Чародейка. Ловушка для светлых

Глава 3. Задержка в пути

Я смотрела на догорающий погребальный костер — и шмыгала носом. И от слез, которые катились ручьем, и от начинающейся простуды. Надо будет на привале сделать себе чая с травами, как-то несолидно чародейке болеть обычной простудой. А госпоже чародейки — так и подавно. Ларен и Шард единогласно взвалили на меня обязанности лидера нашей команды и как-то мимоходом сообщили мне об этом так, что и возмутиться не получилось. А, все равно ничего хорошего из этой затеи не получится. Я была более чем уверена в том, что командир из меня никакой. Во всяком случае, гораздо хуже, чем из барона Кэйра. Ну да ладно. Хочется им из меня командира сделать — пусть делают.

Эльф смог из трех комплектов брони Черных Всадников собрать себе доспех из кольчуги, наручей и поножей, у них же позаимствовал и оружие. Арбалеты покрутил в руках, попробовал выстрелить и натянуть тетиву — плюнул и оставил. Шард был не такой придирчивый — и забрал один себе. Ларен не взял ничего. А я… Даже мешочки, которые собрал Шард с двух замороженных всадников не смогла взять в руки. Оставила им двоим, пусть делают с ними, что хотят.

Вот кажется, чего я так убиваюсь? По сути, я не знала этого барона и двух полных дней. Соллена знала ещё меньше. А реву — как будто они по меньшей мере мои ближайшие родственники. Почему? Потому что чувствовала ответственность перед ними за то, что не смогла помочь. Потому что я была практически бесполезна как боевой персонаж. Я не справилась. Но если посмотреть на это с другой точки зрения — это была моя первая оплошность из трех полноценных боев. И зключалась она в том, что я слишком поздно вспомнила наши игровые разработки. Такой способ борьбы с Черными Всадниками придумал Франц и собирался проверить в боевой обстановке, так сказать. А проверить пришлось мне. Ну, Франц, пусть тебе икнется. Способ действенный.

— Госпожа Энира… Пора уходить, — говорит Ларен, трогая меня за плечо.

Я лишь киваю, бросаю последний взгляд назад. Полыхающий на той стороне лес, сброшенные в воду трупы Черных Всадников и их лошадей, погребальный костер… Хорошее начало долгого пути, ничего не скажешь. Тактика выжженой земли в действии, что называется.

Наринэль взял на себя обязанности разведчика и уже через четверть здешнего часа мы стали на привал в небольшой ложбинке, с трех сторон отгороженной от леса высоким и густым кустарником. Привел нас — и ушел в лес, разведывать дальше. Вот же крепкий народ. Часа два ведь прошло с того момента, как сняли полностью обессиленного с ритуального камня — а уже даст фору и Ларену, и Шарду в скорости ходьбы и выносливости. Про себя молчу: эти несчастные двадцать с небольшим минут в мокрой одежде и сапогах лишили меня тех крупиц физических сил, которые у меня ещё оставались после всего произошедшего.

Нет-нет-нет, я не сбилась со счета. Я просто ещё не привыкла мерить время здешними мерками. Сутки здесь приблизительно равнялись земным, а вот количество часов — отличалось. В сутках было 16 часов, по восемь часов на день и ночь. Так что час здесь равнялся приблизительно полуторам земным часам. И да, количество часов днем и ночью не зависело от времени года. Да и понятия времена года тоже отсутствовали здесь. Два прохладных сезона и два теплых — вот и все. Интеесный мир, что правда — то правда. На полюсах — всегда холодно. На экваторе — всегда жарко. А здесь, на Алдарне, одном из самых маленьких материков, прародине людей, до Дарнского пояса умеренно тепло, после него — умеренно жарко. Северное полушарие.

Так, хватит мечтать. Села и сижу, как пенек. В мокрой одежде, кстати. А в какой ещё мне сидеть? Сумка промокла насквозь… Елки палки! Книги! Тетрадь! Хотя чего там теперь. Уже поздно, все сделано. Ладно, все равно сумку разобрать надо. Плащ и юбка, лежавшие на сумке, не соскользнули в реке каким-то чудом. Их — сушить в первую очередь.

