Всевидящая. Путь к себе

Глава 15

— Доченька! — радостно воскликнула она и бросилась ко мне с объятиями.

Я обняла в ответ и спросила:

— Мама, зачем вы приехали?

— Тебя забрать, — ответила женщина.

За её спиной стояла придворная дама с довольной, на этот раз, искренней улыбкой.

— Я же писала, что останусь на какое-то время во дворце, — напомнила я матушке Амелии.

Женщина оглянулась на Розали и вновь обратилась ко мне:

— Ты уже достаточно погостила, пора домой.

Теперь мне стало всё понятно. Придворная дама явно негативно настроила мать Амелии против пребывания дочери здесь. Могу только представить, что она ей наговорила.

— Но я не хочу! — твёрдо заявила я.

Женщина удивлённо вскинула брови и глаза её наполнились влагой.

— Как ты со мной разговариваешь, Амелия? Раньше ты никогда не повышала на меня голос, — тихо произнесла женщина и, достав носовой платок, принялась промакивать выступившие слезинки.

— Простите, — извинилась я, виновато опустив глаза в пол. — Но домой не вернусь. Не сейчас, — добавила, вновь взглянув на неё.

Мне было очень жаль матушку Амелии, ведь она, действительно, потеряла дочь. Но я, как бы ни хотела, не могла её заменить.

— Дорогая моя, — произнесла она полушёпотом, приблизившись, — тебе не обязательно здесь находиться. Ты и так много сделала для нас. Твои тётушки уже довольны, что у нас есть вот эта бумага, — порывшись в сумочке, достала конверт и, вынув из него документ, продемонстрировала мне. — Вот, это мне прислали сегодня утром. Ты в числе лучших конкурсанток. И навсегда останешься в этом списке. Значит, тебя автоматически будут приглашать на все балы…

— Я знаю об этом, матушка, — прервала её. — Но пока не вернусь. Не волнуйтесь за меня. Всё будет хорошо.

Женщина какое-то время с грустью смотрела на меня и, молча развернувшись, пошла к выходу. А я с трудом сдерживала подступающие слёзы. Я плохо поступила с ней, но по-другому нельзя. Уйти для меня сейчас, это значит оставить самозванку безнаказанной и бросить Беатрис.

— Что?! Вы вот так просто уходите! — возмутилась дама, встав у женщины на пути.

— А что я могу сделать? Моя дочь изменилась, перестала слушаться.

— Что вы за мать такая, если не можете повлиять на собственного ребёнка!

— Амелия совершеннолетняя, уже ничего не могу. Увы, — добавила матушка и хотела обойти Розали, чтобы отправиться дальше.

Но не тут-то было, придворная дама снова преградила ей путь, и злобно сверкая глазами в мою сторону, повторила попытку уговорить женщину не оставлять меня здесь:

— Вы ведь должны понимать, что уступив ей сейчас, сделаете только хуже. Она уже проявила к вам неуважение. А что дальше? Дальше, когда состаритесь, обдерёт вас как липку и бросит в доме престарелых!

«Что она несёт?!» — возмутилась я про себя. Ощутив на себе грустный взгляд женщины, поспешила успокоить: — Матушка, не думайте так про меня, я никогда так не поступлю.

— Я уж и не знаю, чего от тебя ждать. После несчастного случая мне словно подменили дочь, — печально ответила она и из её глаз вновь выступили слёзы.

— Что-что? Какого несчастного случая? — заинтересовалась Розали.

Мать Амелии коротко рассказала ей о случившемся.

— Так вот оно что! — восторженно воскликнула дама. — У вашей дочери психическое расстройство!

Её глаза так радостно засияли, что не только мне, но и матушке стало неприятно.

— Моя дочь здорова! — заявила она. — Только потеряла память.

— Так она ещё и с амнезией!

Дама принялась истерично смеяться. Матушка Амелии и охранники у дверей смотрели на Розали с недоумением. Похоже, это у неё психическое расстройство.

Резко успокоившись, дама посмотрела на меня и холодным тоном заявила:

— Умолчав о проблемах со здоровьем, вы нарушили одно из главных правил отбора.

