Покорение хаоса. Прозревшие

Аж убежать из избы хочется, но, сука, интересно же, интрига невероятная.

— Можно подробней? — любопытствую, но осторожно.

Лёгкая манипуляция руками, и вот уже Ирмант держит чёрный сосуд с узким горлышком. На вид — не больше пары литров объёма.

Идёт к котлу, опускает в него кувшин боком. Огромные объёмы в несколько секунд втягиваются, словно в бездонную бочку. В голове не укладывается, как туда всё влезло, а потому взгляды наши стекленеют.

Заметив это, Ааким вносит ясность:

— Бездонный сосуд! Здесь семьдесят литров, потом разольёте по дозам. Опустев, он сразу исчезнет. — Закончив, протягивает нам, точнее, азиату, предупреждая: — Осторожнее, двумя руками бери.

Сам же держит в одной.

Хитара, на свежую помня, что происходило, когда я передавал деньги, не шибко спешит забирать. И всё же, собравшись, прикасается к кувшину, а ничего не происходит. Но, когда Ирмант отпускает, китаец едва его удерживает. Качнулся, спешно на пол ставит.

Недовольно цыкнув, Ааким нагнулся, коснулся сосуда. На нём вытягивается пара лямок, как вросшие, без всяких колец.

— На спину наденете. Телеги, так понимаю, нет?

Подтверждаю.

— Живой воды налью около семисот грамм, не знаю точно, сколько осталось, — договаривает хозяин.

Впрочем, торговаться с ним и мысли нет. Хотя изначально был на это настроен.

Ирмант продолжает:

— Эй, — зовёт Джона. — Иди со мной, — направляется к одной из двух дверей. Открывает, там целый склад. — Всё, что в стекле, в коробках и сумках, остальное в мешках, вон вдоль стены, — указывает пальцем. — Каждая упаковка подписана, и бумажки везде есть, как, для кого и сколько можно! Вы же среди людей барыжить собрались. Потравите ещё всех, а мне отвечать потом, — ехидно улыбается. — Забирайте вдвоём и проваливайте. — Переводит взгляд на меня: — А ты подумал? Если согласен, задержись на пару минут. Ежели нет, то тоже проваливай!

Парни почти синхронно крутят головами, пытаясь меня отговорить. Ну а я уже всё решил.

Ссыкотно, но готов рискнуть. Не думаю, что он причинит мне вред, захотел бы, никто бы не ушёл. Впрочем, мысль, что, по его мнению, я оказался самым вкусным, безусловно присутствует.

— Останусь… — ломким голосом.

Ирмант скалится довольно.

Парни разобрали багаж, в конце Ирмант выдал подсумок с самой дорогой частью груза — водой. С напрягом, но вроде справляются с весом.

— Дурак! — уже у выхода бубнит азиат.

— У двери буду ждать, — шепчет Джон.

Лишь только дверь захлопнулась, Ааким резко шагает ко мне. Глаза блестят, явно что-то задумал.

— Обойдёмся же без прелюдий… — разводит руки в стороны. — Готов? Тогда задирай рукав выше локтя или открой грудь! — предлагает.

— Пожалуй, первый вариант, — закатываю левый рукав.

Предпочтительнее, чем раздеваться. Протягиваю руку.

Ирмант очень спокоен. Берёт меня за запястье, даже не сжимая. Впрочем, я всё равно жутко напрягаюсь. Он же пальцем легонько касается кожи чуть ниже сгиба локтя.

На месте прикосновения появляется маслянистая чёрная точка. По-моему, это его атма. По крайней мере, точно не моя!

И совсем не больно. Решаюсь задать вопрос:

— Всё?

Выражение его лица говорит об обратном.

— Конечно же нет!

Резко сдавливает и ударяет прямо по этой точке.

Я аж зажмурился, но сразу понимаю, что снова не больно. Успеваю открыть глаза… как вдруг — тёмная вспышка. За ней резкий холод и адская боль. Подпрыгиваю аж от неожиданности, однако Ирмант не отпускает. Слышу шипение, чувствую запах палёной шкуры.

Отчаянно дёргаюсь, пытаясь вырваться из захвата, ещё и трёхэтажным матерюсь. Но толку? Он вцепился мёртвой хваткой. Ещё и улыбается ехидно так.

— Какого хрена?! — воплю.

Парни ломятся в дверь, но она почему-то отказывается открываться. Ааким корчит рожи и ржёт.

— Пусти, блин! — вырываюсь, хотя уже не так больно.

— Да успокойся ты, — разжимает руку.

Спешно отбегаю прочь на метр.

На коже густое тёмное пятно, сажу напоминающее. Пытаюсь прикоснутся, но сразу жжёт.

От боли кружится голова, сильнее, чем ранее от паров вонючего варева. Дую на ожог.

А Ирмант знай себе ржёт. Наконец сжалился:

— Не трогай пока, через пару дней заживёт, замоешь потом! — Краткая пауза. — Однажды оценишь. Но точно не раньше, чем болеть перестанет. Неженка, — лыбится. — Благодаря этому, любой Ирмант в нашем мире тебе поможет. — Внезапно резко меняет тон: — Только не вздумай кому-то из местных показывать, не поймут! — предупреждает явно не шуткой.

Не могу понять, благодарить или нах послать. Вроде не убил, но и проку от такого непонятного дара?

— Благодарности не жду, проваливай уже! Это не ради тебя, считай, дар твоему отцу… — снова как мысли читая.

— Чего?! — теряюсь.

— Пояснять не стану, вали, — ждёт, взглядом указывая на дверь, в которую продолжают ломиться снаружи.

И снова ловит приступ кашля.

Из-за двери орут ещё чего-то.

Опускаю рукав и всё же решаюсь:

— Благодарю.

Пусть толком не знаю, за что, но хотя бы ради будущих сделок.

Когда подхожу к двери, засов сам отодвигается, по воле хозяина дома, полагаю.

Тут же внутрь вваливается Тимофей, чуть ли не падает, но удерживается за косяк. Остальные позади него. Ярость на лицах мгновенно переходит в растерянность, они, видимо, меня уже похоронили.