Открыв сумку, я обомлела. Мантия была сухой! Совсем сухой, как будто… Вот я дура! Она же зачарована! А если чаровать на защиту от физического урона, то почему бы заодно не сделать её защищенной и от стихий? Щит против плетений проще действительно на амулет повесить, а вот от стихийной магии… Значит, она в огне не горит и в воде не тонет? Какая прелесть… О… Книга… тетрадь… сухие! Ура… Мантия спасла. А теперь бегом переодеваться, пока Ларен и Шард пошли в лес за дровами. Кто их знает, какие тут порядки по поводу обнаженного тела и его демонстрации.

Отряд из трех магов и двух десятков Черных всадников подъехал к усыпанной пеплом поляне с кубом и шестью столбами. Погасить пламя лесного пожара оказалось не так уж сложно: ускорить процесс разрушения древесины было элементарно, а огонь, оставшийся без топлива, погас очень быстро. Маги, не спешиваясь, подъехали к камням.

— Заряд почти полный, работает стабильно, — сказал один из них.

— Тел жертв на камнях нет, — сказал второй.

— Надо найти тела мага и орков. Тут что-то случилось, — спешившись, сказал третий и подошел к кубу.

Через секунду его фигуру окутал кокон серебристо-голубого цвета и воздушный вихрь в мгновение ока выдул весь пепел в диаметре двух десятков шагов от мага. Куча костей в стороне от ритуала заинтересовала всех троих, но подъехал к ним и спешился лишь второй. Внимательно осмотрев кости, он сказал:

— Это люди. Пятеро жертв. Похоже, их трупы после ритуала сожгли. Увеличь радиус, Найджел.

Второй кивнул и воздушный вихрь снес пепел ещё дальше. Два скелета обнаружились на расстоянии пятидесяти шагов от куба.

— Человек и орк. Сейчас попробую восстановить события, — сказал второй, положив в кучку костей темный непрозрачный кристалл и сплетая залинание над скелетом человека.

Через минуту воздух над скелетом сгустился и темные маги увидели то, что происходило на этом самом месте за несколько минут до смерти некогда подающего надежды мага.

— Всего четверо… И одна магиня… — удивленно сказал третий.

— Даже не магиня, чародейка, — уточнил первый.

— Это неважно, — забирая кристалл с земли, сказал второй. — Важно то, часть войск светлых не только осталась в живых и не была поймана, но и узнала об артефакте. Едем. Мы свою задачу выполнили.

— А чародейка из благородных, — сказал Ларен тихо, когда они оба ушли из лагеря. — при нас переодеваться не стала.

— То есть рассказу Соллена ты не поверил? — хмыкнул Шард, выискивая глазами брево потолще.

— Черные Всадники не оставляют в живых никого. Плюс ко всему по лесу она двигается так, что явно от рождения в городе жила. Вспомни нашу ребятню из села. Нет, не из простых она. Уверен, у неё даже миски с ложкой нет. Да и ножа для еды скорее всего тоже. А учитывая то, где мы её нашли… Не знаю, странно все это.

Шард улыбнулся. Интересно, что бы решил его старый друг и товарищ, если бы именно он, а не Шард, нашел чародейку. Сам-то он решил, что та сияющая полупрозрачная фигура, которая поднималась с колен, ему привиделась. После боя с применением магии ещё и не такое бывало. Да и не могла фигура лежащей на земле девушки излучать такой же, но более слабый свет.

— Она просто первый раз в походе, вот и все.

— Она просто привыкла к тому, что такие мелочи за неё кто-то продумывает.

— Или решает за неё, что и как, — сказал Шард просто для выдвижения ещё одного мнения.

Ларен пожал плечами, потом посмотрел на свою охапку хвороста, подобрал ещё пару сухих веток и сказал:

— Ладно, пошли. Думаю, времени мы дали ей предостаточно. * * *

— И после этого они себя называют светлыми… — скривившись, сказал человек в темной мантии, рассматривая изображение пепелища на месте лагеря светлых.

Иллюзия была сделана качественно, в уменьшенном масштабе, но без динамики. Да и не нужна она была здесь.

