Элиот Кровавый

Глава 7 Лаборатория.

Двери телеги отворились и яркий свет ударил в глаза, напрочь ослепляя их, — Живей пошёл! — меня буквально схватили за шкурку, повели в неясном направлении, я совершенно ничего не видел из-за яркого света и дезориентации...

Послышался голос моего надзирателя.

— Всё как просили, — мою спину чуть толкнули вперёд, — Вот три образца, самые лучшие из сброда, данные о поведении в социуме, вот тут, — мои глаза начали видеть, я увидел красивую женщину с острыми ушами, строгими чертами лица, жгуче карими глазами. Глаза те, словно чистейший янтарь, только вытащенный из голубой воды. Блестели жизнью.

Она стояла в идеально выглаженом красном халате, очень похожим на медицинский, её тонкая рука протянулась принимая папку чёрного цвета от этого брутального мужика, — Хорошо, передам госпоже Люпус, — мимолётом сказала она и невзначай добавила, — В комнату дезинфекции их, — женщина сухо развернулась пойдя по белому коридору, ей было безразлично на нас, ''Мы наверное, даже хуже мусора...''— подумал Элиот ведомый твёрдой рукой, что держала шею. Курица и даже оружие были при нём.

Меня просто вели вперёд по ужасно длинному коридору, он был белый с казалось вечно неизменной структурой. Просто белый коридор, наполняли редкие двери по бокам, и вот прошла минута нашего хода — рука надзирателя твёрдо открыла белую дверь, а вторая швырнула меня вовнутрь, как кусок говна. Только чудом я устоял на ногах, не придавив Рябушку во второй раз.

Перед моими глазами предстало белое помещение овальной формы, с чёрным дырочками в стенах. ''Сперва все чёрное, теперь белое'', — мелькнуло в моей уставшей голове, но дурной взгляд ощущаемый затылком выбил все мысли напрочь.

В небольшой кучке людей, на меня смотрел очередной бугай, как тот, которого прирезал! Голова бритая с татуировками, а руки накачанные, телосложение спортивное, он жадно впился глазами в моё оружие.

И только на него, словно я какая-то дрянная декорация...

Необъяснимая ярость подступала к моему горлу, мне совершенно не хотелось терять свои вещи или быть притесненным! Быть пустышкой в этом жадном взгляде.

"Если показывать слабость, то тебя всегда будут гнобить'', — Я посмотрел прямо в его глаза, по моему телу пошла дрожь, все волосы выбились, — Ещё раз посмотришь на моё оружие, и оно окажется у тебя в глазнице, — с несвойственной мне жёсткостью проговорил каждое слово, смотря ему в глаза, словно видел его жалкую душу и чувствовал вонь страха исходящего от него.

Взгляд громилы дрогнул, но только на мгновение, мужик явно озлобился, но не произнёс даже полуслова.

''Вновь приступ ярости, да что со мной происходит?'' — Элиот просто не мог понять откуда в нём появилась эта черта? Она свалилась, как гром среди ясного неба, незримо искажая его личность. Порождая невиданные до этих пор повадки.

Из чёрных дыр в стенах повалили густые клубни пара заполняя все пространство, пар был на удивление приятен и освежающим, им даже приятно дышать. Как глотечек холодной ключевой воды, для идущего под жгучим солнцем пустыни.

Элиот чувствовал как очищается его кожа, каждая чертовая пора, а с ней и одежда, будто сходил папариться в баню. Всего пара мгновений и всё прекратилось, оставив за собой приятное чувство чистоты да прохлады. Даже Рябушка невероятно ликовала в руках.

Всё моментально остановилось. В идеально ровной белой стене открылся проем похожий на двери, в которых уже стояли вооружённые мечами люди. Одетые по тренду этого места. Красная униформа без масок. Их кожа выглядела бледной, а уши слишком острыми. Волосы чёрного цвета, аккуратно подвязаны, а черты лица острые. Один с бородой, второй выбритый наголо.

