Когда в задаче одни неизвестные

Майор Айдаров

Айдаров уверенно переступил порог дежурки.

— К вам в гости. — Протянул руку загорелому подтянутому парню — дежурному по станции Матосову.

— Что ж, милости просим, — с улыбкой ответил тот, пожимая руку, крепко, твердо. Айдарову нравилось такое пожатие.

Они давно уже были знакомы, и гадать дежурному о цели прихода заместителя начальника отдела железнодорожной милиции не было нужды.

— Вас, наверное, интересует тот случай на перроне?

Айдаров с интересом посмотрел на дежурного. Для проверки спросил:

— О каком случае ведете речь?

— Да об этом... О раненом на перроне.

— Вы знаете о нем? От кого узнали?

— У меня тут — прямо под окном. Не хочешь, да увидишь... А началось все — заходит парень, просит разрешения позвонить по телефону.

— Куда позвонить?

— Вашим, дежурному.

— Значит, отсюда звонили нашему Шурагазиеву?

— Отсюда. Сначала один зашел, потом второй.

— И что они говорили?

— Говорил один, тот, что первый зашел. Ну, сообщил вашему дежурному — тут, говорит, раненый лежит на перроне.

— А каков он из себя, этот говоривший? Кто по национальности.

— Оба они казахи. Первый, что говорил, высокий такой, маленькие усики.

— Опишите его как можно подробнее. Вспомните фигуру, лицо, одежду.

Матосов немного помедлил.

— Ну, парень... не толстый и не тонкий. Лицо обыкновенное: прямой нос, губы ничем не выделяются. Приметны только усики. Волосы прямые, черные — типичный казах... Вот, кажется, и все...

— Спасибо. А как он одет?

— Серый костюм. Пожалуй, не старый.

— Какая рубаха на нем?

— Не приметил. Серенькая, что ли...

Айдаров уже представил себе высокого парня с усиками. Может, кто-то из давних знакомых? Но память пока ничего не подсказывала.

— Что еще можете сообщить о нем?

Дежурный помедлил.

— Больше вроде ничего.

— Припомните, как он говорит, с акцентом?

— Да, есть немного.

— Ну, а второй?

— Лет эдак восемнадцати, маленький, невысокий... Стриженный под машинку. А тому, первому, лет двадцать — двадцать два.

— Спасибо... А как одет этот, второй?

— Вроде обыкновенные черные брюки, рубаха в клетку.

— А как они вели себя?

— Немного вроде выпившие. Но вежливо так: «Разрешите позвонить, человек кровью истекает».

— Ясно. Как они ушли от вас?

— Нормально ушли. Высокий сказал: «Спасибо, агай». И пошел. На перроне — вижу из окна — толпа уже собралась, молодежь, в основном. С танцев, наверно, из железнодорожного парка.

— Если мы представим вам этих двух, опознаете?

— Конечно. Без затруднения.

— Хорошо. А на перрон вы не выходили?

— Нет не ходил. Дежурный по вокзалу там был. Багажный кассир. Ваш товарищ был. Я — нет...

— Спасибо за беседу, — Айдаров поднялся, — теперь — к вашим соседям.

Вышел на улицу. Направился к багажной кассе.

Пожилая, но подвижная, с бледными голубыми глазами, кассир Плахова сказала:

— Была я на перроне, как же... — Чуть поморщившись, добавила: — С дурости выходила.

— Почему «с дурости?» — не понял Айдаров.

— Как же... Нам, трусихам, стоит ли смотреть на такое? Кажется, не первый год на свете живу, войну перенесла, похоронки... А все равно никак вот не успокоюсь. Сниться еще будет этот, которого ножом...

— И что вы увидели? Только, пожалуйста, поподробней.

— Что видела? — Тускло-голубые глаза женщины смотрели доверчиво и напряженно. — Я сначала не обратила внимания на толпу. Зашла к дежурному по станции, а от него два парня выходят.

— Что за юноши?

— Один повыше, другой поменьше.

— Какие они из себя?

— Не разглядела. Вышли — и вышли. Спросила дежурного, кто такие. Говорит: «Звонили, кого-то ножом ударили на перроне». Поняла: вот почему толпа собралась.

— И дальше?

— Ну, вышла, с дурости полезла в гущу людей. Тут ваш работник — в милицейском, с офицерскими погонами... Тот, высокий, что от дежурного выходил, с усиками, забыла сказать, он-то и слушал пульс у раненого... Раненый зажал другой рукой живот, на руке кровь... Ваш работник тому, который пульс слушал: «Ты что, врач?.. Не врач? Тогда иди отсюда, не мешай».

— Подождите, — поднял руку Айдаров. Сразу почему-то всплыл в памяти разговор с Шурагазиевым в больнице.

— Вы уверены, что пульс проверял действительно тот парень, который заходил к дежурному?

— Точно. Усы у него небольшие, просто я сначала забыла про них сказать.

— Так, хорошо... А куда он делся, тот высокий парень?

— Этого не знаю, — пожала плечами Плахова. — Ваш работник сказал ему: «Иди отсюда, если не врач, не мешай...» А тут «скорая» пришла, с носилками.

Айдаров помедлил. Что-то не совсем ясно. Неужели Шурагазиев прогнал потенциально важного свидетеля? С какой стати?

— Еще раз подумайте и скажите, — попросил Айдаров женщину. — Вы убеждены, что проверял пульс именно тот парень, который заходил к дежурному?

Плахова поджала губы.

— Поймите, это очень важно, — подчеркнул Айдаров.

— Да, убеждена, — твердо сказала женщина.