Кто-то внутри

* * *

Наверное, Петр был прав, и на самом деле я был таким же, как он.

Пес войны.

Это был чужой мир, в котором я провел всего несколько дней.

Это был чужой конфликт с неизвестными мне участниками, и я оказался втянут в него вопреки собственной воле, даже не представляя, на чьей стороне я выступаю и кому противостою.

Но противник явно был сильнее, а наши шансы на успех минимальны.

У меня даже не было моих молний, но все равно я не чувствовал ни страха, ни беспокойства.

Напротив, внутри меня поселилось мрачное удовлетворение, смешанное с искренним облегчением.

Наконец-то наступила определенность, и я оказался на месте, уготованном мне судьбой, и мне снова предстояло заниматься тем, что у меня получалось лучше всего.

Тем, что приносило мне одно из немногих истинных удовольствий в жизни.

Драться.

Пистолет был больше и на вид намного серьезней, чем доставшийся мне от Кости трофей, и к нему прилагалось несколько запасных магазинов. Я положил два на сиденье рядом с собой, а остальные сунул в карман рабочей куртки. Нашел предохранитель, перевел его в боевое положение.

Машины преследователей были все ближе.

— Цинты? — спросил Юра.

— Отсюда не видно.

— До развилки восемь километров, — сказал Юра.

Понятно.

Значит, в ближайшие несколько минут нам даже свернуть некуда будет. По краям дороги — лес, и я сильно сомневаюсь, что мы сможем уйти от них пешком. А значит…

Совершив очередное перестроение, передняя машина преследователей встала с нами в один ряд, и других автомобилей между нами уже не было. Когда разделяющее нас расстояние сократилось до пяти метров, мне наконец-то удалось рассмотреть, кто сидит внутри.

Цинты.

И у парня, который находился рядом с водителем, в руках была очень похожая на оружие штуковина. На этом я решил, что поводов для начала уже более, чем достаточно, взял пистолет обеими руками, тщательно прицелился и дважды выстрелил прямо через заднее стекло.

Юра не был профессионалом.

При звуках выстрелов он дернулся, машина вильнула и едва не вылетела на полосу встречного движения, чудом избежав столкновения с двигавшимся там микроавтобусом. Настоящие солдаты на звуки стрельбы так не реагируют, тем более, когда противник подобрался к тебе достаточно близко, и стрельба вполне ожидаема.

Но поскольку дернулся он все же после того, как я начал стрелять, на мою меткость это никак не повлияло. Обе мои пули попали водителю цинтов в грудь, он выпустил руль, и машина резко ушла вправо, пересекла обочину, слетела в кювет и несколько раз кувыркнулась в траве, поднимая клубы пыли.

Очередной кульбит привел машину прямиком в дерево. Удар пришелся в бок и буквально разорвал автомобиль пополам. Думаю, сколько бы человек ни набилось в салон, выживших среди них не было.

Пластмасса — не лучший материал для автомобилестроения. Хотя, наверное, и самый дешевый.

— Ни хрена себе! — воскликнул Юра. — Ты в каком шутере так стрелять научился?

— Просто повезло, — сказал я, хотя на самом деле знал, что это не так.

Везение — шанс для подготовленного человека. Если ты не умеешь стрелять, никакая удача не поможет тебе при стрельбе из одной движущейся машины попасть по мишени, находящейся в другой движущейся машине.

И цинт из второго автомобиля преследования доказал этот тезис своим примером. Он по пояс высунулся из правой пассажирской двери, сжимая в руках короткоствольный автомат, и принялся стрелять в нашу сторону. А если точнее, то просто по ходу движения, потому что ни одна из его пуль в нашу машину так и не попала.

Пока эти ребята никак не годились на роль несокрушимого врага, построившего империю, правящую целым миром.

Их водитель решил облегчить работу стрелку и сократить расстояние. Видимо, урок команды из первой машины не пошел ему впрок, или он тоже решил, что мне просто повезло.

Я снова прицелился и выстрелил, но в этот момент Юра начал перестроение, объезжая неторопливый, по меркам нашей погони автомобиль, и мои пули попали в капот машины преследователей, к сожалению, ничего важного там не повредив.

— Держи ровнее, — попросил я.

— Стараюсь.

Нас подбросило на очередной кочке. Дороги в этой версии России были так себе, видимо, завоеватели не слишком пристально следили за их состоянием.

Цинты попытались повторить наш маневр, но слишком резко, и их стрелок едва не вывалился из окна. Думаю, что если бы он повстречался с асфальтом на этой скорости, это стало бы последним его свиданием. Я дал им выровняться, а стрелку — обрести равновесие, а потом потянул за спусковой крючок.

Мне помешала еще одна кочка. Первая пуля угодила в радиатор, вторая и вовсе улетела в молоко.

Испугался ли сидевший за рулем той машины цинт выстрелов, или струя пара, вырвавшаяся из-под капота, перекрывала ему обзор, мне доподлинно неизвестно, но водитель нажал на педаль тормоза, машина резко сбросила скорость, и это была ошибка.

Наверное, фатальная, потому что двигавшийся позади нее грузовик так же быстро затормозить не успел, и его хромированный бампер влетел в багажник седана цинтов, смял его, а потом сбросил с дороги.

— Горизонт временно чист, — сообщил я.

— Неплохо, — сказал Юра.

Но вряд ли на этом все закончится.

Мне было интересно, в какой машине сидел Цзиньлун, и как он сейчас себя чувствует, но удовлетворить свое любопытство у меня не было никакой возможности. Юра чуть сбросил скорость, мы докатились до развилки. Вправо и влево уходили более узкие, но все еще асфальтированные дороги, и мы могли бы свернуть на любую из них, но Юра поехал прямо.

Не уверен, что по прямой мы доберемся до Москвы быстрее, учитывая обстоятельства. Конечно, из-за аварий позади нас образовалась пробка, но я не думаю, что она сможет остановить серьезную погоню.

Юра, как выяснилось, придерживался того же мнения. Он притормозил у обочины.

— Бери сумку и уходи в лес, — сказал он. — Они гонятся за машиной, так пусть гонятся, я их отвлеку.

Что ж, это звучало достаточно разумно, и если взрослый человек в непростой ситуации принял решение пожертвовать собой, не мое дело его отговаривать.

— Пистолет оставить?

— Нет, возьми себе. У меня есть еще.

Я повесил сумку на плечо и хлопнул дверью, и он стартовал с места с пробуксовкой колес. Правда, выглядело это все равно не слишком эффектно из-за недостаточной мощности двигателя.

Я пересек обочину и линию высокой травы, постаравшись не вляпаться в борщевик, и оказался под прикрытием деревьев. Спрятавшись за достаточно широким стволом, я принялся наблюдать за дорогой.

Некоторое время ничего не происходило. Как я уже упоминал, из-за спровоцированной нами аварии поток стал куда менее интенсивным, и за несколько минут мимо меня проехало не более десятка машин. Судя по их манере движения и лицам пассажиров, которые мне удалось рассмотреть, в погоне они не участвовали.

Я уже собирался покинуть свой наблюдательный пункт и углубиться в лес для составления дальнейшего плана действий, когда появился Ван Цзиньлун.

Он не сидел ни в первой, ни во второй уничтоженной с моей помощью машине.

Выяснилось, что он вообще мог обходиться без автомобиля, и это не мешало ему нестись по дороге со скоростью свыше ста километров в час.