— Меня осматривал придворный лекарь и признал, что я здорова, — не смогла я не возразить.

— А ты сообщила ему о несчастном случае?! — тут же выдала она, сверкнув взглядом.

— Он не спрашивал.

— Конечно, ведь ты околдовала его.

— Это ложь! — возмутилась я такому откровенному вранью.

Придворная дама опять громко рассмеялась и произнесла:

— Я не имею в виду использование магических артефактов. Говорю о твоём природном обаянии, которым мастерски пользуешься. Ты ловко можешь прикинуться невинной овечкой и, в тот же момент, умеешь соблазнительно стрелять глазками.

— Не говорите так! — вступилась мать Амелии, подбежав ко мне и загородив спиной. — Моя дочь порядочная девушка! Да, она молода и красива! Но разве это является пороком?

— Нисколько! Разве я обвиняю её в этом? Напротив, восхищаюсь! Не каждая девушка на такое способна. Если бы она прошла отбор до конца и стала победительницей, то, безусловно, была бы любимицей императора. Но, вы не указали о несчастном случае в анкете. А лекарь, — снова рассмеялась, — он мужчина, который попал под искусные чары вашей дочурки. Поэтому, не осмотрел и не расспросил должным образом. Я обязательно подниму вопрос о смене доктора на первом этапе отбора. Только женщина-доктор сможет справиться с этой должностью. А что касается вас! — издевательски усмехнулась. — Будете лишены бумаги о том, что она в числе лучших участниц.

— За что?! — воскликнула мать Амелии, опешив от услышанного. — Она ведь не сделала ничего плохого!

— Я же ясно сказала! За злостное нарушение! Вы утаили о проблемах в здоровье вашей дочери! Амелию, вообще, не должны были допускать к отбору. Если вам угодно убедиться в моей правоте, то я соберу консилиум, чтобы её осмотрели несколько докторов. Но… — дама сделала паузу, — мы можем пойти друг-другу навстречу. Вы сейчас же уходите с бумагой и никогда больше не появляетесь во дворце или…

— Мы уходим! — поспешила ответить матушка и, развернувшись ко мне, шёпотом проговорила: — Доченька, давай уйдём. Нельзя связываться с этой женщиной. Она же раздавит нас, как…

Матушка резко замолчала и, открыв от удивления рот, смотрела в сторону лестницы. Я успела обратить внимание, что и Розали переменилась в лице. До этого она стояла с довольным лицом, явно предвкушая победу, а сейчас, в её глазах читался испуг. Такая знакомая ситуация напомнила мне сцену у Райского сада, когда мы с главной по отбору подобным образом спорили и неожиданно появился император. Поэтому, когда я обернулась, ожидала увидеть именно его.

К сожалению, ожидания не оправдались. Уж он-то, наверное, меня бы защитил, если, действительно, серьёзно ко мне относится. А чего ожидать от орчанки с душою ведьмы? Я не знала. И никто не знал.

Самозванка, поняв, что попала в центр внимания, улыбнулась, опять показав свои клыки, и произнесла:

— Добрый вечер. Как вижу, я успела вовремя, застала столь интересный конфликт. — Орчанка, медленно пройдя мимо меня и матушки Амелии, приближалась к придворной даме. Розали же начала пятиться. — В чём дело? — усмехнулась самозванка, остановившись. — У вас есть порочные тайны? Или вы замыслили заговор? — Посмотрев на меня, добавила: — Чувствую, я права, заговор имеет место быть против этой девушки. Верно? — Она вновь перевела взгляд на даму.

— Нет! Это не так! Я лишь пытаюсь ей помочь! — выпалила главная по отбору.

— Ну уж мне-то можешь не врать, — прищурившись, проговорила орчанка и опять начала плавно приближаться к ней, подобно подкрадывающейся кошке к испуганной и оцепеневшей жертве.

