Я всегда буду с тобой

Стойко торопливо набрал номер телефона Коваленко.

– Да, шеф, слушаю.

– Ты сейчас где?

– На фирме, в своем кабинете.

– Скажи, ты Романа давно видел?

– Только утром, его Игорь в банк отвозил.

– Узнай, есть ли он сейчас в офисе. Только так, невзначай. С ним ни о чем не говори, даже не смотри в его сторону. И сразу же перезвони мне.

– Понял, – коротко ответил Сергей, не задавая лишних вопросов.

Ждать пришлось недолго. Через пару минут раздался звонок.

– Шеф, его нет. После десяти, вернувшись из банка, он сказал, что ты срочно вызываешь его в Киев. От услуг Игоря он отказался, а где-то в одиннадцать уехал, – отрапортовал Коваленко.

Антон на мгновение задумался.

– Серый, возьми ребят и немедленно отправляйтесь к нему домой. Если его там не окажется, значит, он сильно спешит. А спешить ему есть куда. По всей видимости, он попытается сегодня слинять. Этого ни в коем случае нельзя допустить. Дело более чем серьезное!

– Все понял. Но хоть в двух словах скажи, что случилось? – взволнованно спросил Коваленко.

– Он хотел перекинуть огромную сумму денег в Австрию. Слава богу, меня предупредили из банка, но он считает, что деньги ушли. Значит, сегодня точно будет валить за границу. Серый, ты не знаешь, когда рейс на Вену?

– По-моему, где-то в обед. У нас не так много рейсов в Европу, поэтому, думаю, Ромчик выбрал такое место перевода украденных денег, чтобы после аферы скорее исчезнуть.

– Согласен, охрана, – понимающе согласился Антон и посмотрел на часы. – Сейчас начало двенадцатого, вам надо спешить. Двигайте к нему домой! Нельзя терять ни секунды. Если его там нет, сразу же отправляйтесь в аэропорт. И он, и его жена могут быть в гриме, смотри не упусти. И подробно докладывай мне о происходящем, – грозно приказал Стойко.

Гоня машину что есть духу, Антон через четыре часа был дома. Подъезжая к фирме, он уже знал, что Роман задержан. Все произошло так, как он и предполагал.

Когда Коваленко приехал к главбуху домой, там уже никого не оказалось, и ребята помчались в аэропорт. Сменив спортивную куртку на длинное черное пальто, надев шляпу с широкими полями и темные очки, Коваленко вальяжно вошел в здание местного аэровокзала. Он быстро вычислил Романа по хорошо знакомой худощавой фигуре. Тот действительно был в парике и с тоненькими приклеенными усиками, а с его небольшого вздернутого носика то и дело сползали роговые очки в массивной оправе. Рядом с ним никого не было. Роман нервно посматривал на часы в ожидании посадки. Сергей подошел к нему сзади.

– Эй, ты, Аль Капоне, – позвал он проворовавшегося бухгалтера и, схватив его под руку, ткнул в бок дулом пистолета, – иди за мной. Дернешься – пристрелю. И учти, я не один. За нами наблюдает еще не одна пара глаз. Так что без фокусов.

Романа затрясло от страха, ноги у него подкосились.

– Только, парень, пожалуйста, без истерик. С твоими нервишками разве что коров на лугу пасти, а не миллионы тырить. Держись, «герой»! А то сейчас приедет скорая, за ней примчится полиция. Та-а-а-кое начнется! И пойдет наш мальчик-Романчик по этапу с урками и педерастами. Стоишь, гад? – зло процедил Сергей.

– Стою, – едва слышно пискнул Роман.

– А теперь двигай к выходу, – скомандовал Коваленко, уперев пистолетный ствол в ребра экс-бухгалтера.

Под ручку, точно парочка «голубых», они подошли к машине.

Вот так, быстро и совсем не романтично, закончилась для Романа дорога к розовой мечте о Европе. Безвиза ему было мало. Хотелось гражданства.

Припарковав джип, Антон быстро вошел в гараж.

Бледный от испуга, в углу на корточках сидел Роман. Рядом с ним на стуле дымил Коваленко. Закрыв за собой дверь, Антон неторопливо подошел к ним.

– Спасибо, Серега, – благодарно сказал он и пожал руку начальнику охраны.

– Да не за что. Этого воробья одним щелчком можно было прихлопнуть. Помощь нужна, шеф? – участливо поинтересовался Коваленко и брезгливо посмотрел на Романа.

– Не надо, я с ним сам разберусь, – ответил Стойко и наклонился к вороватому бухгалтеру.

Сжавшись, Роман прикрыл голову руками и задрожал, как заяц.

