Конторщица 4
Читать книгу "Конторщица 4"
— Ничего с тобой не случится, — фыркнул Петров, — а Райку мою не трожь! Твоя Клавдия Брониславовна тут вообще сколько лет без всякой прописки живёт!
— Это моя мать!
— А это моя жена!
В общем, ругань пошла по второму кругу и я, пока есть время, решила проинспектировать наличие вещей первой необходимости для Веры-Лиды.
В комнате Риммы Марковны было тихо и темно. Мебель от пыли я затянула чехлами из старых простынь, окна были плотно закрыты шторами, чтобы солнце не жгло и обои не выгорали, поэтому в комнате чувствовался сильный запах нафталина и запустения.
Я подошла к окну и распахнула шторы и окно. В комнату ворвался свежий воздух с улицы. Где-то вдали прогрохотал по дороге грузовик. В соседнем дворе залаяла собака. А в остальном в этом переулке было, как всегда, тихо и спокойно. Ну, это если не считать непрекращающихся криков на кухне.
Честно скажу, сперва я побоялась привозить Веру-Лиду сюда, раз тут такие войны опять происходят. А потом подумала и решила — с другой стороны, она же просидела запертая в четырёх стенах сколько времени, без впечатлений и эмоций извне, так что ей будет хоть не скучно тут. Ну, а станет ей тут плохо — тогда и будем решать проблемы по мере их поступления. Может быть в общежитие её устрою, когда на работу выйдет.
Посмотрим.
И я вернулась к учёту вещей.
Так, одеяло — есть, подушка — есть. Постельное — два комплекта. Правда старенькое, зато чистое, и даже подкрахмаленное и выглаженное. Римма Марковна молодец в этом плане — марку держит.
Дальше.
Я открыла шкаф и принялась осматривать, какая посуда есть в наличии и что ещё нужно будет донести. Тарелок — только две. Для длительного проживания маловато. Нужно принести еще хотя бы две-три. Теперь вилки и ложки…
— Лида? — дверь скрипнула и в комнату заглянул Петров. — Не помешаю?
— Заходи, — махнула рукой я, — только дверь прикрой, а то дым же.
— Да это Райка балуется, — махнул рукой Петров и ухмыльнулся.
— Что значит балуется?
— Да издевается она над Зинкой и Клавдией Брониславовной так.
— Что оладьи горят?
— Ну а что, неужели ты думаешь, что она не умеет их правильно жарить? — хохотнул Петров. — А это я, Лидуха, решил ихнее кодло выжить ихними же методами. Но только сам я не сдюжу, поэтому нанял Райку с условием, чтобы она их за месяц замучила.
— Так это не твоя невеста? — всплеснула руками я.
— Да какая там невеста! — отмахнулся Петров, — на ней же клейма ставить негде. Невеста! Скажешь ещё! Гусь свинье не товарищ!
— Но она же живёт у тебя в комнате…
— А! ты про это⁈ — понятливо хмыкнул Петров, — ну да, ну да, спим мы вместе. А что — дело житейское. Если мущщина и женщина имеют охоту, то почему бы и нет?
— Слушай, мущщина, — перебила я Петрова, — я тут свою подругу хочу поселить в комнате Риммы Марковны. На время. Ненадолго. Так что буду тебя просить — ты уж пригляди за ней, ладно? В обиду не дай, а то знаю я этих Грубякиных.
— Да не вопрос! — выпятил тщедушную грудь в застиранной майке Петров. — И приглядим. И в обиду не дадим. Для хороших людей не жалко.
Так что с коммуналки я возвращалась обнадёженной. Веру там не тронут. Я хорошо знаю Петрова. Да, он — алкаш и пройдоха ещё тот. Но слово держит и понятия о чести у него есть.
После переулка Механизаторов, я заскочила на Ворошилова, домой.
Отмахнувшись от расспросов Риммы Марковны, я торопливо приняла душ, высушила волосы и переоделась. Не хотелось идти к Барабашу благоухая запахами подгоревших оладий.
Я как раз застёгивала лёгкую блузку, когда Римма Марковна заглянула в комнату и возвестила:
— Лида, у меня прекрасная новость! Сын Шнайдеров, который должен был приехать через два дня…
Я аж обрадовалась. Решила. Что заболел и не приедет.
Но Римма Марковна, сделав мхатовскую паузу, важно произнесла:
— Он приехал сегодня! У него что-то там в графике репетиций поменялось. Поэтому в гости мы пойдём сегодня вечером!
Я вздрогнула и мысленно застонала.
Барабаш обитал в том же здании. С колоннами. И лепниной. Я лихо подрулила на машине, почти ровно к назначенному времени. Что-что, а в пунктуальность я умею.
Стремительным шагом я вошла в просторный вестибюль, не задерживаясь, машинально поправила причёску у огромного, до потолка, зеркала, и, минуя гигантские, словно колонны, пупырчатые вазы тёмного стекла, поднялась на второй этаж по мраморной лестнице, застеленной бордовым узбекским ковром.
В приёмной никого не было. Молоденькая, похожая на пуделя, секретарша с накрученной локонами и чёлкой, сверила со списком и кивнула на дверь:
— Проходите.
Я вошла в кабинет.
— Здравствуйте, Сергей Петрович, — улыбнулась я.
— Удивлён, — поправил очки Барабаш, окинул меня с ног до головы демонстративным взглядом и насмешливо прищурился. — Не ожидал, что ты после того памятного разговора попросишь о встрече. Зачем пришла? Неужто передумала?
— Я решила вас удивить ещё больше, — произнесла я.