— У них странное понятие о чести, мэтр Фарсер, — спокойно ответил орк. — Лучше умереть, чем попасть на рынок рабов. Приграничье. В светлых землях темными магами и некромантами до сих пор пугают детей.

— Ими всех детей пугают, вне зависимости от цвета земель и их географического местоположения, — пробурчал карла, недовольно посмотрев на мага.

— Объяснитесь, мастер Гримр, — с холодом в голосе приказал мэтр Фарсер.

— А что мне нужно объяснять? Это всем известно. В народе такие истории о вашем брате ходят…

— Народ может думать и говорить, что ему вздумается. Но зачем вы повторяете это вслед за ними — непонятно. Но… — прекратив трансляцию иллюзии взмахом руки и сняв кристалл со стола, маг продолжил: — я не для демонстрации этого вас позвал. Это то, во что все мы должны были поверить. А вот это… — и на столе появился новый кристалл.

На этот раз иллюзия была гораздо хуже, менее четкой — но динамичной. Правда действие, которое там происходило, заставило нахмуриться и орка, и карла.

— … происходило тогда, когда наши войска окружали лагерь светлых и готовились к штурму. Не правда ли, интересный факт?

Взяв паузу, мэтр Фарсер посмотрел поочередно на орка и карла — и лишь потом продолжил:

— Установить количество групп и их состав — первостепенная задача. Светлые научились приподносить сюрпризы темным — и это Властелину не понравится. Все светлые должны быть пойманы или уничтожены. Быстро — и без лишнего шума.

Наринэль передвигался по лесу, внимательно прислушиваясь и присматриваясь к окружающему. Если те, кто спас его, были не единственным отрядом светлых — то стоило поискать их и объединиться. Возможно, тем повезло больше, чем его спасителям и они не потеряли половину своего состава в стычке с темными. Возможно, с ними идет нормальный маг, может даже не один. Это было бы кстати, учитывая нынешнее состояние чародейки. Да и его состояние, тоже.

Эх… Если бы не те оковы… Если бы не тот злосчастный ритуал… Он мог бы попытаться спасти барона и его оруженосца. Магистру жизни это было по плечу. Он не раз вырывал своих товарищей из лап смерти. Но сейчас… В чем-то людям проще: они оперируют плетениями, наполняя их своей силой. И если надо лишить мага силы — на него всего лишь вешают амулет-пиявку, выпивающую всю его силу. Убери амулет — и маг уже через несколько часов сможет пользоваться магией. Со стихийниками же все проще и сложнее одновременно: он может, используя лишь кроху своей стихии наворотить дел. Лишать его силы с помощью амулета практически бесполезно. Подловив тот краткий миг, когда крупица силы зародилась и ещё не впиталась амулетом, стихийник может дотянуться до любой частицы нужной стихии и… освободиться. Именно поэтому магов-стихийников заключают с помощью зачарованных амулетов-оков в своеобразный кокон из вакуума, не дающий прикоснуться ни к одной частицы ни одной стихии. Теперь же, когда кокон снят, Наринэлю требовалось время для того, чтобы вновь восстановить свою связь со стихией. Неделя в плену кокона для стихийника — что месяц тяжелой болезни для обычного воина: на тот же уровень обладания силой стихии придется выходить долгими упорными тренировками.

В любом случае, пока он восстанавливается — у отряда нет ни лекаря, ни мага. Чародейка слаба и неопытна, воины хоть и из приграничья — но довольно посредственны. Значит, выжить на вражеской территории и дойти до своих у них просто не получится. В принципе, люди смогли бы раствориться в местном населении, воины стали бы наемниками, чародейка… Чародейки пришлось бы срочно переучивать все свои ритуалы или отказаться от использования магии вообще. Но последнее не выберет ни один маг, а вот воины… Возможно, стоит предложить им этот вариант, может, и согласятся. Для Наринэля же в темных землях не было возможности остаться на свободе. Любой эльф на территории темных автоматически становился преступником, а после поимки — бесправным трофеем, живой вещью, рабом. Ну уж нет, лучше умереть, чем вновь испытать такое. Интересно, что было бы с ним в темнице, если бы темный маг не отдал приказ не трогать его?