Я всегда буду с тобой

– Вот и все, Алла! Видите, всего-то пара часов и ваше доброе имя восстановлено. Мы рады, что вы не причастны к нашим проблемам. И хотя мы наговорили вам много лишнего, в глубине души были уверены в вашей невиновности. И Антон Алексеевич, и я приносим вам свои извинения за то, что позволили сомневаться в вас, – наигранно улыбнувшись, сказал Гончаренко и заверил: – Поверьте, мы в долгу не останемся. Обещаем вам премию!

– Я же вам говорила, что ни в чем не виновата, а вы не верили, – дрожащим голосом, не веря своему счастью, произнесла секретарша.

– Хорошо то, что хорошо кончается. Сейчас начнется тестирование других сотрудников, поэтому собирайтесь. Вас уже, наверное, дома заждались.

– Никто меня не ждет, – буркнула Аллочка, подходя к двери.

Гордо расправив плечи, она натянула на лицо дежурную улыбку и вышла в приемную. Повернувшись к окну, Александр внимательно наблюдал за ее отражением. Достав из сумки ключ от тумбочки своего стола, она долго пыталась вставить его в замочную скважину. Но руки ее дрожали, поэтому ничего не получалось. Со злостью швырнув ключ на стол, она посмотрела на Гончаренко и, достав из косметички пудреницу, начала отчаянно наносить боевой окрас.

– Александр Иванович, а как я доберусь до города? Уже поздно… – игриво поинтересовалась Алла, демонстрируя былую уверенность.

– Вас отвезет Виталий, я распорядился. Он ждет вас на проходной, – боясь потерять контроль над эмоциями, процедил Александр.

– Понятно, тогда до свидания! – ослепительно улыбнулась секретарша и с высоко поднятой головой покинула приемную.

Ухмыльнувшись, Александр понял, что секретарша куда лучшая актриса, чем он.

Когда он вернулся в кабинет шефа, ни Сергея, ни Усольцева, ни полиграфолога там не было.

– Ну что, выпустил рыбку в море? – задумчиво поинтересовался Антон.

– В том-то и дело, что в море, – проворчал Гончаренко, совершенно не разделяя оптимизма друга. – Море-то, оно большое.

– Не переживай, Саня, – успокоил его шеф. – На эту рыбку такие сети поставят, что ей останется разве что в акулью пасть броситься. После ответа Алексея Геннадиевича с нее глаз не спустят.

– Да, с хорошим человеком нас Усольцев познакомил. У него в наш лживый век большое будущее, – грустно вздохнул Гончаренко. – Уверен, мы с ним подружимся.

Выпив очередную порцию кофе, друзья молча устроились в креслах. Каждый думал о своем. Тишину нарушила мелодия телефона, зазвеневшая в кармане Александра.

– Сашуля, как у вас дела? – послышался ласковый голос Катюши.

– Все идет по плану, моя хорошая. Не волнуйся. Ложитесь с Ванюшей спать, мы с Антоном останемся здесь.

– Тогда до завтра, – грустно вздохнув, ответила Катя, не задавая лишних вопросов.

Поднявшись, шеф начал нервно расхаживать по кабинету.

– Саня, ты оставайся здесь, будь на пульсе. А я схожу в цех, проверю, как грузят машину на Умань.

Пока шеф занимался организационными вопросами, Гончаренко готовил документы и мучительно обдумывал каждую деталь их операции «У». Кинув Аллочке в качестве наживки ложную информацию о предстоящей отправке продукции в Умань, они сразу же занялись подготовкой к рейсу-ловушке. Они хотели во что бы то ни стало убедиться в системности дорожных грабежей, надеясь, что именно оборотни в погонах смогут вывести их на рейдеров. Поэтому подставлять людей ради собственных шкурных интересов они не имели права. Ехать в рейс должны были только они сами, своей командой.

Когда вернулся Антон, было уже почти десять вечера.

– Как дела? Есть новости? – взволнованно поинтересовался он, зайдя в кабинет. Усольцев запретил им звонить кому бы то ни было. Звонки разрешались только в экстренном случае.

– Тихо, Антик, – задумчиво ответил Гончаренко. – Фуру загрузили?

– Да, только два крайних ряда, кто не знает, точно решит, что в машине полная загрузка.

