теле помогало работать с векторными полями (поэтому учёные в древности так любили бороды), но с другой любой вырост кожи становился особо опасен из-за возможности формулы дифференцирования зацепиться за него. Глава «Копнерфальд Инкорпарейтед» хотел примирить подростков мощным ударом учебника по шее, но ему было лень терять тщательно выстроенную сеть слежения через высшие размерности. В реальных условиях, а не в виртуальном мире, максимально ему приходилось бывать в семнадцатимерном пространстве, куда его выбросило при гибели одного броненосца. Ощущение не из приятных: за нахождение там приходится платить энергией, расход которой экспоненциально возрастает при увеличении мерности и массы объекта. Нуль-уровень этого явления находится в нашем родном 3D мире, а в 25D достигает бесконечности. Космос максимально открывает свои тайны при двенадцати координатных осях, а далее тускнеет и из наивысшего мира должен казаться точкой, сжатой до инфлатонного состояния.

Кажется, в окрестностях замаскировали ещё как минимум триста судов первого класса и до пяти тысяч остальных. Строго на севере и юге относительно среднегалактического меридиана раскинули две сети нанороботов. Вахты сменялись в восемь, четырнадцать, двадцать и полночь по никитинианскому времени. В трёхстах светогодах лежало в спящем режиме пятнадцать беспилотных эскадр. Если вглядываться в пространство ещё пару часов, можно выяснить немало интересного, но у математика уже не осталось на это времени.

Алексей взял бокал у проходящего мимо слуги и пошёл к порталу на другую сторону планеты. Штука чрезвычайно дорогая, но стоящая того. Максимально переместить объект можно на пятьдесят тысяч километров, затратив при этом энергию сжигания миллиона тонн массы, но гостям императора не привыкать. Что поделать, количество топлива возрастало логарифмически: либо перемещайся на расстояние, которое мог бы легко одолеть пешком, либо плати. Был у «коротких» порталов лишь один плюс: даже лишённые питания, на своих батареях они могли проработать ещё очень долго.

Начиналась финальная часть представления. Крупнейший корабль людей входил в систему вместе со звездой, ведомой на буксире. В зале, вырезанном из цельного алмаза, собрались почти все. Вероятностные линии говорили, что в следующий раз события будут происходить на планете из кристаллического углерода, или вообще на застывшей звезде, подобной преподнесённой правителем Никитии дочери президента Сереха на свадьбу.

Правитель вышел на трибуну. Его одеяние казалось до безобразия простым: никаких маскировочных полей, тканей из мягкого золота, плаща из синтезирующихся и распадающихся сверхтяжёлых ядер, антиматериального венка над головой не было и в помине. Перстни не блистали материей, сжатой до плотности кварков, даже ботинки не содержали антигравитации. Этот человек правил Никитией почти шестьсот лет, и являлся математиком, хоть и низкого уровня. Владетель вообще не склонен к дешёвым эффектам, и одежда подчёркивала это: так одевались особы царствующего дома сто тысяч лет назад. Белый плащ, массивная корона, висмутовая цепь и сандалии составляли весь его наряд.

Боец быстро окинул взглядом зал. Хотя ментальные защиты он не пробил бы так быстро без следов, но сделать спектроскопию открытого мозга, вычленить линии повторяемых элементов и соотнести их с гормонами не составит труда. Этот способ не так точен, как считывание электрических сигналов синапсов, но и ему требовалось уловить общий тон, а не проводить допрос с пристрастием.

Страх… Гнев… Обожание… Радость… Голод — самые распространённые чувства в этой толпе. Видимо, не всё так гладко среди начальственных кругов. Однако Алексей сел обратно на скамью, вытесанную прямо в поднимающемся амфитеатром зале: пялиться по сторонам дальше было не вежливо, так как владетель юга уже начал свою речь.

— Дамы и господа, верные сыны и дочери Никитии, я приветствую вас на этом празднике для всех без исключения жителей державы. Сегодня, когда враг всё активнее тянет руки к нашим системам, мы не можем просто стоять в стороне и наблюдать присваивание родных земель. Новое время бросает новые вызовы. Сейчас вы увидите корабль, который проведёт акцию по уничтожению семи магнетаров, двух планковских звёзд и ядра красного гиганта в этой системе, после чего водрузит на их место жёлтый карлик: невыполнимую доселе в одиночку задачу. Каждый такой шаг возвращает нам былое величие. Скоро начнётся их массовое производство, выводящее сражения в космосе на небывалый уровень. Вам выпала честь дать ему название, а пока слушайте и смотрите: через десять минут от танцующих в небе гигантов не останется и следа. Мсье Алекс Копнерфальд, прошу вас к стойке управления.