— Построиться ровной линией, черви! А после живо двигаемся на выход, — крикнул выбритый, на удивление приятным голосом.

''Доживу ли до весны? Не похоже что дела мои пойдут вверх, а вот на самое дно могут, хотя с него даже ещё неподнимался'', — мысль моментально сменилась, — ''Ой зря не слушал Сергея Геннадьевича, пожил бы как человек перёд смертью'',— тяжёлые чувства пришли к душе Элиота. За неимение иного выбора, он покорно стал со своими вшивыми пожитками да курицей в самый конец линии.

Непокорных не было, все смиренно исполняли указы. ''Видимо ранее чему-то их научили за кулисами, слишком покорные, нет, апатичные, недовольных нету вовсе'', — подметил Элиот медленно двигаясь вперёд...

Когда первый стоящий в очереди проходил мимо стражников, то у него брали кровь прибором. А потом следовательно у следующего. Сам прибор был похожий на древний шприц, стеклянный корпус и металлическая игла.

Хоть события дали ход, но время тянулось на удивление медленно, минуты казались десятками. Гадкое чувство неизвестности немного пугало, постоянно всплывало в мыслях. Сверля мысли дрелью. Играло на струнах нервов.

Моя очередь пошла к забору крови ''Анализов'' — руку небрежно схватили — игла пробила кожу, вошла в венну: высасывая миллилитров двадцать крови.

Надзиратель окинул Элиота призрительным взглядом.

— А с хламом в его руках что делать, — сказал бородатый, — Капитан Остин, сказал оставить как есть, этот парень его веселит, на пару со своим зверьком, — сказал второй.

''Остин? Я запомню его имя... Не знаю что смогу сделать, но определённо запомню'', — Элиот дал сам себе обещание

— Ну пёс с ним, ты двигай конечностями, — бородач ударил моё плечо и приклеил туда наклейку с цифрой VII, а потом я пошёл дальше. Через десять шагов по белому коридору мы вышли в большой зал усеянный прозрачными стеклянными одноместными камерами.

Их было ровно семь, на каждой свой номер. Двери камер открылись...

— Зайти по камерам! Еда три раза в день, вода в неограниченном количестве, — хмыкнул бородатый, — Живее шевелите поршнями, — недовольно продолжил он.

Я не медлил, просто зашёл в камеру под номером VII и начал осматривать её содержание. Если это можно так назвать.

С правой стороны стояла односпальная кровать, полностью белая, а возле неё тумба с одинокой полкой. В глубине находилась шторка, за которой нечто похожие на туалет, только вместо воды, в дыре парил дым, ещё одна тумба на которой перебывала деревянная чашка, и раковина с краником, на этом всё.

— Не так уж и плохо, меня радует отсутствие соседей, главное не сойти с ума, — грустно сказал сам себе.

Элиот посадил курицу на кровать, а после достал из своего рюкзака кактус Васю, он заметно подрос на здешней воде: теперь же побитый горшочек для него мал, — Добро пожаловать в новый дом, дружок, — юноша лег на постель, начав говорить со своим старым другом.

Этот маленький кактус единственный кто выжил в том страшном пожаре из прошлого, где погибли его родители. Единственная вещь что связывала прошлое и остатки воспоминаний. Когда сложно было говорить с людьми, кактус становился спасением.

Время тянулось мучительно, соседи по камерам бродили туда-сюда не зная чем себя занять. Кто-то грыз ногти, кто-то просто сидел на кровати. Тот грозный мужик качался: исполняя отжимания.

И так тянулось много часов, пока Элиот не устал лежать, попросту не уснувши от невыносимой скуки.

Глаза открылись.

Новый рассвет ничегошеньки не принёс. Если это рассвет, ведь часов или окон просто нет, в такой обстановке слишком сложно понимать ход времени. Если ты не окончательно сумасшедший, который считает секунды.

Еду приносили трижды в день, мясо и кашу, кашу да мясо... Всё одинаковое на вкус.