– Бздишь, сука, – зло процедил сквозь зубы Антон и, схватив его за шиворот, легко, одной рукой поднял с пола.

Ноги Романчика нервно задергались и безвольно повисли в воздухе.

– Ты, гад, кого кинуть решил? – гневно прошипел Антон, глядя ему в глаза. – Я же из тебя человека сделал, в Киев с собой забрать хотел. А ты, падло ненасытное, как меня отблагодарил? Да я тебя сейчас прихлопну, как таракана…

– Антон, прости, мне очень деньги нужны были для жены. Ей необходимо лечение за границей. Она никак забеременеть не могла. А в одной из клиник Вены успешно лечат бесплодие. Я думал, когда она подлечится, я тебе сразу верну деньги… – начал оправдываться бухгалтер.

Не дослушав, Стойко от души врезал Роману по физиономии. Ударившись об стену, Роман мягко осел на пол. Из его рта потекла кровь. На разбитой губе повис окровавленный зуб. Плавно увеличиваясь, под бухгалтером появилась прозрачная лужа. Вздрогнув, Роман испуганно зажался в угол и заскулил, как голодный щенок.

– Вставай, сволочь! Дистрофика из себя корчишь? А бабки такие тянуть не слабо было? Ты чего мне тут лапшу на уши вешаешь?! Да за такие деньги можно половину Харькова оплодотворить, даже дам пенсионного возраста, – рявкнул Антон и снова наклонился к воришке, тормоша его за плечи. – Вставай, говорю, гнида!

Не переставая скулить, Роман упрямо лежал на полу. Стойко устало повернулся к Сергею:

– Принеси воды! Вижу, его надо привести в чувство.

После того как грязного, окровавленного Романа облили холодной водой, он, тихо постанывая, ухватился за батарею и встал.

– Антон Алексеевич, пожалуйста, не убивайте меня! Я отдам вам все деньги до последней копеечки! Отдам квартиру и все, что вы мне дали, только прошу, не убивайте меня, – умоляюще завизжал Роман и рухнул перед ним на колени. Ухватив разъяренного шефа за кроссовки, бухгалтер затрясся в рыданиях.

– Чего?! – взревел Стойко.

– Я всю жизнь готов на вас работать за хлеб и воду. Я буду для вас самым лучшим бухгалтером, – пропищал Роман, – только, пожалуйста, не убивайте меня!

Лучше бы он этого не говорил. От этих слов Антон рассвирепел еще больше.

– Так ты, скотина, еще работать со мной собираешься? – прорычал он, и взгляд его заметался по комнате.

Увидев в углу ящик с набором инструментов, он выхватил оттуда монтировку и, подбежав к Роману, со всей силы ударил его по руке. Раздался душераздирающий крик. Посмотрев на руку с беспомощно повисшей кистью и размозженными пальцами, Роман безвольно рухнул на пол. Пролежав несколько минут, он постепенно пришел в себя. Глядя на свои окровавленные пальцы, охваченный страхом парень прижался к стене и задрожал, как загнанный зверь.

– Ты никогда больше не будешь бухгалтером, слышишь, никогда, – прошипел Стойко, – не будешь бухгалтером ни у меня, ни где-либо еще. А если ты об этом хотя бы осмелишься мечтать, я быстро оформлю тебя счетоводом на зоне, причем пожизненно!

Перепуганный до смерти, Роман смотрел на него остекленевшими от ужаса глазами.

– Запомни, выродок, я бумеранг. Я все возвращаю сторицей – и добро и зло. Будешь, гнида, жалеть до самой смерти, – сказал Антон и, сердито сплюнув, подошел к начальнику охраны.

– Закрой его здесь на ночь. Завтра позвони нашему нотариусу, квартиру Романа переоформи на фирму и сразу выставь на продажу. А об этом куске дерьма я даже не хочу больше слышать. Забери все его документы и уничтожь их, а его накачай наркотой и выбрось за городом в кювет. Всё!

Злой и опустошенный, Стойко вышел из холодного гаража. Теперь он лишился одного из самых важных работников, который должен был вместе с ним поднимать производство в Топольке. Как же так вышло, что финансовый руководитель фирмы подло предал его?! И это произошло именно сейчас, когда ему так нужна была дружеская поддержка и помощь.

Поэтому, занимаясь поисками квалифицированных технологов спиртовой промышленности, Антону пришлось искать еще и претендентов на должность главного бухгалтера. В ответ на его вакансию в Интернете начали приходить резюме от соискателей. Рассматривая все кандидатуры, он не столько заинтересовался, сколько был заинтригован резюме молодой киевлянки. На вопрос: «Чем интересно для вас данное кадровое предложение», она коротко ответила: «Возможностью самореализации». Стойко немного рассмешила подобная формулировка. Нет бы написать «перспективой карьерного роста»! Внимательно ознакомившись с резюме столичной претендентки, он по достоинству оценил и ее опыт работы, и учебное заведение, которое она окончила, и знание двух иностранных языков. Определившись, Стойко поручил секретарше пригласить киевлянку на собеседование.