Розали снова попятилась и, запнувшись, упала. Уже будучи на пятой точке, она принялась отползать от надвигающейся угрозы в виде орчанки с протянутой к ней рукой. Понимаю, почему главная по отбору так боится прикосновения всевидящей. Именно через телесный контакт я когда-то читала мысли. Если, конечно, на человеке нет специальной магической защиты, которую не каждый может себе позволить. На такую защиту надо бы иметь разрешение самого Императорского Величества. А давал он его только избранным, тем, кому безоговорочно доверял, например, брату и Эвелин. Другие же жители империи не должны скрывать своих мыслей от всевидящей, иначе, это может навести на кое-какие подозрения...

— Я хочу помочь тебе встать, — пояснила самозванка, на секунду остановившись.

— Не надо! Я сама! — провизжала придворная дама, продолжая ползти, пока не уперлась спиной в ноги одного из стражников у входа.

Вздрогнув, она оглянулась и подняла лицо, чтобы оценить препятствие. Охранник тоже подал ей руку, но Розали отпрянула и от него, как ошпаренная. Тут второй стражник не выдержал: подойдя к ней сзади, подхватил за подмышки и поставил на ноги.

— А-а-ах! — опешила дама от такой наглости. — Да как ты смеешь прикасаться ко мне, нахал! — сильнее прежнего завизжала она и принялась бить его кулаками по широкой груди. — Ненавижу! Ненавижу! — кричала, молотя несчастного что есть силы.

Мужчина терпеливо сносил этот всплеск негатива от разбушевавшейся женщины, только периодически отворачивал своё лицо, потому как иногда она целилась именно по нему. Таким образом пару царапин по шее и виску он всё же получил. Выпустив пар, дама прекратила. Тяжело дыша, попыталась поправить растрепавшуюся причёску и, как бы опомнившись, обернулась к нам. Мы испуганно и молча взирали на Розали, не смея что либо сказать. Только самозванка смотрела на неё смело и, можно сказать, с презрением.

— Девушка останется во дворце! — строгим тоном проговорила орчанка. — И не вам решать, когда ей уйти.

Придворная дама, ничего не ответив, недовольно поджала губы и одарила меня убийственным взглядом. После, откинув выбившуюся из причёски прядь длинных с проседью волос назад, приподняла подол пышного дорогого платья и быстро пошла к главной лестнице. Отойдя чуть дальше, и вовсе побежала.

Я не знала, как реагировать на неожиданную помощь от самозванки. Мать же Амелии бросилась к ней со словами благодарности. Орчанка практически не слушала её, а смотрела только на меня, видимо, тоже ожидая похвалы. Матушка даже всплакнула, но при этом улыбалась, настолько переполняли её эмоции. Наконец, ответив ей лишь кивком, самозванка собралась уйти.

— Подождите! — вцепилась женщина ей в руку и тут же отпустила, чего-то испугавшись. Где-то пару секунд она растерянно глядела то на меня, то на орчанку, затем, настроившись, спросила у всевидящей: — Знаю, вы не любите смотреть будущее, но, может, ради нас сделаете исключение?

«Нет! Только не это!» — простонала я про себя. — «Опять эти вопросы о будущем! Зачем? Хотя…» — Мне стало интересно: что она ответит? Ведь не видит ничего! Или уже смогла подчинить себе часть моего дара?

— О чём вы хотите узнать? — поинтересовалась самозванка, склонив немного голову набок.

Матушка бросила на меня быстрый взгляд, затем посмотрела на охранников и, встав ближе к орчанке, а ко мне спиной, очень тихо, чтобы никто больше не слышал, задала вопрос:

— Будет ли моя дочь императрицей? — всё же донеслось до моих ушей, от чего я устало закатила глаза к потолку.

Как это ожидаемо! Чуть ли не каждая женщина в империи именно об этом мечтает. Как-будто счастье состоит только в том, чтобы стать женою императора. Однако об одном забывают — таких мечтательниц миллионы, а правитель всего один. Столько достойных мужчин в Северных землях, но всё равно желают только Его Величество! При упоминании о достойных мужчинах на ум сразу пришёл Тим и то, что он решился назначить мне свидание, а я не смогла отказать, на миг забыв о своей миссии здесь. Вот за такого можно хотеть замуж.