Я всегда буду с тобой

Операция длилась долго. К счастью, жизненно важные органы Никиты оказались не задеты, но рана была глубокая. Над мертвенно-бледным телом друга пятью огромными яркими глазницами светилась большая лампа. Склонившись над операционным столом, молодой врач внимательно осмотрел рану и попросил скальпель. Пуля прошла над легким, возле трахеи. От укола новокаина кожа Никиты слегка набухла и покраснела. Загнав в далекий угол эмоции, Стойко изо всех сил старался помочь молодому врачу. Тщательно выполняя его команды, он подавал пинцет и скальпель, тампон и зажим, иглу и салфетки… Аккуратно захватив пинцетом, врач наконец вытащил из тела Никиты пулю и бросил ее в лоток. Обработал рану, медленно наложил шов и, прикрепив повязку, с облегчением снял маску.

Как только операция закончилась, Антон сразу же выскочил за дверь. Дав волю своим эмоциям, он устало прислонился к окну и завыл, как раненая собака. В висках пульсировало, по лбу тонкой струйкой текли ручейки пота. Расстегнув воротник рубашки, он несколько раз подряд глубоко вдохнул и зло, с силой ударил кулаком по стенке. Через пару минут к нему подошел врач и, повернув за плечо к себе, крепко пожал руку. Сообщил, что кровотечение прекратилось, опасности больше нет, а Никита, скорее всего, родился в рубашке. Сказал, что товарищ еще под наркозом.

Придя в себя, Антон всю ночь задумчиво бродил по коридору. Словно наваждение, перед ним стояла страшная картина с тремя окровавленными телами, лежавшими на снегу. Это было невыносимо. Жалости, как и раскаяния, не было. Была злость. Злость и переживание за друга. В семь утра Стойко вынес все еще спящего Никиту на улицу и уложил в машину. Попрощавшись с молодым врачом, он внимательно выслушал все его рекомендации и крепко пожал руку.

– Как тебя звать-то, хоть скажи? – спросил он у врача.

– Билоус Антон Леонидович, – машинально ответил молодой доктор и поправил на Никите куртку.

– Спасибо тебе, тезка, спасибо, Антон Леонидович! Я тебя никогда не забуду. Возьми, это тебе, – искренне, с болью произнес Стойко и протянул парню смятый комок стодолларовых купюр.

– Это много, – смущенно возразил врач.

– Ерунда! Самое дорогое, что есть в нашей жизни, это здоровье и еще дружба. А она бесценна, – с философским глубокомыслием заметил он, усаживаясь в машину, потом, что-то вспомнив, спросил: – А тачки-то тебе какие больше нравятся?

– Не надо мне больше ничего. Да и не стоит вам здесь больше появляться.

– А я сюда больше никогда и не приеду. Через несколько дней мои люди пригонят тебе хорошую машину. Прощай, доктор! И еще раз огромное тебе спасибо, – выкрикнул Антон и, включив зажигание, закрыл дверь автомобиля.