Нелёгкое дело – укротить миллионера
- Автор: Диана Билык
- Жанр: Неотсортированное
Читать книгу "Нелёгкое дело – укротить миллионера"
Глава 17
=Коршун=
Следующие часы мне приходится создавать свою жизнь заново. Буквально складывать по кусочкам. Вспоминать всё, за что я могу зацепиться. Что может быть важным настолько, чтобы не отчаяться.
У меня есть имя.
Агата.
И мрак.
Несмотря на гудящую головную боль и вечную темноту, я чувствую себя хорошо. Даже кажется, что лучше, чем раньше. Хотя, как было раньше, не представляю.
Когда Агата выбегает из палаты, обзывая меня на чём свет стоит, я совершенно не представляю, что ей сделал.
Хочется понимать, что жизнь не прошла зря, что где-то за спиной есть что-то ценное и важное, а по логике получается, что я – пустое место. Человек, лежащий на кровати, у которого нет ничего, кроме имени и загадочной девушки, что просидела три дня около моей постели.
И мучает несколько часов, пока врачи колдуют над моей головой и повязкой на глазах, чем же я разозлил эту прекрасную женщину? И кто такой Коршун?
Следующие минуты, когда девушка с мягким голосом и приятным запахом тела, возвращается, кажутся мне приятной сказкой. Она стоит рядом. Не двигается, будто боится спугнуть мотылька, но и не уходит, хотя я чувствую от нее исходящие волны густых и разнообразных эмоций. Такое необычное ощущение, будто я влюблен, и мы связаны с ней крепкой нитью. Чудеса.
Врач с грубоватым голосом обещает, что зрение и память вернутся, только не сразу. Убеждает, что мне крупно повезло, миллиметром ниже ударься, отвезли бы меня уже в морг. Он назначает мне капли, лекарства, озвучивает еще какие-то показания, которые я не особо запоминаю.
Потому что слышу лишь голос девушки, беспокойный и хрипловатый. Она все переспрашивает и уточняет. Чувствую ее запах на расстоянии. Не могу укрыться от него. Легкий аромат знакомых духов насколько въедливый и приятный, что я втягиваю и втягиваю носом воздух и наслаждаюсь покалыванием по всему телу.
– Нам нужно ехать, – говорит с тревогой Агата и, присев на край кровати, легко пожимает мою руку. То ли разрешения спрашивает, то ли просит молчать и не вмешиваться. – Мы готовы оплатить выездного врача и медсестру. – Рукопожатие мягкое, нежное, будто она моя женщина уже давно. Но я ничего, кроче единственной ночи с ней, не помню, хотя и не против такого положения.
– Ваш жених еще слаб, – перечит врач. – Могу отпустить под вашу ответственность и согласие пациента. Руслан?
Повернув голову в сторону говорившего, я неосознанно тянусь к повязке на глазах, прислушиваюсь к себе. Кроме неудобства со зрением меня ничего не беспокоит. Готов на подвиги, разве что бегать не смогу – куда-нибудь обязательно врежусь.
– Как скажет Агата. Я ей полностью доверяю свою жизнь.
Кто-то фыркает в стороне, и я, дернувшись, тяну руку девушки к губам. Легко целую нежную кожу и шепчу:
– Ты лучше знаешь, как поступить. Я сейчас все равно ничего не решу. Куда мы спешим, напомнишь?
– Домой, – как-то сдавленно отвечает она и, отцепив мои пальцы, убирает руку и встает.
Отходит от кровати, четкий стук каблуков отбивает один, два, три.
– Тогда сделаем так, – говорит врач. – До завтрашнего утра наблюдаем за динамикой больного, а утром выпишу вас под расписку. Покормите жениха, ужин уже доставили. Руслан трое суток под капельницами лежал, стоит подкрепиться. И можно принять душ. Только в теплой воде, следите за этим, Агата. И страхуйте, конечно, чтобы не упал, – в последних словах слышится улыбка.
– А медсестры не помогут? – испуганно лепечет девушка. Каблучки вновь стучат, будто она переступает с ноги на ногу.
– Да что вы с женихом сами не справитесь? – мужчина шмыгает носом. – Доброй ночи. Все на выход. Охрана может посидеть снаружи палаты – там есть диван. Не нужно тут толпиться и нервировать пациента.
Через несколько мгновений в помещении становится тихо. Я откидываюсь на подушку и шумно выдыхаю скопившийся от волнения воздух. Прислушавшись к звукам, понимаю, что я не один, но девушка напряженно молчит.
– Агата…
– Не стоит, – отвечает глухо, будто лицо прикрыто ладонями.
– Иди ко мне, – тянусь, но впереди пустой воздух и темнота.
