Как не умереть дважды

Глава 6

Бегать от судьбы – это не по-нашему, поэтому я проигнорировала с ума сводящие запахи и решительно направилась к приметной компашке.

Конечно, белый мог просто быть в тренде в здешних краях, но чутье подсказывало, что передо мной студенты приснопамятного Светлого факультета, а к нему у меня, как помнится, свои счеты.

– Приветики! – Я нагло приземлилась на пустой стул и элегантно заправила ошалевшую от такого обращения змейку за ухо. – Никто же не против?

Против были все, но никто не рискнул озвучить претензии вслух. И правильно, значит, соображают.

– Простите, но не имеем чести быть знакомыми с прекрасной леди, – зашел издалека милый мальчик с золотистыми кудряшками. И мне показалось, или он как-то особо вежливо поиздевался надо мной?

– Так леди и подошла, чтобы познакомиться. Маргарита.

Полным именем я представлялась только на собеседованиях, но раз тут все такие воспитанные, буду соответствовать.

Губки миниатюрной девушки напротив недовольно поджались, и я вдруг заметила, что позади нее не рисунок на обоях, а четыре полупрозрачных крылышка, как у стрекозы.

– Сиэль, мы вообще-то поесть собирались, – капризно протянула она.

– Я вам не помешаю, – заверила я. – Вы же со Светлого факультета?

– А ты с Темного, – «стрекоза» нахмурилась, – не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. Ха.

Мда, приветливостью от них за версту тянет. Я присмотрелась к лицам и убедилась, что именно их в той заварушке в клубе не видела, а мстить невиновным как-то нехорошо. Но и уходить сразу странно.

Под неуютными взглядами я широко улыбнулась:

– Вот и чудненько, мы уже почти друзья.

Мое заявление не возымело нужного эффекта, впрочем, странно было бы надеяться на теплый прием. Но я вдруг поняла, что сама судьба привела нас в это заведение, ведь у меня было кое-что, что требовалось прояснить.

– Ладно, вижу, что без меня тут было лучше, поэтому всего один вопрос. – Я вдруг занервничала, и во рту пересохло. – С вами учится девушка по имени Светлана? Светлана Терёхина.

Если они скажут «нет», значит, мне все-таки показалось, значит, я снова выдумываю себе сложности там, где их нет. В конце концов, с чего бы Светке умирать следом за мной?

Названный Сиэлем переглянулся с остальными, и это явно что-то значило.

– Мы должны ее знать? На Светлом факультете полно студентов.

– Она первокурсница. Должна быть первокурсницей.

Мой коготь принялся выстукивать дробь по столешнице, раздражая всех и побуждая к более активной мыслительной деятельности.

– Может, вам стоит вернуться к своим друзьям? – намекнул златокудрый Сиэль, и дерганье острых ушек выдало его нервозность. Он посмотрел на наш столик, и щеки налились нездоровой краснотой. Я даже обернулась, дабы убедиться, что Морис не танцует стриптиз на столе или что-то в этом роде. Он-то может. Но нет, все в порядке, сидят чинно и мирно. Жуют. Инспектор Флорентин перехватил мой взгляд и как бы невзначай с улыбкой повертел в руке металлический жетон.

Ах, вот оно в чем дело!

– Ну так что там с моей… со Светланой?

«Стрекоза» фыркнула и отвернулась. «Эльф» вздохнул и потер висок.

– Действительно, есть такая первокурсница. Мы едва знакомы, но она хорошо себя показала, ее процент адаптации – один из самых высоких на потоке. Больше мне добавить нечего.

– Неудивительно! – все-таки не выдержала «стрекоза». – Эта девица задирает нос.

– Светка-то? – вырвалось у меня. – То есть я хотела сказать, почему ты так решила?

Я не надеялась на честный ответ, но, похоже, у девицы сильно накипело, потому как она без промедления пожаловалась:

– Мы с девочками пробовали с ней подружиться, но она не хочет участвовать ни в одном мероприятии. А мы на факультете славимся коллективным духом, чтоб ты знала.