Элиот нашёл небольшой блокнот с карандашом в боковом кармашке рюкзака, он начал там что-то записывать. Маленькие пустяки и скромные мысли, переодически разговаривал с Васей да Рябушкой, дабы не сойти с ума. Свихнуться всеми башнями в один час. Подобное заточение плохо сказывается на настроении, но одному наверное лучше, чем не не пойми с кем.

Время безустанно продолжало свой тягучий ход.

Дни шли мучительно! А недели невыносимо... Они тянулись как бесконечный цикл однотонного однообразия. Поесть, сдать крови, поспать, поговорить с питомцами и спать. Белый потолок стал тошнотворно отвратителен, — Я теперь ненавижу белый, будь он проклят! Наверное прошла уже неделя, — сказал Элиот только открыв глаза на монотонный пейзаж.

Ещё немного и он поедет всеми своими башнями, став по-настоящему безумным идиотом. Но сегодня в доме праздник и гость пришёл под час нужды.

Силуэт навис тенью около кровати, только за стеклом.

— Да уж, вижу ты заскучал! Юная зверюшка.

— В дикой природе было повеселей, ну ничего-ничего, — Остин появился буквально из неоткуда, он издевался с улыбкой, в свойственной себе манере. Хоть на лице одета чёрная маска, но эта вшивая улыбка чувствовалась даже через нее.

''Как мне хочется её стереть с лица земли''.

— Давай бери свой весёлый мусор и пиздуй за мной, ты зачем-то понадобился, — сухо произнёс он.

Я поднялся положил Васю и оружие в рюкзак, после чего взял в руки Рябушку. Стеклянные двери отворились, моя туша поплелась за этим ублюдком.

Через две минуты ходу по унылым коридорам, очередные двери отворились! Запах свежего воздуха ударил в мой нос, я задышал полной грудью. Не было моему счастью предела, разнообразие и свежий воздух ''Как это прекрасно,''— подумал Элиот, он весьма интенсивно крутил головой, смотря на разнообразные да прекрасные цветы в клумбах. Таких он точно не видел, никогда ранее. Величественный, даже гротескный парк украшал фонтан.

Круглое строение в котором стоят четыре фигуры обнаженных женщин, что льют в него воду: из больших кувшинов. Вот только вода, вода красного цвета.

Элиот пристально смотрел на жидкость, а ноздри чуть-чуть вздымались, пытаясь ухватить ноту аромата, — Кровь? — ненароком вырвалось у Элиота.

— Хуевь, я знал что ты полудурок, но чтобы настолько? — Остин плюнул в фонтан.

— Кто в здравом уме будет делать фонтан с кровью, она ведь свернётся и будет вонь на пол города, даже используй мы консервант, она всё ровно стухнет. Там обычная вода для смертных, просто красная, — от скуки сказал Остин.

— Зачем консервировать кровь? Хотя, я похоже понимаю, — Элиот давно думал, что они подобие скота, на свиноферме, слишком многое указывает на этот факт, а теперь стало ясно, что жители этих мест, подобно вампирам из сказок пьют кровь.

''Не особо конечно расчитываю на ответ, но информация лишней не будет, особенно если этот ублюдок сам её расскажет из-за своей гордыни", — думал Элиот смотря под ноги.

Пейзаж сменился, теперь они шли по алее с густо засаженными деревьями. Через которые ни чёрта невидно. Зато очень хорошо слышны отдалённые звуки города, но весьма далёко.

Очтин решил продолжить диалог, — Ну, не бывает абсолютной тупости, даже червь понял что к чему. Консервировать дабы пить, мы вечный народ нуждаемся только в крови живых существ, — гордо сказал он активно дестекулируя руками.

— Сгодится почти любая, кроме пары тройки исключений, — Остин верел взгляд на меня, — Это знаю все на континенте, я бы не стал говорить с червём вроде тебя, просто умираю от скуки.

Эти надменные глаза вызывали чувство дежавь в сердце Элиота, словно он неоднократно уже когда-то ненавидел их.