Еще несколько минут проходит в полной тишине. Я фокусируюсь на девушке, прислушиваюсь к ее дыханию. Что между нами произошло? Почему она против близости? Ведь я помню ее не просто так. Но она опечалена, раздавлена, я чувствую. Испугалась за мою жизнь, или это что-то другое?
Невеста… Так странно звучит. Приятно и тепло ложится на сердце. С меня будто какие-то оковы упали вместе со зрением и памятью. И, самое интересное, я ничуть не чувствую себя ущемленным, даже с ограниченными возможностями.
Когда в углу очень тихо, почти не слышно, кто-то всхлипывает, я встаю с кровати и на ощупь иду на звук.
– Не волнуйся за меня так, Агата, – говорю, мацая воздух, чтобы никуда не врезаться и случайно не ударить девушку. – Лучше расскажи, что случилось. Как я здесь оказался?
Она горько смеется, а потом сильнее начинает плакать.
Еще шаг. Оказываюсь с ней рядом, но не могу поймать. Приседаю немного, слепо тянусь пальцами и, наконец, нахожу в темноте прядь мягких волос. Запускаю пальцы между шелковистыми нитями, массирую голову девушки легкими круговыми движениями и слышу реакцию на мои прикосновения – тихий стон.
– Милая, перестать, – приближаюсь, хочу обнять, но невеста вдруг отталкивается. – Врач же сказал, что все восстановится.
– Пожалуйста, Руслан, не трогай меня, – ладони упираются в мою грудь, а она повторяет: – Пожалуйста. Умоляю, отодвинься.
– Я тебя обидел?
– О, Боже! Как же это глупо и невозможно! – она снова всхлипывает и немного отстраняется. Не вижу, но чувствую поток воздуха в сторону и ее аромат, что сдвинулся, а потом снова вернулся. Вдох втягивает меня в новую волну дрожи и мурашек.
– Скажи, что не так? Агата, мне сложно разобраться, не видя и не помня ничего.
– Все не так! – вскрикивает. Найдя ее по голосу, снова подвигаюсь ближе, теперь уже не отпущу. Хватаю ее в объятия и крепко прижимаю к себе – сил достаточно для этого.
– Я все исправлю.
– Это не ты, – рычит невеста и захлебывается слезами у меня на груди. – Ты не ты теперь!
– Не нравлюсь? Стал хуже?
– Нет, – она немного успокаивается в моих руках и замолкает, когда я немного отстраняюсь, но оставляю ладони на ее щеках. Смотрю вперед, но нихрена не вижу, лишь чувствую. Тепло и дрожь под ладонями, сладость на губах от легкого счастья, что наполняет меня, будто я пьян.
– Дай на тебя посмотреть, потрогать кончиками пальцев. Пожалуйста, Агата.
– Зачем? Зачем ты это делаешь? – шепчет она. – Это не ты, Руслан. Я не могу так.
– Мы правда обручены, или это вранье? – спрашиваю то, что больше всего волнует.
Она судорожно сглатывает, отчего голова немного наклоняется, будто она кивает.
– Тогда почему ты так печалишься? Что я сделал? Я не помню. Помоги мне восстановить события.
– Не стоит, – еще тише отвечает и накрывает теплыми ладонями мои руки. – Совсем ничего не помнишь?
– Тебя помню. Вечеринку помню кусками. Что там делал, ума не приложу. Нашу ночь помню, все до мельчайших подробностей. Даже, как ты считала звезды у порога, даже, как ты сдерживала слезы, потому что было больно. Даже, как ты была ошарашена от первого оргазма, а потом удивлена от второго и счастлива от третьего. Я все это помню, Агата, а дальше темнота.
– Помнишь, кто ты? – мои поглаживания по ее взмокшим щекам пресекают маленькие руки. Сильно сжимают, сдерживают.
– Я Руслан. Это все. Даже фамилия стерлась. Кто мои родители, где я живу? Хрен его знает. Да мне как-то плевать, будто я не жил, а в пустоте болтался, главное, что ты рядом.
– Нет. Я не рядом, Руслан. И я не твоя невеста, – она снимает осторожно мои руки со своего лица. – Мне пришлось так сказать в больнице, чтобы нас не раскрыли.
– Что ты несешь? – я тянусь в темноте, но неожиданно от горячей волны в голову теряю равновесие и, с трудом увернувшись, падаю на копчик. – Как это не невеста? А кто?
– Никто.
Сухо, жестко, будто она меня ненавидит.
– Агата? – через несколько минут молчания, зову ее. – Агата? Не молчи.
– Скотина ты, Рус. Даже убиться не смог нормально. Ненавижу тебя. Всем своим существом презираю. А теперь, что делать? – она переходит на сип. – Что мне с тобой делать? Ведь Коршунов меня живьем съест, а ты… а ты! – она вдруг оказывается рядом и шипит в лицо: – Да не верю я в твою потерю памяти. Ты прекрасный лгун, Рус. Мне ли не знать.