И гордая такая сидит, как будто у нас на Темном факультете все сплошь по своим пещерам сидят и топоры точат.

– Ясно, – кивнула я. Но вот проблема – ничегошеньки мне было не ясно.

– Ребята? – к нам подошла высокая женщина с фигурой Наоми Кэмпбелл, примерно таким же оттенком кожи и… львиной головой. В прямом смысле слова.

– Куратор, – обрадовалась «стрекоза», и крылышки возбужденно затрепетали, – наконец, вы вернулись!

Прозвучало так, будто я издевалась над детьми в отсутствии воспитателя.

– Здравствуйте, – я вежливо поздоровалась, но львиноголовая окатила меня презрительным взглядом. У меня даже веко дернулось. – Ох, я ваше место заняла?

И снова ни слова. Может, она разговаривать не умеет, с такой-то башкой? У Куросаки хотя бы только ушки звериные.

– Вернитесь к своему куратору, дорогуша, – произнесла она глубоким голосом. – Студенты не должны блуждать где им вздумается без присмотра. Это может быть небезопасно.

«Для вас» – почти услышала я и напряглась. Да у нас на факультете просто детский сад «Ромашка» по сравнению с этими хмырями.

К нам расслабленной походкой подошел инспектор и сразу же рассыпался в комплиментах перед львиноголовой, ручку ей поцеловал, все как надо. На меня вообще ноль внимания.

– Госпожа, моя спутница не имела цели доставить вам хлопот. Дети в их возрасте такие общительные, вы понимаете.

Мы с крылатой девицей переглянулись с редкостным единодушием во взглядах.

– Инспектор, – важно кивнула львиноголовая. – Вы здесь по делам службы, или…

– Нет, ну что вы! Просто приятно провожу время после рабочего дня.

Я прицокнула языком, напугав остроухого Сиэля, и, не прощаясь, вернулась за стол, где Морис самоотверженно поглощал еду за троих. Он даже не вынул ложку изо рта, когда я плюхнулась рядом.

– Фто такое? – спросил он и сглотнул. – Где ты бродишь? Остынет же.

Я неопределенно дернула ногой. Куратор светлых не хотела, чтобы мы общались, и это можно было объяснить терками между факультетами, но смущает другое. Светка не могла задрать нос, это вообще не про нее. Она… Да она же оказывалась в центре внимания всюду, где появлялась. От нее были в восторге все: от соседских бабуль и бездомных собачек до продавщиц в универмагах и мужчин от шести до шестидесяти шести лет. А уж вспоминать про организацию благотворительных концертов в универе, в которых мне лишь чудом удавалось избежать участия, вообще страшно. В стремлении сделать всем хорошо и весело Светку было не остановить.

Задирает нос? Не общается? Скорее Миллхаус Дрей признается мне в любви, ха!

Инспектор Флорентин вернулся за стол и задумчиво постучал уголком жетона по краю тарелки.

– Всем известно, что два факультета Академии Небытия друг друга на дух не переносят, – сказал он, – но почему мне кажется, что у вас с ними какие-то особые отношения?

Взгляд, устремленный на меня, приобрел такое специфическое, профессиональное выражение, что в воздухе ощутимо запахло допросом.

– Вы меня в чем-то обвиняете, инспектор?

Морис громко икнул и выронил ложку.

– Нас арестуют? Рита, я тебя всего на пять минут оставил. Ты кого-то домогалась?

Я его проигнорировала.

– Пока вы не нарушили никаких законов, я вас просто охраняю, – улыбнулся Флорентин. – Деткам опасно уходить далеко от дома.

– А какой закон нарушил тот, кого вы сегодня ловили?

Морис перестал хомячить, наверное, вспомнил, как его самого чуть не съели у всех на глазах.

– Не хотел отправляться в место, которое подходит темной душе вроде него.