Молодая, энергичная, грамотная Екатерина Ивановна, как она себя величала, ему сразу понравилась. Да и женщина она была интересная, такую не стыдно было представить даже зарубежным партнерам. Более не сомневаясь, Антон назначил ее главным бухгалтером киевской компании – производственного предприятия по выпуску алкогольной и безалкогольной продукции, которое он коротко называл «завод». Однако доверять финансы одному лицу Антон больше уже не решался. Ему нужен был не только грамотный, но, самое главное, свой человек. Тот, кто мог бы контролировать денежные потоки всей компании, филиалы которой теперь располагались и в Харькове, и в Киеве. Как раз в это время, перезвонив родителям в Ахтырку, он узнал о неприятных изменениях в жизни своего лучшего друга Александра. Вот тут-то он и протянул руку другу, ту спасательную соломинку, за которую Гончаренко с радостью ухватился.

– Что скажешь, Саня? – с тревогой спросил Антон, и пытливо, словно ища в глазах друга ответ, посмотрел на Гончаренко.

– Что же, братишка, спасибо тебе за откровенность. Да, оказывается, изрядно тебе досталось. И кто знает, как бы другие поступили на твоем месте. Хорошо рассуждать со стороны, быть белым и пушистым. Главное, ты устоял, сберег самое дорогое, что у тебя есть, – твоих девчонок. Я ни в чем тебя не осуждаю. Наоборот. Я горжусь тобой! И запомни: я никогда тебя не предам. Ты же помнишь, как еще мальчишками, разрезав осколком стекла ладошки, мы смешали свою кровь, чтобы на всю жизнь стать кровными братьями? Поклялись никогда не оставлять друг друга в беде. Вот и сейчас я нужен тебе, ты нужен мне, значит, будем вместе, – с доброй досадой в голосе сказал Александр и протянул Антону свою пятерню.

От неожиданности Антон быстро поднялся и, подхватив руку, затряс ее.

– Спасибо тебе, братишка… Ты знаешь, у меня после разговора с тобой сразу на душе легче стало. Ты единственный человек на земле, которому я все это рассказал. Да, мне тяжело приходилось, и жизнь моя была далеко не кристальной. Я, наверное, был одним из лучших совковых учеников Арманда Хаммера, жил и учился по его кодексу, кодексу акулы большого бизнеса. Но, поверь, я от этого ужасно устал. Как бы мне хотелось быть добрым и правильным, правильным настолько, насколько это возможно в нашей стране! А она, родимая, сама своими законами и кодексами, которые порой похлеще, чем мои акульи, загоняет людей в глухой угол. Это законы, а система?! Сплошные бюрократы и взяточники. Все знают: не подмажешь – не поедешь. Вот потому и едем медленно, если вообще не упали в пропасть. А налоги, Санек? Это же просто ужас! У нас жить по закону вообще невозможно. Бизнес и закон – это вещи несовместимые, – вздохнул Антон и подошел к окну. – Поверь, Саня, – продолжил он, – весь более-менее серьезный бизнес – бандитский. Никто и никогда за зарплату или за доставшуюся в наследство квартиру не открывает фабрику или супермаркет. А ведь еще совсем недавно мы все были равны, все жили на одну зарплату. Так откуда же взялись олигархи? Еще дедушка Маркс говорил, что всему предшествует первоначальное бандитское накопление капитала и только потом начинается период капиталистического производства. Америка это прошла в тридцатых годах, у нас же это был конец прошлого века, да и сейчас, на фоне падения экономики и войны, расцветает. И теперь бывшие рэкетиры и неотловленные урки, ограбившие народ и государственную казну, став крупными бизнесменами и великими чиновниками, начинают переодеваться в белые одежды и, полные милосердия, щедро одаривают тех, кого они вчера так ловко обобрали до нитки и бросили в горнило этой жестокой необъявленной войны. Именно они разжигали ее, как и противостояние нашего народа. Им так выгодно, это их бизнес. И плевать, что он на крови. И неизвестно, кто в большей степени злодей – домушник, обчистивший квартиру «новых украинцев», или вальяжный дядя из властного кабинета, «нечаянно» потерявший в офшоре пару десятков государственных миллионов, которые предназначались детям погибших героев? Это оч-ч-ч-ень философский вопрос, – замолчав, Стойко устало упал в кресло и, подхватив чашку, допил давно остывший кофе.