Вохштерн

Глава 16

Честно говоря, до разговора с бандитским атаманом я считал Кривого идиотом. Ну в самом-то деле, ты подмял под себя с десяток деревень, дань с них трясешь, зачем тебе как баран биться еще и о Глиноровское поселение? Тем более, что всего урона — это пара сожженных домов, пятерка убитых селян, да подпорченный частокол. В отличие от бандитов, потерявших никак не менее шести десятков человек. Зачем заниматься самоубийством, если можно тихонечко снимать сливки с подконтрольных тебе селян, ловить зазевавшихся туристов, и в ус себе не дуть? Ради авторитета? Так кто посмеет в сторону атамана такой сильной банды хоть слово сказать?

А пообщавшись, понял, что мужиком он был сугубо практичным. Из-за угрозы нападения злых захребетников и объявленной виконтом мобилизации, очень много селян бросилось в бега. Как из сервов, так и из свободных. И большинству из них не оставалось ничего, кроме как прибиться к тем или иным бандам. Ну или создать свои.

Вот тут-то и проявился организаторский талант Кривого. Вместо того чтобы гнать лишних бегунков взашей, как это делали другие бандитские атаманы, он начал принимать в ряды своей ватаги вообще всех желающих. И все это под смех все тех же атаманов, которые вовсю издевались над ним и предлагали сменить погоняло на «Добряка».

А потом, в один момент, им вдруг стало не смешно. Как-то так получилось, что добрый и глупый Кривой, оказался атаманом самой крупной шайки в этих местах. Да и не только в этих. Шутка ли — почти четыре сотни человек. Не каждый граф такую дружину выставить может. А тут обычный босяк. И этот босяк, невзирая ни на чье мнение, принялся наводить свои порядки, вырезав подчистую все остальные банды. Он не жалел никого. Ни тех, кто оказывал сопротивление, ни тех, кто пытался переметнуться к нему. Кривому не нужны были ни предатели, ни конкуренты.

Покончив с другими бандами, и став единовластным хозяином этих мест, Кривой принялся уже за деревеньки, поступая с ними все с той же расчетливой жестокостью. Те, кто сразу принимал правила игры и готов был платить, отделывались легким испугом. Тем же, кто оказывал сопротивление, преподавался урок.

Так, например, жителей одной из «непокорных» деревень заставили смотреть как жену и двух дочерей старосты (младшей из которой еще и десяти не было) пропустили через всю банду Кривого. В другой, атаман без лишних слов убил каждого четвертого жителя. В третьей, заживо сжег всех детей младше пяти лет.

Но самым неприятным в этой ситуации была даже не жестокость, с которой действовал Кривой, не его методы. Нет, на мой взгляд, страшнее всего было то, что он совершал свои зверства с холодной головой и точным расчетом. Мне даже кажется, что и психопатом он не был в широком смысле этого слова. Скорее, эдакий педант в худшем его проявлении. Вроде фашистов, что в концлагерях аккуратно сортировали кости убитых ими людей.

На эту мысль меня натолкнула та часть рассказа, что касалась Глиноровской деревни. На мой прямой вопрос о том, зачем вообще было пытаться взять столь укрепленное поселение, да еще не полной бандой, Кривой лишь коротко усмехнувшись, бросил:

— Так зима ж скоро.

Вот так просто. Набрал себе бегунков в отряд, с их помощью избавился от конкурентов, подмял под себя несколько сел, запугав селян до невозможности, а когда начала подступать бескормица, недолго думая начал сокращать поголовье своих людей. Расчетливая, очень прагматичная сволочь.

Было бы крайне несправедливо, если бы подобная мразь ушла легко. Так что умирал Кривой долго и очень мучительно. Я приложил для этого все силы и опыт. Несколько раз полностью исцелял и вновь начинал пытки. И, пожалуй, это был единственный раз, когда я от них получил… Нет, не удовольствие. Удовлетворение. Удовлетворение от понимания, что мразь, что сжигала детей живьем, что пытала и насиловала женщин, что творила бесчисленное множество злодеяний, достойно наказана.

Перед тем, как окончательно прервать жизненный цикл этого урода, я не постеснялся воззвать к Хаймат, попросив ее лично проследить за достойным наказанием для него. И, как ни удивительно, богиня отозвалась. Видимо ей, повелевающей болью, страхом и смертью, понравился мой перформанс. А может просто так совпало. Как бы там ни было, но теперь я был уверен, что Кривого ждет жуткое посмертие.

Закончив со своими грязными делами, я направился к ближайшему родничку, дабы смыть с себя последствия «разговора». После чего мы с Ромчиком выдвинулись к схрону банды. Было у меня некоторое сомнение, что Кривой обманет. Но нет, награбленное им добро, превращенное в золотые и серебряные монеты, находилось точно там, где он сказал — в небольшой расселине неподалеку от здоровенного дуба. Об этом свидетельствовали веселенькие точки на моем сканере.

Только вот, доставать заначку так, как это советовал делать ныне покойный атаман я не стал. Было у меня некоторое гаденькое предчувствие. Не верил я, что этот расчетливый гаденыш так просто расстанется с награбленным, не попытавшись дотянуться до меня с того света. Да и что-то слишком быстро он выдал местонахождение тайника.

Поэтому, я потратил изрядное количество времени на то, чтобы прокопаться к сундучку с другой стороны. И, как показала практика — не напрасно. Стоило мне только сдвинуть сундук с места, как что-то тихо щелкнуло, и в то место, где изначально должна была находиться моя голова, ударило довольно крупное деревянное копьецо.

Надо признать, ловушка была сделана качественно — ни единой металлической детали, только дерево и веревки. Поэтому-то я ее и не распознал на сканере. И, сработай она как надо, я бы сейчас валялся с пробитой головой.