– Я уверен, что теперь они будут осторожничать. Нас наверняка сначала проверит полиция, причем настоящая. Так, подбросят ей через свои каналы информацию о нашем, например, перегрузе. С их стороны было бы очень глупо лезть напролом. А может, они действительно вместе с полицией и работают? Мы же не знаем. Хотя я о новых патрульных такого не слышал. Это же не ГАИ, – тяжело вздохнул Александр.

– Санек, надо все предусмотреть, нельзя недооценивать врага. А как у тебя с документами на Умань, все подготовил?

– Все сделал. А если не клюнут, если в этот раз пропустят?

– Если бы да кабы! – засмеялся Антон. – Перестань, братишка. Идем в разведку.

– Похоже, это будет разведка боем.

– Испугался?

– Я этих гнид голыми руками готов задушить, – зло процедил Александр.

– С твоими-то ручищами можно. Но без стволов на дикого зверя идти нельзя.

– Ну, это понятно. Думаю, что все это время ты не зря меня в тир таскал. Я бы с удовольствием кому-то из них уши прострелил.

Ухмыльнувшись, Стойко открыл бар и бросил на стол несколько пачек чипсов, большие батончики «Марс» и непонятно откуда взявшуюся большую вакуумную упаковку с нарезанной бастурмой.

– Жуй, нельзя терять боевой дух! – грозно буркнул он и запустил руку в пачку от чипсов.

Перекусив, они попытались немного отвлечься от проблем, пустившись в веселую болтовню о детях. Но даже за улыбками, появившимися на их суровых лицах, в глазах не угасало пламя нарастающей тревоги. Шло время, однако никто из ребят не звонил и не возвращался.

– Чувствую, что-то неладно, может, у мужиков проблемы, может, им помощь нужна, – первым пробормотал Антон то, о чем уже больше часа размышлял Гончаренко.

– Ждем еще полчаса, если они не выйдут на связь, звоним на мобильник, который у Серого в ботинке вмонтирован, – предложил Александр.

– Хорошо, дружище, – насупившись, ответил Антон и подошел к окну.

Несколько минут он вглядывался во тьму. Наконец в его руках зазвонил телефон. Нажав кнопку, Стойко радостно воскликнул:

– Да, Серый, говори!

Сжавшись, он молча выслушал рассказ Коваленко и отключил телефон. Закрыв глаза, шеф устало упал на диван. Лицо его приобрело какой-то болезненный, серый оттенок.

– Антон, что случилось? Что-то с ребятами? – обеспокоенно спросил Гончаренко.

– Нет, с ними все в порядке, они уже возвращаются, – открыв глаза, ответил Стойко и отрешенно посмотрел на друга. – Алла убита, ее убийца разбился, больше я ничего не знаю.

От услышанного Александру стало немного не по себе. Только сейчас он по-настоящему понял, в какие игры они играют и кто сейчас противостоит им. Стало понятно, что теперь им волей-неволей придется действовать по правилам неприятелей, иначе просто не выжить. Взяв себя в руки, он тоскливо посмотрел на Антона.

– Братишка, ты о чем думаешь?

– О наших девчонках. Пока все не закончится, мы не имеем права оставлять их одних. Надо будет приставить к ним наших ребят. Слушай, может, я попрошу, чтобы завтра нам подставили плечо хлопцы Резака, так, на всякий случай? Он давно предлагал свою помощь, вот пусть его орлы и поработают с нами в конвое.

– Полностью поддерживаю! Немедленно звони господину Резниченко.

Пока шеф говорил с Резаком, Александр устало смотрел в окно. Наконец на дороге, ведущей к проходной, показались огни автомобильных фар. Облегченно вздохнув, он кивком головы дал понять Антону, что ребята вернулись.

Попрощавшись с Резаком, шеф подбежал к окну. Из машин вышли четверо. Не спеша, все направились в сторону офиса. Последним шел Кубик. Бережно придерживая руку, он немного прихрамывал.

– И что, господин Резниченко поможет?

– Знаешь, Саня, его понимание и поддержка меня иногда даже удивляют. Порой мне кажется, что их бандитские понятия списаны с морального кодекса строителя коммунизма. Помнишь еще о таком?

– Смутно, – ухмыльнулся Гончаренко.

– А они помнят, и не только, – задумчиво произнес Антон и добавил: – Завтра в шесть будет машина с тремя бойцами. Сказал, что подберет лучших парней.

