Дар Персиваля Грейвса

С другой стороны его действия повторил Поттер.

И, словно подчиняясь той же мысленной команде, разом кинулись оборотни.

А потом тело подхватил невидимый крюк, пространство сжалось.

Колени ударились о землю, сверху навалилось чье-то тело. Они покатились вниз с обрыва одной общей кучей, в которой можно было расслышать стоны и, кажется, хруст костей.

Грейвс невольно пытался зацепиться за выступающие корни деревьев и корни травы, но руки соскальзывали. И когда почти получилось, пальцы ударил чей-то тяжелый ботинок.

Он покатился дальше. Снова услышал характерный хруст ломающихся костей — кажется, не его. С глухим стуком приземлился на что-то мягкое и тут же попытался отстраниться, но кто-то упал на него.

Спустя долгие минуты человеческий клубок удалось распутать.

Подсветив Люмосом, Грейвс с досадой выругался — то, на что он приземлился, оказалось Гермионой.

Поттер тут же бросился к ней. Проверил пульс.

— Жива, — облегченно выдохнул он. — Но без сознания.

— Трансгрессировать нельзя. Придется остановиться тут, — констатировал Грейвс.

Пока Поттер с какой-то мрачной молчаливой растерянностью вился вокруг Гермионы, Грейвс с холодной решимостью призвал ее сумочку, достал оттуда палатку и несколько зелий. Вложив флаконы в ладонь Гарри, Персиваль молча взялся за установку жилища. Выходило не очень — большое количество деревьев у подножия обрыва, с которого они и свалились, мешало отыскать свободное пространство, достаточное для палатки. Да и растекающаяся по всему телу боль мешала ясно мыслить.

В конце концов, разозлившись, Грейвс разнес несколько деревьев Бомбардой в щепки — можно было отыскать решение поизящнее, но он подумал, что любое заклинание, выпущенное сейчас, будет иметь такой же эффект. Не то чтобы злость была привычным чувством, напротив, чаще всего он был холодным и рассудительным — за это его и уважали. Но сейчас… сейчас он имел полное право злиться на себя, более того, у него было время, чтобы насладиться этим чувством сполна. И он выплескивал эмоции на ни в чем не повинные деревья, пока не почувствовал прикосновение к плечу.

— Я думаю, достаточно места, — осторожно сказал Поттер, отклоняясь от линии «огня», когда Персиваль резко развернулся в его сторону.

Взглянув на плоды своих трудов трезвым взглядом, Грейвс кивнул.

— Полагаю, что так, — пробормотал он.

Установил взмахом палочки палатку, вернулся к Грейнджер и внес ее на руках внутрь. Поттер юркнул следом.

Персиваль положил Гермиону на диван и коршуном завис над ней, пытаясь сообразить, что делать дальше.

— Вы знаете какие-нибудь диагностические заклинания? — осторожно спросил Гарри.

Грейвс поднял глаза. А потом опустил неуверенный взгляд на свою палочку. Он знал диагностические заклинания — по долгу службы это было необходимо. Но рука тряслась, как после тяжелого сражения, а в голове было пусто, будто все мысли оттуда вынесли Бомбардой.

Не услышав ответа, Поттер осторожно обошел его и взмахнул палочкой. Вокруг Гермионы замерцало не меньше десятка разноцветных диаграмм и нитей — они оплели ее тело, как путы, и неяркий огонек вспыхнул над ее сердцем, пульсируя в ритме ее дыхания.

— Откуда… — начал Персиваль, но голос подвел его.

Поттер, однако, сообразил, о чем его хотели спросить.

— Была необходимость выучить, — невесело хмыкнул он, вращая диаграммы и внимательно присматриваясь. — Пригодилось при поступлении в Аврорат, — добавил он.

— Ясно.

— С ней все в порядке, — облегченно выдохнул Гарри, опуская палочку. — Сейчас я ей дам костерост — пусть она его и ненавидит, но утром будет как новенькая.

С этими словами он достал из руки Грейвса биссерную сумочку, призвал нужное зелье и влил его Гермионе в рот. Отстранившись, он выжидающе посмотрел на Персиваля. Тот уставился в ответ.

— Вы присмотрите за ней?

Грейвс, все еще заторможенный, кивнул.

-

Уже позже, когда Поттер ушел устанавливать защитные заклинания, Персиваль осознал, что просьба присмотреть за Гермионой была скорее… уступкой. Потому что на момент вопроса у Грейвса и мысли не возникало, чтобы оставить ее. И логично, что у Поттера их не возникало тоже — в конце концов, она его подруга, а не Персиваля.

Вообще-то, еще с месяц назад, когда она в похожем состоянии была в его доме, Грейвс и не думал о том, чтобы остаться рядом с ней. Сейчас об этом думать не хотелось тоже. Как и о своем решении позволить Грейнджер собрать ее чертову палатку.

Будь у него всего минута… всего несколько лишних мгновений, он взял бы обоих за шиворот и просто трансгрессировал, наплевав на палатку и все, что останется внутри. Но умоляющий взгляд Грейнджер сбил его настрой. И он кинулся в пекло сражения с оборотнями, хотя и знал, что это провальная затея. Повел себя не лучше Поттера, готового кинуться в логово врага, чтобы спасти свою невесту…

Эта мысль так резко прошибла сознание, что Грейвс дернулся, а на висках выступил пот.

Нет.

Не мог же он…

Он посмотрел на Грейнджер и на пульсирующий огонек над ее сердцем.

Грейвс скривился.

Ладно, он просто оказался в безвыходной ситуации, застряв тут с ними. Не мог вернуться в Америку, не мог оставаться один в чужой стране.

Наверное, все дело было именно в этом. Грейнджер фактически была его единственной компанией, да к тому же заботилась о нем — готовила еду, занималась стиркой и уборкой. Так что Грейвс просто привязался к ней. Не сильнее, чем Поттер.

И все же, когда она зашевелилась, Персиваль испытал еще одно новое для него чувство — неловкость. Поэтому он позвал Поттера, а сам поспешил убраться в свою комнату. Долго лежал, прислушиваясь к ворчанию Гермионы, пока не провалился в беспокойной сон, забыв принять зелья.