Меня передернуло. Когда каждый день встаешь, собираешься на занятия, завтракаешь в столовой с друзьями, дразнишь куратора и грызешься с новой соседкой, так просто забыть, что уже один раз умирала. У меня не осталось никаких воспоминаний о том, что было с моей душой с момента смерти и до пробуждения на кушетке и под простыней – как будто заснула и проснулась. Может, и я была в шаге от того, чтобы отправиться в «место, которое подходит темной душе».

Морис пихнул меня локтем, случайно или нет, но мне помогло.

– Ну, мы благовоспитанные студенты без криминального прошлого, – усмехнулась я, и Морис торопливо кивнул, прекрасно понимая, что в нашем прошлом успело накопиться много из того, о чем лучше никому не рассказывать.

– Разумеется, – охотно согласился инспектор. – И нам бы поскорее найти вашего куратора, пока это не изменилось.

Намек был более чем понятный. И что-то мне расхотелось водить знакомство с кем-то из этого загадочного ЗОБа, а то начинает казаться, что он уже знает все досье на меня.

О, кстати.

– У вас что, есть все личные дела, или как это там называется, на студентов Академии Небытия? – спросила я.

– С чего бы? Это обязанность вашего ректора – хранить информацию на каждого своего студента, а уж если нам надо что-то узнать, мы подадим запрос.

– Прямо на всех? Без исключений?

Инспектор не мог не заметить мой интерес, но только лукаво улыбнулся.

– Исключений в таких делах не должно быть. Только если кому-то любой ценой надо что-то скрыть.

Морис непонимающе переводил взгляд с его лица на мое. Ах, да, я же так и не рассказала ему про случай в библиотеке и про мою пропавшую биографию, все как-то подходящего момента не выпадало. То одно, то другое – как всегда. Скрывать такое от друзей мне не нравилось, хотя при жизни я была той еще индивидуалисткой.

– Что-то аппетит пропал, – пожаловалась я. – Не пора там возвращать нас домой?

– Ага, – поддакнул Морис, и вот уж у кого аппетит точно не пропадал. – Пока ректор не отправил за нами армию или, того хуже, не отправился сам.

Флорентин с сожалением отодвинул недоеденный ужин и посмотрел на циферблат карманных часов.

– И то верно, время позднее. Ваш куратор наверняка беспокоится.

Он расплатился за еду и вывел нас на улицу. После приятного жара натопленного помещения воздух кусался холодом. Я поежилась и придвинулась ближе к Морису.

– Что дальше?

Мы даже от двери толком не отошли, как в руке инспектора что-то блеснуло, и он скрылся в темноте узкого закоулка. Разумеется, мы бросились следом, и я едва успела зажать себе рот ладонью, чтобы не вскрикнуть от неожиданности: куратор нашелся! И в данный момент он был прижат к стене инспектором Флорентином с недвусмысленно приставленным к горлу коротким широким лезвием, испускающим холодный свет. Чуть дальше Рэнди и Мия послушно держали руки поднятыми, хотя их никто об этом не просил.

– Стойте! – первым отреагировал Морис. – Это за нами.

Но если мужчины занялись разборками, их так просто не остановишь. Амилота очень быстрым движением руки отбил лезвие от своего горла. Голубая вспышка промелькнула едва ли не прямо у меня перед носом, а Амилота уже схватил противника за шею и зарычал. Волосы на его голове зашевелились, глаза вспыхнули красным – еще немного, и эти двое начнут кататься по земле, как дворовые псы.

Я и сама не поняла, как в моей руке сформировался увесистый булыжник, но швырнула я его чисто на автомате. А последнее время это решало мои проблемы лучше всего. Правда, не в этот раз – Амилота потеснил противника, и камень прилетел точно ему в лоб.

– Упс…

Застыли все, но с разными эмоциями. Инспектор удивленно, Рэнди испуганно, Мия – в ужасе.

– Куратор! – пискнула она и бросилась поддерживать пошатнувшегося Амилоту. – Куратор, вы как? Скажите что-нибудь!