Только вот, не все бы стали в первую очередь именно двигать сундук, большинство открыло бы крышку, дабы удостовериться, что они нашли то, что нужно. Следовательно, расслабляться пока еще рано. Что-то мне подсказывало, что сюрпризы на сегодня не закончились.

Так оно и оказалось — при внимательном осмотре сундука при помощи все того же заклинания сканирования, я нашел еще целых три ловушки. Одна — банальная игла, ядовитая, как я подозреваю, которая должна была выстрелить в попытавшегося поднять крышку. Вторая — тоже игла, но выстреливала она с противоположной стороны. Видимо, для тех, кто поумнее. Ну а третья оказалась вообще за гранью — какая-то дико навороченная конструкция из пружин, и острых клинков, выскакивающая из крышки.

Все же я оказался не прав насчет Кривого, он был психом. Полным и законченным психом, ведь только псих потратит целую кучу золота на то, чтобы обезопасить свою заначку настолько сложной ловушкой. Черт возьми, да с местным уровнем технологии, стоимость подобной игрушки, вряд ли была сильно ниже той суммы, что хранилась в сундуке.

Хотя, вполне могло оказаться так, что основной задачей этого тайника было как раз отвлечение таких легковерных товарищей, как я. Чего-чего, но хитрости покойному атаману хватало с избытком.

И настолько мне эта мысль запала в душу, что я не поленился перепрятать найденный сундук (предварительно разрядив все ловушки, понятное дело) и следующие несколько часов мы с Ромчиком планомерно обходили прилегающую территорию. Сил, как физических, так и магических, потратил изрядно, но это того стоило — я нашел еще три тайника. Уж не знаю Кривому ли они принадлежали, или еще кому. Но золота там было намного больше, чем в том несчастном сундуке. И все они находились в таких местах, в которых ни за что не заподозришь тайники. Обычные деревья, ничем не примечательные камни, банальные кусты.

Выкапывать я их не стал. И времени уже потрачено было изрядно. Да и куда такую кучу золота деть? Была, конечно, идейка смастерить из первого сундучка очередное пространственное хранилище и сложить туда все. Но, энергии после моих экзерсисов оставалось не так уж и много, а ехать совсем без нее не хотелось. К тому же, тогда пришлось бы этот сундук или тащить с собой, или прятать, что было лишено всякого смысла. Так что я оставил все как есть, и выдвинулся, наконец, к своей основной цели.

К воинскому лагерю мы с Ромчиком прибыли уже ночью. Была, конечно, у меня мыслишка остановиться на ночлег, и с утра, со свежими силами, заняться вызволением Глинора. Но, к сожалению, от нее пришлось отказаться — до ближайшей деревушки было никак не меньше десяти километров, что по такой погоде вылилось бы в несколько часов пути.

Да и кто бы нас пустил на двор посреди ночи? Риэл — не Земля, на которой и ночью кипит жизнь. Тут с этим все гораздо проще. Особенно в деревнях. С рассветом встали, с закатом легли.

Поэтому, припарковав свой непарнокопытный транспорт под раскидистой сосенкой, и прикрыв заклинанием маскировки, я направился к лагерю.

Внешне он был ничуть не примечателен — два длинных, похожих на рабские, барака, один домик с настоящей каменной трубой, с пару десятков крупных палаток и четыре шатра. Ах, да — еще здоровенная вытоптанная поляна посередине. Нечто вроде плаца, как я понимаю. По бокам поляны находились две небольших деревянных вышки с парой часовых на каждой. И все это окружено невысоким, взрослому человеку по грудь, забором из штакетника. Вот, собственно, и весь лагерь.

Да уж, если и у виконта так везде дело обстоит, то нет ничего удивительного в том, что от него крестьяне так легко бегут. А я еще Кривому не верил. Это же надо додуматься разместить наблюдательные вышки в центре. Хотя, если отсюда все бегут, то в этом есть смысл. Точнее — был бы, если бы территория нормально освещалась.

Но нет, из источников света внутри периметра имелись всего три масляных фонаря. Два из которых висели у входа в бараки, а третий у того самого домика с трубой. Света давали они чуть, зато прекрасно слепили дежурных на вышках, не давая тем вглядываться в темноту за пределами лагеря. Создавалось впечатление, что это место проектировал либо идиот, либо вредитель.

В принципе, я давно собирался взглянуть на фельзенские подготовительные лагеря лично. А раз уж появилась такая возможность, то почему бы и не совместить полезное с полезным?

Так что весь остаток ночи я потратил на то, чтобы под маскировкой прочесать лагерь, пересчитать личный и командный состав, выяснить что тут у них и как. И результаты осмотра меня не впечатлили.

В бараках содержались рекруты. Было их что-то около четырех сотен человек. В палатках отдыха младший командный состав и бытовики — по двое в одной. В шатрах — сотники. В домике находилась кухня. Там же, в тесных узеньких комнатушках, жили повара и кухонная обслуга. В целом — ничего сверхординарного. Если не считать полное отсутствие оружия и какой бы то ни было амуниции. Нет, у сотников и сержантов все это имелось. А вот оружия для рекрутов я не наблюдал. Не с палками же они, в самом-то деле, занимаются?

Как показала утренняя тренировка — все же с палками. Я пропустил построение, так как бегал проведать Ромчика. Подбодрил и подлечил его заклинанием исцеления, надел на морду котомку с овсом, да и вернулся к лагерю. А там уже во всю шла муштра. И это при том, что еще толком-то и не рассвело. Часть новобранцев отрабатывала какие-то сложные маневры по построению и перестроению. Часть занималась физической подготовкой. А оставшиеся, разбившись на пары, спарринговали.