– Нам лучшие ох как нужны, – приподняв брови, заметил Александр и поспешил открыть дверь ребятам.

Молча зайдя в кабинет, все, как подкошенные, упали на диван. Их серые от усталости лица выглядели каменными и угрюмыми, в потухших глазах застыли злость и разочарование. Только Усольцев выглядел относительно бодро. Казалось, происходящее было для него интересной игрой. Лицо Кубика было разбито и окровавлено, рукав кожаной куртки порезан лезвием ножа. Опустив голову, Никита потупил глаза и с силой зажал губы. Подойдя к окну, Коваленко открыл створку и, ничего не говоря, глубоко затянулся. Половина его сигареты сразу же превратилась в седой пепел.

Глядя на друзей, Стойко торопливо подошел к бару и, достав оттуда большую бутылку виски, поставил ее на стол. Открыв, неспешно налил всем по доброй половине стакана и приказал:

– Пейте!

Подчиняясь приказу, все осушили стаканы и облегченно вздохнули. Затянувшись очередной сигаретой, Сергей посмотрел на Антона.

– Шеф, мы этого не хотели, – с болью сказал он.

– Только без соплей, – жестко прервал его Стойко. – Рассказывай все, как было, голые факты.

– Сначала все шло как по маслу, – начал рассказ Коваленко. – Секретарша попросила Виталика отвезти ее домой. По дороге она практически все время молчала, только бросила пару реплик.

– Вы могли ее слушать? – спросил Антон.

– Легко.

– Ясно, продолжай.

Приехав домой, Алла сразу же кому-то перезвонила. Настоятельно требовала у какого-то Димы срочно к ней заехать и рассчитаться. Рыдая, сообщила, что утром должна будет уехать из Киева. Все это время Ник и Куб находились возле ее дома, пасли и подъезд, и квартиру. Около часа она оставалась одна. Судя по хлопанью дверей от шкафов и другим звукам, собирала вещи. Значит, действительно планировала уезжать.

Мы терпеливо ждали визитера. Через час к подъезду подъехал джип «Ниссан» стального цвета, из которого вышел парень лет двадцати восьми. Спортивный, накачанный, в шапке, натянутой на самые брови, в темных очках и черной стеганой жилетке. Увидев его, мы сразу решили, что это клиент Аллы. Взбежав на третий этаж, он действительно позвонил в ее дверь.

Алла встретила гостя радостно, называла его Димочкой. Но парень был недоволен. Раздраженный, он все расспрашивал ее, почему она решила так срочно уехать, говорил, что рассчитается с ней завтра, потому что они вдвоем должны пойти к нотариусу. Расплакавшись, Алла рассказала, что хозяин начал ее подозревать, отправил на детектор лжи, но она, мол, обманула полиграфолога, и добавила, что сегодня и завтра несколько сотрудников тоже пройдут проверку, однако она боится, что, когда это закончится, ею могут снова заняться.

Слушая ее рассказ, гость все время молчал. Наверное, он понял все намного быстрее, чем девушка. Молчал, пока она не впала в истерику. Визжала, что сдала им три машины, все документы, и требовала заплатить десять кусков… Баксов, конечно!

– Три, говоришь, – вновь прервал Коваленко шеф. – Значит, на Умань они клюнули! А что за документы? Транспортные, что ли? Хорошо, Сергей, продолжай.

– Мы довольно долго слушали вопли разгневанной секретарши. Было слышно, как, пытаясь ее успокоить, парень стал ее целовать. Несколько раз всхлипнув, Алла внезапно замолчала. Мы расслышали тихий хлопок, точнее, два, которые издает пистолет с глушителем. Стало ясно: секретарша мертва. Сообщив об этом Никите и Кубику, мы с Артемом побежали к пожарной лестнице. В это время в подъезде завязалась драка. Стоявший этажом выше Кубик набросился на визитера. Но парень оказался довольно крепким. Наверное, он понял, что возле дома засада. Полоснув Женьку ножом, он вырвался из его объятий и резко достал «пушку». А когда Кубик ее выбил, тот, не раздумывая, сиганул в окно лестничного пролета. Даже для тренированного человека высота между третьим и вторым этажом немаленькая. Но он как-то легко приземлился, присел на ноги и побежал к машине. Наверное, сука, занимался паркуром.