Червь

Хватаясь за ручку, сделанную из толстой бечёвки, я вдруг спрашиваю, и сам от себя охуеваю:

— Мам, а сегодня выходной?

— Какой? — переспрашивает она с удивлением.

А уж как я удивился. Вот надо было спросить такое! Но с другой стороны, мне надо понимать — учится пацан, или просто проёбывается по жизни. А может сейчас каникулы? А вдруг, мне надо в школу?! Охо-хо-хо-хо-хо… Дела…

Я максимально аккуратно спрашиваю, растягивая каждую букву:

— Ш-к-о-л-а?

Судя по её лицу, слово это слышит она в первый раз.

— Это тебя Роже своим словечкам научила?

— Нет, мам, на улице услышал, — в таких скользких ситуациях нельзя выдавать никого! Кто знает, что могло маме в голову взбрести. Еще навешает люлей бедной девочки, а кто будет виноват? Правильно — я!

— Отто, иди уже! И главное до обеда успей. Отец вернётся, пить захочет.

Так, вот сейчас будет еще один опасный момент, и я уже не иду по минному полю, а несусь галопом!

— Колодец… эм… он же… там, — и пальцем указываю через всю кухню на окно, надеясь, что где-то там находится центр деревни, и что там вырыт колодец.

Мать мотнула головой и ушла к печке, закладывать дрова.

Я выскочил из дома и направился, куда глаза глядят. На воду мне было уже похуй. Абсолютно! В кишках стало влажно, вокруг меня образовалась атмосфера мягкости и тепла. Можно уже и перекусить, не боясь разбить голову о твёрдую породу, ну, вы понимаете, что я имею ввиду.

Ну вот и долгожданная свобода. Меня обдувает лёгкий ветерок. Под ногами хлюпает грязь. Я снова маленький мальчик, сбежавший из дома чуть-чуть пошалить. Выйдя со двора, я оказался на песчаной дороге. Одни её конец тянулся к зелёной поляне, над которой кружил чёрный ворон, а второй — рассекал деревню пополам. За деревней я уже был, поэтому путь мой лежит в центр. Надо еще разузнать, где искать этот хренов колодец!

Идя по дорожке, я словно шёл по минному полю: то тут коровья лепёха, то там скрытая под песком лужа грязи, мигом всасывающая твои сандалии. Не прошло и минуты, а мои ноги уже покрывал толстый слой говно-грязи! Идти дальше глядя себе под ноги уже не было никакого смысла.

Прохаживаясь вдоль деревянных домов, похожих друг на друга точь в точь, до меня доносились звуки животных: коровы были практически в каждом дворе, свиньи тоже, а вот ближе к центру деревни, я уже услышал кудахтанье кур. Вот одна вылезла из-под забора, и кинулась мне под ноги! Вот тварь! Клюнула прямо в палец, прямиком угадив между кожаных ремней моих модных сандалий! Я замахнулся ведром, но промазал. Пернатая резко отскочила и юркнула под глухой забор из кривых досок.

Увидев первого прохожего — хмурого мужчину с тяжёлым мешком на плече, я сразу же к нему подошёл.

— Дядь, а где…

— Чего тебе? — оборвал он меня.

Походу дела народ тут особо не церемониться!

— Колодец где можно найти? — спрашиваю я голосом ангелочка.

— Где и всегда! — и ушёл дальше по своим делам.

Ну и гондон!

Пройдя пару метров, я приметил женщину, стоявшую у калитки в каком-то ожидании чуда. Этим чудом буду я!

— Тётя!

Даже не посмотрела на меня. Уставилась куда-то вдаль и щурится, скрыв выпученные глаза за опухшими веками. Она старая, в поношенном хлопковом одеянии серого цвета. Полный игнор. Только поправила синий платок, скрывающий поседевшие волосы.

— Тётя! — со второго раза я сумел обратить на себя внимание. Голову она не опустила, но глаза её съехали вниз, уставившись на меня с блеском тупости.

— Чё?

Мне так и хочется ответить ей подобающим образом, но…

— Где я могу найти колодец?

— Где и всегда!

Короче, это бесперспективное занятие требовать от людей очевидных вещей. Здесь нужен иной подход.

— Я вчера стукнулся головой и забыл, где он, — и опускаю голову, пробуя надавить на жалость.

— Оно и видно! Может тебя еще раз стукнуть по голове, глядишь, и память вернётся?

Вот сука! Себя стукни! Я сжимаю ручку ведра с такой силой, что ладонь побелела. Мне так и хочется ей заехать, но я могу себя контролировать и не растрачивать силы на тупых дур!

— Не надо меня бить, тётя, меня мама отправила за водой, — выцедил я сквозь зубы, продолжая разглядываться свои пальцы ног.

Сложив руки на своих обвисших сиськах до пуза, она наваливается на забор и говорит:

— Дальше по дороге топай. До площади.

— Спасибо.

Дойдя до следующего дома, навстречу мне выскочил высокий мужичок с красными щеками и глиняным кувшином подмышкой. Хотя солнце и дышало на нас жаром, его румянец точно был по другой причине. Пройдя мимо меня, он прильнул к той старухе, что-то ей прошептал на ушко, после чего они скрылись за деревянной оградой, затянутой зелёным плющом.

Во рут вспенилась слюна. Захотелось пить. И ссать.

Погуляв примерно минут десять, я очутился на площади. Песочная дорога оборвалась, превратившись в брусчатку из серого камня. Грубая работа. На камнях виднеются острые углы — упадёшь на колени, кожу на лоскуты посечёшь точно! В центре, как мне и сказали, показался колодец, выложенный из того же камня, и в высоту чуть меньше моего роста.

Я быстро к нему подошёл, выудил длинную верёвку, пропитанную водой как губка. Привязал ведро. Хуякнул его на дно колодца и достал.

Увидев кристально чистую воду, я захотел ссать еще больше! Да так, что мочевой пузырь резануло словно ножом. Зря я выпил так много воды. Зря.

Ладно. Не проблема. Хотя нет! Проблема! И она заключается в том, что везде люди. А я стесняюсь! Оставив ведро у колодца, я забегал по площади, пытаясь найти укромное место. Это оказалось не выполнимой миссией! То люди стояли, взирая по сторонам, то глухой забор наваливался на соседний, не давая протиснуться в мелкую щель. То куры! То коровы! То толстый дуб, возле которого кружат дети.

Ссать!

Я хочу ссать!

Можно пустить струю по ноге, но это как то дико. Потом ходи, воняй ароматом Курского вокзала. Духи “Писички” выдадут вам бесплатно. Нет, я так точно не могу! Я хочу по цивильному, в конце концов, по-людски!

Оглядевшись еще раз, внимательнее, я приметил здание, отличающееся от других. На нём даже красовалась деревянная вывеска “Щепка”. Скорее всего — местный бар. Ну, во всяком случает, двое мужчин, что тёрлись у входа, своим видом походили на постояльцев именно таких заведений.

А где пьянь — там и сортир!